Волк по имени Зайка - Галина Гончарова

Тьфу!

А на исходе третьего дня перед нами замаячили серо-красные стены, при виде которых Колин занервничал. Я пригляделась.

Красивое место. Высокий замок, несколько башен, стена, флаги – приспущенные. Черные, узкие…

Колин погладил меня по голове.

– Зай, это мой дом.

Я согласно дернула ушами. Дом так дом. Симпатичный, ничего так.

А хотела бы…

– Ты хотела бы тут жить? Жалко, малыш, что ты говорить не можешь…

Не могу. Но такое совпадение мыслей?

Подъехавшая Аделия бросила на меня неприязненный взгляд.

– Это твой замок?

– Да.

– Красиво…

– Очень.

– А кто его построил?

– Мой предок в четырнадцатом колене.

– Так давно…

– Да. Он тоже был лордом. Первым в нашем роду.

– Если отец меня признает, я буду благородной дамой – и, возможно, наследницей…

– Безусловно.

Колин выглядел настолько незаинтересованным, что Аделия не решилась продолжать. Вздохнула – и чуть поотстала, а Колин тронул Обмылка, и конь мерной рысцой потрусил вниз с холма.

– Знаешь, зай, я даже немного боюсь. Что меня ждет? Как это будет? Сейчас мне надо выжить. И доказать, что Рыло виновен в убийстве мамы! Даже если и не его рука держала нож или яд – это все равно он. Мразь! Не прощу…

И тихо, почти сквозь зубы, на выдохе:

– Уничтожу…

Я верила.

Леди Аделия Каренат

Колин был ко мне совершенно равнодушен. А я надеялась… Только надеяться на чудо мне и оставалось. Тем более что время играло на моей стороне. Сначала – похороны, потом меня повезут к отцу. Но замок Колина…

Он был такой красивый!

Я любовалась черепичными алыми крышами, серыми строгими стенами, взлетающими башнями… Вот бы жить здесь! Вот бы остаться!

Если бы он только пожелал…

– Не надо, леди.

Я обернулась. Со мной заговорил старик… Шарк? Да, Шарк.

– О чем вы?

Но холодное высокомерие не произвело на него никакого впечатления.

– Вы красивы, но не рвите себе сердце. Колин ведь вас не любит.

– А это не ваше дело, любезнейший.

– Как раз мое.

– Да неужели?

– Я с Колином давно. Вы, леди, красивы, неглупы и можете составить счастье любому мужчине. Но поймите и парня. Ему сейчас не до любви.

Я вскинула брови. Вот как?

– Он едет на похороны матери, его собирается убить отчим, он не знает, что его ждет в наследство… и вы говорите о любви?

Действительно, сейчас мне это показалось… глуповатым.

– Но ведь я люблю его…

Вышло по-детски, но чего уж тут скрывать?

– Так помогите ему полюбить вас.

Я не стала бы прислушиваться, но Колин-то уважал и ценил старика, тот давно был рядом с ним. Может, что и подскажет важное?

– И как?

– Вы сейчас рядом с ним, так пользуйтесь. Станьте ему опорой и защитой. Вы в статусе невесты – так покажите, что стоите за его спиной. Что поссорить вас не удастся, что вбить между вами клин – дело гиблое, что вы полностью ему доверяете… Понимаете?

– А зачем?

– Чтобы никто не пытался влезть к нему в постель, например.

Сердце кольнула острая иголочка ревности.

– А…

– Да, может быть и такое. И много другого, о чем я не рискну рассказать благородной леди…

– Ох, Шарк…

– Да. Если вы сможете это сделать – вы получите хотя бы уважение Колина. А где уважение, там может быть и любовь. Я не рассказывал вам про его тетушку?

– Нет…

Вообще со мной не разговаривал, если уж на то пошло…

– Марго – замечательный человек. Очень добрая, светлая, уверенная в себе, с виду мягкая, но за мужа и детей будет стоять горой. Колин это видел и оценил. Вот если вы сможете стать такой же…

Я задумалась.

– И тогда, может быть…

– Обычно на это уходят годы. Но вам повезло, хотя можно ли это назвать везением – уж и не знаю. Вы едете сейчас на поле боя.

– А в бою все проверяется быстрее.

– Леди, вы умница. И так все понимаете…

Похвала была мне приятна.

– И любят в бою тоже быстрее.

– Вот если вы сможете…

Я кивнула.

– Мне надо это обдумать.

– Я вас оставлю, с вашего разрешения.

Я кивнула. Действительно, надо попробовать…

Шарк, десятник стражи

Переговорив с девчонкой, я вытер трудовой пот.

Фу-у-у…

Хороший командир всегда обращает внимание на слабые звенья в цепи. Аделия была именно таким звеном.

В расстроенных чувствах, она была легкой добычей для всякого, кто пожелал бы использовать ее в своих целях. Сейчас же она изо всех сил будет стараться доказать Колину, что сможет стать крепким тылом. Разочаровывать девочку я не спешил.

