ПиДЗа - Станислав Анатольевич Фетисов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первым заговорил старик:
— Знаешь, Дима, я никогда не сомневался зачем это все, — старик повел головой, — просто знал… Все знают.
Халид говорил тихо. Мне вдруг сделалось неловко, точно я подслушивал чужой разговор.
— Счастье, Дима, в нем все, — Халид брал долгие паузы, словно обдумывая сказанные им слова. — Имам говорил, что счастье, оно здесь, — он коснулся своей груди, — здесь…
В костре щелкнуло, заставив меня вздрогнуть. Старик, казалось, не слышал.
— Вещи не делают нас счастливыми. Это обман. — повернувшись, он посмотрел на меня, словно ожидая что-то увидеть, но коротко кивнул и снова отвел глаза к огню. — Ты веришь в Бога? Я видел крест на твоей груди.
Я тронул рукой цепочку.
— Верить надо… — сказал старик. — А горы? — он улыбнулся. — ? В горах мы ближе к Всевышнему.
Я молчал, понимая что Халиду не нужны мои ответы.
— А города? — старик поморщился. — В них столько грязи… Разве в том счастье?
Мне хотелось спросить, но Халид жестом остановил меня.
— То, зачем ты пришел, оно вот, везде.
Костер трещал. Искры летели вверх, становясь на миг звездами. Но настоящие звезды только надменно улыбались. Они знали, что искрам с их скоротечным свечением никогда до них не дотянуться. Я посмотрел дальше костра, вокруг была только ночь. Халид же, казалось, видит другое.
— Везде… — Халид запрокинул голову, закрыл глаза и медленно втянул носом воздух, словно хотел почувствовать запах звезд. — Я устал, — сказал он звездам, — все кончается. Счастье тоже.
Вдруг заблудившийся порыв ветра пробежал по поляне, заставляя языки костра встрепенуться и прижаться к земле. Пламя несколько раз опалило подсохшую траву у кострища, словно согласно кивая старику.
— Но знаешь, Дима, вера учит терпению. Учит ждать. — Халид снова посмотрел на меня и больше не отводил глаз. — Я ждал, Дима, долго ждал… — В его взгляде было что-то спокойное, недоброе. Это что-то ворочалось, просыпалось.
— Я знал…
Оно тянуло затекшие мускулы.
— Теперь ты здесь…
Открыло глаза.
— Здесь…
Мне хотелось, чтоб он перестал говорить, перестал смотреть, хотелось встать, прервать странную беседу, нарушить связь, но… я не смог. Думая, что отсидел ноги, я потянулся размять их, но руки тоже не слушались. Я так и остался сидеть возле огня, опершись спиной на рюкзак. Халид наблюдал за мной.
— Тише, — сказал он, когда я уже прекратил попытки подняться.
Халид сделал долгий глоток чая и посмотрел в кружку.
— Это травы, они успокоили твои мышцы. Голова чистая, туманом не покроется.
Я все еще не понимал, что случилось. Двигаться я не мог. Мой мозг, охваченный паникой, заставлял меня кричать, но легкие тоже ослабли, и я сумел выдохнуть только одно:
— Зачем?
— Зачем? — задумчиво повторил Халид, — это хороший вопрос Дима, зачем…
Глава 42
Центральный Дагестан
2023 год
Костер догорал, позволяя черным пятнами вползать на поляну. Остывший воздух и невеселые мысли сгорбили старика, игрой теней сделав его похожим на хищную птицу. Казалось, одно движение, взмах, и он сольется с ночным небом, где ему и место, а я открою глаза и пойму, что ничего не было, что я всего лишь задремал, пригревшись у огня. Но птица не улетела.
Халид кинул охапку сухих веток в костер.
— До рассвета еще далеко, — наливая из чайника в кружку, сказал он — Пей, — Старик поднес кружку к моим губам.
Запах трав ударил в нос. Я замотал головой. Тогда Халид взял меня за подбородок и влил настой мне в рот, заставив проглотить жидкость.
— Не хочу связывать тебя, Дима, неудобно потом выйдет, — поправляя рюкзак за моей спиной, сказал Халид.
Я попытался ответить, но вместо слов с губ сорвалось мычание. Язык меня тоже больше не слушался.
Халид довольно кивнул. Он вернулся к костру, накинул на плечи бурку и еще долго молчал, глядя в огонь. Потом заговорил.
— Когда все началось, я не знаю. Никто не знает. Не было тогда еще письма да и слов тоже, наверное, не было.
Он сделал глоток чая. От его дыхания шел пар.
— То, что ты ищешь, было всегда. С самого момента сотворения. А может, даже из него все и сотворилось. Вышло из маленькой точки света. — Он посмотрел на звезды. В конце млечного пути поднималась луна, распугивая собой навалившееся черное. В ее серебре обернутый буркой Халид теперь сделался похожим на животное. Казалось, оно сейчас завоет, но вместо воя я услышал слова. — Энергия, Дима. — Халид повернулся ко мне. Костер затрещал, пытаясь вернуть его внимание, но старик больше на него не смотрел. Халид говорил, а я не в силах противиться, слушал, глядя как луна приближает рассвет. — Все соткано из света: ты, я, горы, реки, небо, звезды — все! Оно ниоткуда не берется и никуда не исчезает. Мысли, Дима, тоже энергия. Ты же слышал про намоленные иконы? Откуда сила в такой картинке? — Халид посмотрел мне в глаза и хмыкнул, видимо, не увидев в них то, чего ждал, — молодой еще, не веришь. Лечат, Дима, такие иконы и болезни, и души. А докторам да невеждам остается только руки разводить. Скопилась сила в такой картинке. Не сама по себе. От мыслей. Молитв. И так может быть не только с иконами. Со всем. С любыми вещами. С людьми. Все может собирать энергию. И хорошее и плохое.
Халид замолчал. Он огляделся, будто подыскивая нужные слова. Я все так же смотрел в небо. Светящиеся бусины спутников Илона Маска пересекали млечный путь.
— По-разному нас зовут. Мы, Дима, ищем такие вещи. Их множество по всему миру. Гамсутль, откуда я родом, хранил их, берег от жадности ханов, царей… Прятал от плохих людей, Дима. Но и до Гамсутля дошли люди. Советский Союз. Как только начали прокладывать дорогу в ущелье, мы
