Талтос - Энн Райс

— Думаю, мы уже это сделали, — возразил Томми обычным своим деловым тоном. — Эрон Лайтнер недавно женился на Беатрис Мэйфейр. Кроме того, он сблизился с Майклом Карри — да, собственно, и со всем кланом, — так что даже брак едва ли был так уж нужен, чтобы закрепить эти отношения. Но добавился еще и брак, а для Мэйфейров это священные узы, как нам известно. Он стал одним из них.

— Молись о том, чтобы ты ошибся, — сказал Стюарт. — Моли небеса о том, чтобы ты ошибся. Если навлекаешь на себя гнев ведьм рода Мэйфейр, то и сам Господь не сумеет тебе помочь.

— Стюарт, давай взглянем на то, что необходимо сделать теперь, — предложил Марклин. — Давай спустимся с холма, пойдем в гостиницу.

— Ни за что. Туда, где кто-то может нас услышать? Ни за что.

— Стюарт, отведи нас к Тессе. Давай там поговорим, — настаивал Марклин.

Это был ключевой момент. Марклин понимал это. Ему хотелось, чтобы имя Тессы не пришлось упоминать, только не сейчас. Ему хотелось не доводить игру до такого поворота.

Стюарт посмотрел на обоих молодых людей все с тем же подчеркнутым осуждением и отвращением во взгляде. Томми стоял спокойно, сложив перед собой руки в перчатках. Жесткий воротник его пальто был поднят, закрывая рот, и потому выражение его лица невозможно было прочесть, а взгляд Томми оставался спокойным, безмятежным.

А вот Марклин был близок к слезам — или ему так казалось. Насколько Марклин помнил, на самом деле он ни разу в своей жизни не плакал.

— Может быть, сейчас не время увидеть ее? — предположил Марклин, спеша исправить ошибку.

— Может быть, вам вообще не следует ее видеть, — проговорил Стюарт тише, чем прежде, и его глаза стали задумчивыми.

— Вы ведь это не всерьез? — сказал Марклин.

— Если я отведу вас к Тессе, что вам помешает и меня убрать с дороги?

— Ох, Стюарт, вы нас раните! Как вы могли сказать такое? У нас есть свои принципы. Мы просто стремимся к общей цели. Эрон должен был умереть. И Юрий тоже. Юрий на самом деле никогда не был настоящим членом ордена. Юрий ушел так легко и так быстро!

— Да, но и ни один из вас не был членом ордена. — Стюарт вдруг стал держаться иначе, увереннее.

— Мы преданы вам и всегда были преданы, — сказал Марклин. — Стюарт, мы зря тратим драгоценное время. Оставьте Тессу для себя, если желаете. Вам не пошатнуть мою веру в нее, как и веру Томми. И мы будем двигаться к нашей цели. Мы не можем иначе!

— А какова теперь ваша цель? — резко спросил Стюарт. — Лэшера уже нет, как будто он и не существовал вовсе! Или вы сомневаетесь в слове человека, который мог упорно преследовать Юрия на земле и на море только для того, чтобы наконец застрелить его?

— Лэшер теперь недостижим, — сказал Томми. — Думаю, мы все с этим согласимся. Но Тесса в ваших руках, и она так же реальна, как в тот день, когда вы ее нашли.

Стюарт покачал головой:

— Тесса реальна, и Тесса одинока, как и была одинока всегда. И союза не произойдет, и мои глаза закроются, так и не увидев чуда.

— Стюарт, все еще возможно, — возразил Марклин. — Та семья, ведьмы Мэйфейр…

— Да! — вскрикнул Стюарт, забывшись на мгновение. — Нападите на них, и они меня уничтожат. Вы забыли то самое первое мое предостережение. Ведьмы Мэйфейр одолеют любого, кто посмеет их задеть. Так всегда было! Если и не поодиночке, то всем кланом.

Некоторое время все стояли молча.

— Уничтожат кого, Стюарт? Вас? — спросил Томми. — А почему не нас троих?

Стюарт явно был в отчаянии. Его седые волосы, разлетавшиеся на ветру, напоминали неопрятные космы пьяницы. Он посмотрел на землю под своими ногами, его крючковатый нос поблескивал, как будто состоял из одних только отполированных хрящей. Истинный орел, да, но не старый. Старым он не был…

Марклин боялся за Стюарта. Ветер был слишком холодным. Глаза учителя покраснели и слезились. Марклин видел расползшуюся по его вискам сеточку голубых вен. Стюарт дрожал всем телом.

— Да, ты прав, Томми, — сказал он. — Мэйфейры уничтожат всех нас. А почему бы и нет? — Он посмотрел на Марклина в упор. — А что для меня стало величайшей потерей? Эрон? Или само по себе скрещивание самца и самки Талтосов? Или та цепь воспоминаний, которые мы надеялись восстановить звено за звеном, чтобы добраться до самых ранних источников? Или это вы, будьте вы прокляты за то, что сделали… Я потерял вас. И пусть Мэйфейры придут и уничтожат всех нас, да, это будет справедливо.

