Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы) - Гарольд Роббинс

— Знаю.

— А если знаешь, то почему? Он тебе не нужен, тебе вообще никто не нужен. Так почему же?

— Потому что он помог мне, когда я нуждалась в помощи. Теперь я ему нужна.

— Ты ему нужна? С чего ты взяла? Потому что он слишком горд, чтобы клянчить самому?

— Это неправда, и ты сам знаешь об этом.

— Идея сделать тебя звездой принадлежит мне.

— Но я не просила тебя об этом, — злобно парировала Рина. — Я даже не хотела этого, не думай, что я не понимала, к чему ты клонишь. Его собственную роль в картине, которая была ему так дорога, ты урезал до минимума, а из меня ты сделал памятник своему эгоизму.

— Что-то я не заметил, чтобы ты пыталась меня остановить. Мы оба понимали, что Невада вышел в тираж. Теперь появился новый тип ковбоя — поющего, у которого в руках гитара, а не револьвер.

— Все-то ты знаешь, не правда ли? — Рина влепила мне пощечину. Щека горела. — Именно поэтому я ему и нужна.

Я взорвался, схватил ее за плечи и начал яростно трясти.

— А обо мне ты подумала? Ради чего я затеял все это? Ради Невады? Нет, ради тебя. Неужели у тебя никогда не промелькнула мысль, что я примчался сюда только потому, что мне была нужна ты?

Рина в изумлении уставилась на меня.

— Нет, Джонас. Тебе нужен только ты сам, и никто больше. В противном случае ты бы не бросил жену одну. Будь у тебя какие-нибудь чувства, ну хотя бы жалость, ты бы отправился к ней или привез бы ее сюда.

— Оставь мою жену в покое.

Она попыталась вырваться у меня из рук, и платье на ее груди разорвалось. Я почувствовал, что начинаю дрожать. Рина закричала.

— Прошу тебя, — прошептал я, зажимая ей рот поцелуем. Она попыталась увернуться — и вдруг прижалась ко мне, тесно-тесно, ее руки легли мне на шею.

В этот момент распахнулась дверь.

— Убирайтесь вон, — заорал я, не оборачиваясь.

— Не сейчас, Джонас, — раздалось в ответ.

Я подтолкнул Рину к спальне, затем медленно повернулся. На пороге стоял мой тесть и какой-то незнакомец. Из-за их спин выглядывала Моника. Живот ее вызывающе торчал.

В голосе Эймоса Уинтропа послышалось торжество:

— В прошлый раз десять тысяч было слишком много, чтобы отвязаться от нее, — глупо хихикнул он. — Интересно, во сколько тебе обойдется избавиться от нее сейчас?

Я посмотрел на Монику, осыпая себя в душе проклятиями. Не было ничего удивительного в том, что Уинтроп так радовался. Мы с Моникой были знакомы до женитьбы меньше месяца, но даже моему неопытному взгляду было понятно, что она минимум на пятом месяце. Это означало, что за два месяца до нашей свадьбы она с кем-то удачно переспала. Я вновь обругал себя. Нет хуже дураков, чем молодые дураки, как говорил мой отец. И, как всегда, он оказался прав.

Явно не я замесил то тесто, из которого в ее печи поспевал пирожок.

Книга четвертая

История Рины Марлоу

1

Рина загнула уголок страницы, медленно закрыла журнал и положила его на белую простыню, которой была накрыта. Из кресла, стоящего рядом с кроватью, донесся голос Элен:

— Тебе что-нибудь нужно, дорогая?

Рина повернула голову и взглянула на нее. На лице Элен была трогательная забота.

— Нет, — ответила Рина. — Который сейчас час? Элен посмотрела на часы.

— Три.

— О, а во сколько обещал прийти доктор?

— В четыре, — сказала Элен. — Тебе действительно ничего не надо?

Рина покачала головой.

— Нет, спасибо, все в порядке.

Она взяла журнал, лениво полистала страницы и снова бросила его на кровать.

— Я хочу, чтобы меня выпустили отсюда.

Элен встала с кресла и наклонилась над Риной.

— Не волнуйся, ты скоро выйдешь, а пока еще надо немножко полечиться. На студии ждут не дождутся твоей выписки, чтобы предложить тебе роль мадам Помпадур.

— Опять вспомнили старую байку. Уже столько раз брались за эту картину, и все без толку. Разжигали ажиотаж, давали большую рекламу, а потом отправляли сценарий пылиться на полку.

— На этот раз все будет по-другому, — серьезно сказала Элен. — Вчера я разговаривала с Берни Норманом, у него новый автор, и Берни сказал, что сценарий великолепен и имеет социальное звучание.

— Социальное звучание? — улыбнулась Рина. — А кто сценарист? Юджин О'Нил?

Элен посмотрела на нее.

— Ты что, знала?

