Город - Владимир Константинов

Кажется угроза Орлова - размазать труп по стенкам камеры, подействовала на того слишком угнетающе. Он долго лежал, не подавая никаких признаков жизни, потом, вдруг, свалился на пол. И Григорий увидел ужасную картину. Это была уже бесформенная куча дерьма с копошивщимися белыми, жирными червями, торопливо дожиравшими остатки своего хозяина. Даже для нервной системы Орлова это было уж слишком. И он грудью, будто на амбразуру дота, бросился на унитаз, корчась от приступов рвоты, как от прямых пулевых попаданий в грудь. Очистив как следует и без того чистый желудок, Орлов позвал своих приятелей куклявых Колю и Толю и они, преодолевая отвращение, отнесли все это дерьмо и выбросили в мусорный ящик. Затем принесли национального напитка "Косорыловки", чем-то напоминающего самогон, и они помянули старожила тюрьмы, гнившего в ней с незапамятных времен. Толя сбегал ещё за одной бутылкой. И они, надо признаться, очень хорошо посидели, стали вот такими вот корешами. Больше всех захмелевший Коля даже предложил Григорию выпустить его из тюрьмы. Но Орлов отказался. Во-первых, не хотелось его подводить, а во-вторых, что толку выйти из тюрьмы, когда не знаешь как выбраться из города. А Толя предложил куклявку. Предложение было заманчиво. Где Орлов ещё получит возможность переспать с призраком? Вспомнил вдруг грудастую Венеру.

- Ты Венеру знаешь? - спросил он у Толи.

- Ну. А что?

Все-таки куклявые соображали туго.

- Да нет, ничего, - окончательно решил Григорий закрыть для себя этот вопрос. Это прежде он бы ни за что не прошел мимо такого предложения. Но сейчас он был безнадежно болен любовью и ни о ком другом, кроме своей Тани-Танечки не думал. Больной он и есть больной. Он же ненормальный, что с него взять, верно?

- Так ты хочешь Венеру? - наконец сообразил Толя. - Нет проблем, Гриша! Щас я тебе её доставлю в лучшем виде!

Куклявые рассмеялись. Мировые все-таки они ребята. Нет, правда. А говорят программа, программа. Какая тут к черту программа! Главное, если ты к ним по-человечески, то и они к тебе как люди. Верно?

- Сиди, Толь, не дергайся, - остановил его Орлов. - Ну их к шутам, этих женщин. Что мы без них плохо сидим?

- Тоже верно, - согласились оба стражника.

- Вот если бы..., - начал было Орлов, но тут же сообразил, что взваливать это на них было бы непорядочно с его стороны.

- Что, Гриша? - спросил Толя.

- Да нет, ничего.

- Ты говори, не стесняйся. Друзья мы или не друзья?

- Что вам известно о суперагенте Татьяне? - спросил дипломатично Григорий.

- Так ты с ней?! - удивился Толя. - Силен! Только нету её в тюряге, Гриша.

- Как так - нет? А где же она?

- Не знаю. Но ходят упорные слухи, что её вызвали позавчера на допрос к самому, - Толян понизил голос до шепота, - Правителю Пантокрину Великому.

- Что же, он её до сих пор допрашивает что ли?

Оба стражника захихикали. И это Орлову очень не понравилось.

- Может допрашивает, а может ещё чего, - высказал предположение вконец захмелевший Коля.

И это предположение Орлову тоже очень не понравилось. Так вот почему правитель вытаращил на него так глаза, когда он сказал о Тане?!

"Старый козел! Но ничего, дай срок, я тебе устрою кордебалет при свечах. Ты у меня ещё попляшешь, облезлый мерин! Это я тебе обещаю", - зло подумал он.

Видя, что Григория расстроило это сообщение, Толя и Коля сами расстроились, погрустнели. Толя обнял Орлова за плечи, утешая, сказал:

- Да ты, Гриша не печалься. Что-нибудь придумаем. Говорят, что её содержат в здании резиденции Правителя.

- А можно её увидеть? - с надеждой спросил Орлов, отбросив к шутам всякую щепетильность.

- Кто сегодня там за старшего? - спросил Толя Колю. - Не Саня?

- Нет, Руслан, - печально ответил тот.

- С Русланом ничего не получиться, он все четко по программе. Но ты, Гриша, не печалься, будет дежурить Саня мы тебе обязательно устроим свидание. Понял?

- Понял. Спасибо вам, ребята. Кто сказал, что вы куклявые, вы самые настоящие крутые парни.

Стражники даже покраснели от удовольствия. Для них это было высшей похвалой.