— Нет, я не хочу такой справедливости, — возмутился Томми. — Стюарт, вы не должны нападать на нас.

— Да, не должны, — согласился Марклин. — Вы не можете желать нашего поражения. Эти ведьмы могут снова родить Талтоса.

— Через триста лет? — спросил Стюарт. — Или завтра?

— Послушайте меня, сэр, умоляю вас, — заговорил Марклин. — Дух Лэшера обладает знанием того, кем он был и кем он может быть, и то, что случилось с генами Роуан Мэйфейр и Майкла Карри, случилось под воздействием духа, который знает, который всегда настороже и умеет добиться своего. Но теперь и мы обладаем этим знанием — о том, что представляет собой Талтос сейчас и, возможно, чем он был и что может из этого выйти. Стюарт, ведьмы тоже это знают! Впервые ведьмы узнали о гигантской генетической спирали. И их знание так же могущественно, как знание Лэшера.

Стюарт ничего не ответил. Ему это явно не приходило в голову. Он долго смотрел на Марклина и наконец спросил:

— Ты в это веришь?

— Их осознание, возможно, дает им даже больше силы, — сказал Томми. — То телекинетическое воздействие, которое может быть использовано самими ведьмами в случае рождения, нельзя недооценивать.

— Он всегда остается ученым! — сказал Марклин с довольной улыбкой.

Настроение изменилось. Марклин видел это по выражению глаз Стюарта.

— И еще необходимо помнить, — продолжил Томми, — что тот дух ослабел и совершает грубые ошибки. А ведьмы объединены и защищены от этого, даже самые наивные и неопытные.

— Это лишь предположение, Томми.

— Стюарт, — умоляюще произнес Марклин, — мы уже подошли так близко!

— Если посмотреть с другой стороны, — снова вмешался Томми, — наши достижения в этом, без сомнения, ничтожны. Мы вычислили инкарнацию Талтоса, да, и если бы мы заполучили хоть какие-то заметки Эрона до его смерти, мы могли бы вычислить то, что все подозревали: это не инкарнация, а реинкарнация.

— Я знаю, что мы сделали, — сказал Стюарт. — И хорошее, и плохое. Тебе незачем излагать мне свои выводы, Томми.

— Это лишь для ясности, — сказал Томми. — И мы имеем ведьм, которым не только известны древние тайны вообще, но которые верят и в само по себе физическое чудо. Более интересных противников мы и не могли получить.

— Стюарт, поверьте нам снова! — сказал Марклин.

Стюарт посмотрел на Томми, потом снова на Марклина. И Марклин увидел в его глазах прежнюю искру, искру любви.

— Стюарт, — продолжил он, — убийство уже свершилось. С этим покончено. Наших невольных помощников можно постепенно отстранить. Они и знать не будут о великой цели.

— А Ланцинг? Он ведь знает все.

— Он был просто наемником, Стюарт, — ответил Марклин. — Он совершенно не понимал того, что видел. И, кроме того, он тоже мертв.

— Но мы его не убивали, Стюарт, — добавил Томми почти небрежным тоном. — Его останки частично нашли у подножия скалы в Доннелейте. Из его ружья стреляли дважды.

— Частично? — переспросил Стюарт.

Томми пожал плечами:

— Говорят, он послужил обедом диким зверям.

— Значит, ты не можешь быть уверен в том, что он убил Юрия.

— Юрий так и не вернулся в гостиницу, — сказал Томми. — Его вещи до сих пор там лежат. Юрий мертв, Стюарт. Ему достались две пули. А как и почему Ланцинг упал со скалы, мы знать не можем. Быть может, на него напали волки. Но Юрий Стефано исчез ради наших целей.

— Разве вы не видите, Стюарт? — спросил Марклин. — Если не считать бегства Талтоса, все было сделано безупречно. И мы теперь можем забыть об этом и сосредоточиться на ведьмах Мэйфейр. Нам больше ничего не понадобится от ордена. А если вмешательство когда-нибудь обнаружат, никто никогда не сможет связать его с нами.

— Ты не боишься старшин, да?

— Причин нет бояться старшин, — ответил Томми. — Перехват продолжает действовать безупречно. Он работает.

— Стюарт, мы извлекли урок из своих ошибок, — сказал Марклин. — Но возможно, все это случилось не просто так. Я имею в виду, дело не в наших чувствах. Вы посмотрите на картину в целом. Погибли все, кто должен был погибнуть.

— Не смейте так бесцеремонно говорить со мной о ваших методах, вы оба! А как насчет Верховного главы ордена?

Томми пожал плечами:

— Маркус ничего не знает. Кроме того, что очень скоро сможет уйти в отставку с небольшим состоянием. А потом он просто не сможет сложить вместе все кусочки. Никто не сможет это сделать. В том-то и красота плана в целом.