Игра на выбывание - Нил Уайт

– Нет, конечно. Ты же знаешь, Джо, – всегда пожалуйста…

Джо встал со скамьи. Ему было нужно в туалет, но еще важнее – разобраться, что делать дальше. В туалете никого не оказалось. Из обстановки – только древняя раковина и потрескавшиеся писсуары вдоль стены. Джо пристроился возле одного из них и принялся размышлять о разговоре с Ким. В воздухе определенно проскакивали искры, предполагалось что-то серьезное, и поэтому Джо захотелось дать задний ход. У Ким другой мужчина.

Когда за спиной у Джо хлопнула дверь, он даже краем глаза не взглянул на вошедшего. Джо застегивал молнию, когда кто-то тихо зашагал по плиточному полу. Повернулся к раковине, и тут заметил краем глаза какое-то движение. Промелькнула одежда, подошвы ботинок скользнули по плитке, послышалось напряженное пыхтение, а потом что-то обрушилось Джо на голову. Стало очень тихо, и перед глазами все поплыло. Джо хотел сдвинуться с места, однако ноги не слушались. Он падал и, глядя на приближающийся пол, думал о том, что не выставил вперед руки, а значит, приземляться придется на лицо.

А потом все вокруг окутала темнота.

Глава 38

К тому времени, когда Сэм доехал до дома, Элис уже уложила дочек в постель и теперь по очереди читала им сказки. Увы, такие поздние возвращения уже вошли у Сэма в привычку. Он прислушался к голосу Элис. Любимая сказка Эмили, «Зеленые яйца с ветчиной». Сэм подумал, не выпить ли пива, но понимал, что это его не утешит. Отец тоже пытался забыться таким способом, но закончилось дело инсультом, и рядом с могилой Элли появилась еще одна могила. Сэм бросил ключи на стол, опустил голову на руки и некоторое время наслаждался тишиной. После встречи с Беном Грантом хотелось помыться. Возникло чувство, будто, говоря о жене и дочках Сэма, Грант вторгся в его жизнь.

Сэм встал и прислонился к стене, упершись затылком в плитку. Именно эту сторону своей работы он и ненавидел больше всего – вместо того чтобы остаться за порогом, служебные дела не давали покоя и дома. Даже с экономическими преступлениями все обстояло так же. Сэм продолжал гадать, не упустил ли нечто важное, что помогло бы обнаружить скрытые счета или виллу в Испании. И ради чего? Чтобы выслушивать всякие мерзости от ненормальных вроде Бена Гранта, а дети успели лечь спать, прежде чем папа вернется домой? Сэм просто хотел поступать правильно и по справедливости. Надеялся, что дети будут гордиться им и чувствовать себя защищенными. Но это означало, что придется целыми днями пропадать на службе. Сэм не мог просто взять и уйти, когда расследование в самом разгаре. Всегда найдутся люди, готовые сидеть в участке сутками. Иногда нужно, чтобы тебя заметили и выделили. А иногда дело по-настоящему задевает за живое. Вот и приходится жертвовать общением с детьми.

Впрочем, не следует так рассуждать. Эти мысли только отравляют изнутри, вдобавок получается, будто Бен Грант одержал над ним верх. Вот на лестнице раздались шаги Элис – она медленно спускалась вниз, а потом послышался топот маленьких ножек по деревянному полу, и с радостным визгом на кухню ворвалась старшая дочка в розовой пижамке. Заметила папу через дверь. Сэм присел на корточки и взял ее на руки. От Эмили пахло пеной для ванны, тальком и чем-то таким невинным, светлым… Эмили обхватила его ручками и крепко обняла, как умеют только дети, прижавшись щекой к щеке. Сэм пощекотал ее, и Эмили захихикала, однако развеселиться не удавалось – слишком мрачный выдался день. Элис чмокнула Сэма в щеку. На ней были широкие домашние брюки, волосы собраны в хвост. Лицо Элис выглядело усталым.

– Эмили услышала, как ты пришел, – проговорила она. – Очень рвалась поздороваться, иначе не заснула бы.

Сэм улыбнулся.

– Очень приятно, – произнес он. – Извини, что так поздно. Работы по горло.

– Ну что, как дела?

Сэм собирался было рассказать, где был сегодня днем, и поделиться, какой омерзительный тип Бен Грант, однако это лишний раз заставило бы вспомнить о том, как Грант дразнил его, рассказывая, в какой восторг и возбуждение приведет Элис одно упоминание о нем.

– По-старому. Ничего особенного.

Элис взяла у Сэма Эмили.

– Проголодался? Ужин в микроволновке.

Вот так они и живут. Сэм зарабатывает деньги, Элис занимается домом. Сэм не был уверен, что ситуация его устраивает, но, когда родилась первая дочка, дела на службе шли слишком хорошо, чтобы искать другую работу. Вдобавок гораздо разумнее, чтобы с детьми сидела Элис – не хватало еще тратить деньги на няню. Но в последнее время Сэм стал замечать, что Элис заскучала. Видимо, проводит слишком много времени одна с детьми, и Сэма это беспокоило. А может, и сам он устал. Жизнь превратилась в рутину. Но ведь это же нормально – хорошо, что ничего из ряда вон не происходит, а иногда бывают и совсем уж счастливые моменты.