Хотя видно было, что толку не будет.

Не Марго она, далеко не Марго. Вот та – огонь! И согреет, и обожжет. А эта…

Киселек с сиропчиком. Надавишь – и лужицей растечется. Марго бы мне быстро мозги на место поставила, вздумай я так к ней подкатить. А эта слушает да вранье кушает.

Нет, Колину такая не нужна.

Замок приближался. Хорошее место. В обороне. Противнику придется разбираться со рвом, карабкаться на насыпь, а его в это время засыплют стрелами. Башни чуть нависают над стенами, чтобы с них удобно было лить кипяток или там масло…

Хорошее место. Взять будет очень сложно, а оборонять легко.

Со стен нас достаточно быстро заметили, и когда до ворот оставалось метров сто – они распахнулись.

Нам навстречу выезжала кавалькада… Хотя нет. Человек десять.

Впереди на могучем жеребце ехал грузный человек с каштановыми волосами и короткой бородкой. Роскошный камзол, повелительное выражение лица, дорогой плащ и богато украшенное драгоценными камнями оружие – все выдавало в нем хозяина.

Лорд Ройл, определенно.

Я махнул своим, приказывая перестроиться.

После недолгой заминки мы образовали за спиной Колина что-то вроде клина, показывая, что он здесь не просто так, а со свитой. Ройл явно это оценил и чуть нахмурился, но тут же стал безмятежен. Я приглядывался к его людям.

М-да…

Это те еще волки. Но – придорожные. Не армия, как мы, не личный отряд, нет. Они не так сработаны, есть в них нечто, выдающее одиночек. Каждый за себя.

Набирал с бору по сосенке?

Нанимал разбойников с большой дороги?

Вполне возможно, но зачем?

Надо держать ухо востро.

Колин остановил лошадь, когда до мужчины оставалось примерно десять метров, и глядел на приближающихся. Молча.

Только рука гладила заячьи розовые ушки. Умная зверушка сидела не шевелясь.

Подъехавший мужчина распахнул объятия, намереваясь заключить в них Колина, даже не слезая с седла.

– Сын мой!

Колин посмотрел холодно.

– Пасынок.

Он не уклонялся, понимая, что сделать это будет сложно, но тут Обмылок, почуяв состояние хозяина, повернул голову – и попытался цапнуть лошадь Ройла. Не смог, но и объятий не получилось.

– Сынок! – Ройл словно и не заметил поправки. – Я так рад видеть тебя в этот нелегкий для нас день…

– Неужели?

Иронии в голосе Колина хватило бы на троих. Ройл чуть сдвинул брови.

– Мне кажется, или вы, сын, проявляете непочтительность? В то время как мы утратили единственную в этом мире женщину…

– Не устраивайте балаган, Ройл. Посторонних здесь нет, – голос Колина звучал устало, – я не поверю, а моим людям все равно. Вы же не думаете, что я забыл, как вы избивали мою мать? Как издевались над ней? Кстати, вы по-прежнему бесплодны?

Что-то такое мелькнуло в голубых глазах Ройла. Я насторожился. Ага, куда-то Колин попал, хотя и сам не ожидал. Только куда?

Надо выяснить.

– Полагаю, об этом мы поговорим не на дороге.

Колин чуть кивнул. Сейчас выяснять отношения было не с руки. Только не над гробом покойной матери – и он это понимал лучше всех. Успеется.

Да и зная Филипа… Если он получил известие – то примчится сюда на всех парусах. А до тех пор надо сохранять хорошую мину при плохой игре и не дать себя убить.

Ну, это уже я постараюсь.

Зая

Комитет по встрече мне чрезвычайно не понравился.

Бешено не понравился их предводитель – матерущий мужик, похожий на белобрысого медведя. И совершенно медвежьи глазки лучатся коварством и ненавистью. Зря он думает, что этого никто не видит.

Эх, была бы я волчицей, я бы ему точно глотку порвала. Видно же, что он мечтает убить Колина. И свита у него – волчья. Бешеная. Глаза у всех злые, агрессией от них пахнет… Естественно, ничего интереснее, чем я, для обсуждения не нашлось.

– А это что – ужин? – поинтересовался отчим.

Колин фыркнул.

– Этот заяц бесценен. Это подарок любимой женщины.

– На случай голода?

– Я не настолько оголодал, чтобы есть подарки, – фыркнул Колин. – А что случилось с моей матерью?

Отчим пустился в рассказ. Как оказалось, несчастная болела уже давно, ей становилось то лучше, то хуже, а около месяца назад она слегла окончательно. Не вставала, не пила, не ела и в результате отдала душу господу. Да вознесет ее на небеса белый голубь.

Все сделали приличествующее выражение лиц. Только вот меня не обманешь. Запахи выдают человека, запахи!