— Нет, не знала, — покачала головой Рина. — Это моя безумная мечта. А что, Норману действительно удалось заполучить О'Нила?

— Да, и как только сценарий будет закончен, Норман пришлет тебе копию.

Рина была поражена. Может, действительно в этот раз Берни настроен серьезно? Она почувствовала возбуждение. О'Нил настоящий писатель, не чета обычным голливудским щелкоперам, у него может получиться серьезная вещь. Внезапно возбуждение прошло и Рина почувствовала себя даже более слабой, чем до разговора. Социальное звучание. С тех пор, как президентом стал Рузвельт, американцы полюбили цветастые фразы.

— Который час?

— Десять минут четвертого, — ответила Элен.

Рина откинулась на подушку.

— Почему бы тебе не пойти выпить кофе?

— Не волнуйся, со мной все в порядке, — улыбнулась Элен.

— Но ты ведь здесь целый день.

— Я хочу быть с тобой, — ответила Элен.

— Иди, — Рина закрыла глаза. — Я вздремну до прихода доктора.

Элен немного подождала и, услышав ровное тихое дыхание, осторожно расправила покрывало. Глаза Рины были закрыты, калифорнийский загар не скрывал синюшной бледности лица. Элен убрала белокурые волосы со лба Рины, быстро поцеловала ее в плотно сжатые губы и вышла.

В соседней комнате находилась сестра.

— Я спущусь вниз выпить кофе, — обратилась к ней Элен. — Мисс Марлоу уснула.

Сестра улыбнулась и ответила с профессиональной уверенностью:

— Не беспокойтесь, мисс Гейлард, сон для нее лучшее лекарство.

Элен кивнула и вышла в коридор. Она чувствовала, как устала, сказывалось напряжение последних нескольких недель, глаза застилала пелена. Выйдя из лифта, она направилась в кафе. Погруженная в свои мысли, она не услышала, как ее окликнул доктор.

— Мисс Гейлард? Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

— Конечно, нет, — ответила Элен, стряхнув задумчивость.

Доктор улыбнулся и распахнул перед ней дверь. Они вошли в кафе и сели за угловой столик. Доктор жестом заказал две чашки кофе.

— А как насчет булочки? — поинтересовался он. — По-моему, вам надо немного поесть. Мне бы не хотелось в вашем лице заполучить еще одного пациента.

— Нет, спасибо, — ответила Элен, — Кофе достаточно.

— Хороший кофе, — сказал доктор, отхлебывая из чашки.

— Рина спит, — произнесла Элен первое, что пришло ей на ум.

— Хорошо, — ответил доктор, разглядывая ее. Его темные глаза сверкнули под стеклами очков. — Есть ли у мисс Марлоу здесь родственники?

— Нет, — машинально ответила Элен. Внезапно до нее дошел смысл вопроса. — Вы думаете... — голос ее задрожал.

— Я ничего не думаю, но в случаях, подобных этому, мы предпочитаем знать имена ближайших родственников.

— Насколько мне известно, у Рины нет родственников.

Доктор удивленно посмотрел на нее.

— А муж?

— Кто? — смешалась Элен.

— Разве она не замужем за Невадой Смитом? — спросил доктор.

— Была, но три года назад они развелись, потом она вышла замуж за Клода Данбара — режиссера.

— Это замужество тоже кончилось разводом?

— Нет, — коротко бросила Элен и сжала губы. — Они прожили чуть больше года, а потом он покончил жизнь самоубийством.

— О! — воскликнул доктор. — Извините, но последнее время я как-то мало следил за светской хроникой.

— Если вам что-нибудь понадобится, вы можете всегда обращаться ко мне. Я ее ближайшая подруга, а также веду ее дела.

Доктор молча посмотрел на Элен. По его глазам, хоть и скрытым за стеклами очков, она догадалась, о чем он думает. Элен гордо вскинула голову. Какая разница, что он думает, какая разница, что думают другие.

— Вы получили результаты анализа крови?

Доктор кивнул.

Сдерживая дрожь в голосе, Элен спросила:

— Это лейкемия?

— Нет, — ответил доктор и, увидев вспыхнувшую надежду в глазах Элен, быстро добавил, — это то, что мы и предполагали, — энцефалит.

Заметив недоуменный взгляд Элен, доктор пояснил:

— Иногда его называют сонной болезнью.

Мелькнувшая было в глазах Элен надежда угасла.

— Но есть ли хоть какой-нибудь шанс?

— Очень небольшой, — ответил доктор, продолжая внимательно разглядывать Элен. — И даже если она останется жива, трудно сказать, что с нею будет.

— Что вы имеете в виду? — хрипло спросила Элен.

— Энцефалит — это вирус, который поражает мозг, — медленно начал доктор. — Через четыре-пять дней ее начнут мучить страшные приступы лихорадки, во время которых вирус будет разрушать мозг. И только по окончании приступов можно будет точно определить, насколько тяжело ее состояние.