– Эми уснула? – спросил Сэм.

– Да.

– Все равно зайду и пожелаю спокойной ночи.

Сэм направился к лестнице, на ходу стягивая галстук. Зайдя в детскую, Сэм увидел, что Эми лежит, свернувшись клубочком и притянув колени к груди. Тонкие светлые волосы рассыпались по одеялу. Вся кроватка завалена мягкими игрушками. Светлый мир детства. Сэм погладил Эми по голове. Собирался наклониться, чтобы поцеловать, и тут в кармане зазвонил мобильник. Досадуя – как бы Эми не проснулась! – взглянул на дисплей. Мама. Сэм запоздало вспомнил, что обещал заехать. Попятившись, вышел из детской и подошел к телефону.

– Привет, мам. Давай я перезвоню…

– Сэм, приезжай. Прямо сейчас. – Мама была напугана и почти кричала.

– Что случилось?

Некоторое время она только шумно дышала в трубку и наконец произнесла:

– Руби…

У Сэма внутри все похолодело.

– Что с Руби? Говори.

– Руби сказала, что за ней кто-то шел. Ей очень страшно, Сэм.

Он закрыл глаза и сразу вспомнил тот день пятнадцать лет назад, когда Элли не вернулась из школы. И снова тот же страх, и ощущение, что где-то неподалеку скрывается опасность. Тут Сэм вспомнил, что Грант говорил о Руби.

– Уже еду, – выпалил он и кинулся вниз по лестнице.

Моника сидела на кровати, листая журнал. По телевизору, как всегда в это время, показывали скучные реалити-шоу. Почти все ее вечера проходили вот так – крошечная зарплата стажера к излишествам не располагала. Поступив учиться на юриста, Моника надеялась на большее. Она снимала квартиру на Лоуэр-Броутон-Роуд, которую хозяин гордо именовал студией. Некогда величественные дома этого района превратили в своего рода дешевые пансионы для студентов. Однако на деле красивое слово «студия» означало, что гостиной у Моники не будет, только спальня и кухня.

Зазвонил мобильный телефон. Моника взглянула на дисплей. Номер был незнакомый.

– Алло.

– Моника? Это Ронни.

Сначала Моника растерялась. Несколько секунд ушло на то, чтобы сообразить, что она знает только одного Ронни. Моника никак не ожидала, что в такое время ей будут звонить по работе. Потом она вспомнила, что на всякий случай дала Ронни свой номер. Впрочем, пора привыкнуть, что юрист по уголовным делам – работа круглосуточная. Рабочего дня с девяти до пяти у преступников не существует, равно как и праздников.

– Чем могу помочь, Ронни?

– Мне надо кое-что вам показать. Срочно. Это касается Кэрри. Кажется, я ее только что видел.

– Вы уверены? – Оживившись, Моника так и подскочила на кровати.

– Да. Приезжайте быстрее.

Моника взглянула на свой журнал, потом повернулась к окну, за которым виднелись ряды кирпичных стен и сломанный фонарь, а снизу крошечный задний двор был забит мусорными баками. Вечер Монику ждал не особо приятный. К тому же она понимала, что Джо непременно захотел бы, чтобы она поехала. Он даже что-то говорил насчет того, чтобы Моника осталась работать у него в отделе, но тут главное не испортить впечатление, а то как бы не передумал.

– Значит, это точно Кэрри? – уточнила Моника.

– Да, и с ней Грейс, но меня же никто не станет слушать. А вам поверят.

Моника понимала, что Ронни прав. В деле она не заинтересована, у нее нет причин врать. Наоборот – если дело разрешится слишком быстро, фирма потеряет деньги.

– Где вы? Очень плохой звук, еле вас узнала. Ничего не слышно.

– У вокзала Виктория. Там я ее и заметил. Кажется, догадываюсь, куда она отправилась, но следом ехать не решаюсь – вдруг ошибся?

Моника устала, но такая уж у нее теперь работа – срываться по первому требованию клиента. Моника проработала в фирме несколько месяцев, и все это время ее основными обязанностями были вызывать такси и бегать за сигаретами для сотрудников. И вообще, вокзал Виктория совсем близко к ее дому.

– Хорошо, буду через пять минут. Никуда не уходите.

Моника засунула в сумку диктофон и блокнот. Она уже направлялась к двери, как вдруг ей пришло в голову взять с собой фотоаппарат. Снимки – это ведь железное доказательство.

На несколько секунд Моника замерла в нерешительности. Правильно ли она поступает? Моника решила посоветоваться с Джо и набрала номер, но попала на голосовую почту. Значит, надо ехать. Вот он – шанс завершить дело, доказать, что Кэрри и Грейс целы и невредимы. Моника взглянула на себя в зеркало. Волосы собраны в хвост, одета в джинсы и длинный черный свитер. Наконец она направилась к двери.