А утром Орлову надели наручники, вывели из тюрьмы, посадили в микроавтобус и куда-то повезли. Он терялся в догадках. Минут через десять они подъехали к серому и унылому двухэтажному зданию. Что-то у друга Березина Григорьева слишком скудное воображение и все здания в городе этому воображению под стать. Не мог придумать какой-нибудь более веселый колер.

В большой и официальной комнате за длинным столом, покрытым темно-бордовой скатертью сидели трое в белых халатах: один мужчина - в центре, и две женщины - по бокам. И Орлов сразу сообразил, что это такое и для чего его сюда привезли. Сейчас эти трое будут делать из него психа. Точно.

- Здравствуйте! - сказал Орлов, жизнерадостно улыбаясь. Но его приветствие психиатрами проигнорировалось. Они взирали на Орлова внимательно, холодно и сумрачно. Тот уже прекрасно знал, чем сей водевиль закончится, а потому сразу решил перехватить инициативу и сыграть в нем заглавную роль.

- Присаживайтесь, пожалуйста, молодой человек, - вежливо проговорил мужчина и указал на привинченный к полу табурет. Круглое, все в жировых складках лицо его походило на морду бульдога, а многочисленные красные склеротические жилки на нем свидетельствовали, что "бульдог" очень злоупотреблял.

- Спасибо, но я не привык сидеть в присутствии женщин, - ответил Григорий, обольстительно улыбнувшись поочередно двум старым мымрам, от одного вида которых и вполне нормальный человек мог спятить.

- И все же вы бы лучше присели, - настаивал "бульдог". - Разговор нам предстоит долгий, обстоятельный.

- А чё долго разговаривать-то?! - "удивился" Орлов. - Вы ж от военкомата? Так я недавно проходил комиссию. Ну. Признали годным без ограничений. Да здоров я, как бык. Чё сразу не видно что ли? Вы мои бицепсы видали? Нет? Щас покажу.

И засучив рукав и согнув правую руку в локте, Григорий продемонстрировал комиссии свой великолепный бицепс.

- Ну как?

- Впечатляет! - захихикал "бульдог". Словно по команде засмеялись и обе врачихи. Натешившись и навеселившись над странным пациентом, они вновь стали строгими, скучными и официальными.

Председатель, уже несколько раздражаясь, сказал:

- Садитесь, Григорий Александрович.

- О! А откуда вы знаете как меня зовут?! - страшно "удивился" Орлов. Стал пристально присматриваться к доктору, как бы "узнавая". Всплеснул руками, закричал радостно: - Так вы же дядя Сима, батин корефан! Как же я вас сразу не узнал?! Вот встреча, так встреча! Здравствуйте, дядя Сима! А вы что, теперь, значит, во врачи перешли? Вы же раньше в ПАТПа шоферили?

- Сидеть! - неожиданно рявкнул "бульдог", прихлопнув по столу пухлой рукой. Толстое его лицо обиженно затряслось. - Какая я тебе ещё Сима?!

- Ну если вы настаиваете, - сказал Орлов, несколько "смутившись". Сел. - Так вы значит ни батин корефан дядя Сима?

- Нет!

- А так похож, прям один к одному, честное слово. А может быть вы все же обманываете, а? Не могут так люди друг на дружку походить. Может вы все же дядя Сима?

- Вы что издеваетесь! - пуще прежнего заорал председатель комиссии, вскакивая, да так грохнул по столу кулаком, что у одной свалились с носа очки.

Григорий поднял глаза на "бульдога", продолжавшего стоять и смотреть на него горящими глазами. Прямо Змей Горыныч какой-то, а не врач. От одного взгляда умереть можно.

- Значица обознался, - виновато улыбнулся Орлов. - Не мудрено обознаться. Вы с дядей Симой как две капли. - Потом, будто что-то вспомнив, нехорошо посмотрел на председателя комиссии, воинственно приосанился. - А ты чё, мужик, на меня орешь, чё дергаешься?! Ну ошибся маленько, чё ж орать-то?! Больно нервный, да? Тогда тебе нервы лечить надо, понял? К психиатру на прием записаться. А то разорался тут! Псих ненормальный!

Мымры быстро переглянулись меж собой, усмехнулись.

- Нет, я так не могу работать! - жалобно простонал председатель и медленно сполз в кресло. Вид у него был совсем неважнецкий. Того и гляди придется вызывать неотложку.

В воздухе зависла долгая и тяжелая пауза. Наконец, председатель комиссии понемногу оклемался, пришел в себя и изрек многозначительно:

- Тяжелый случай!

- Да-да, - подхалимски пропищала одна из женщин.

- Ну-с, голубчик, - уже совсем уверенно проговорил "бульдог", скажите-ка нам как имя, отчество дрожайшей супруги нашего Наисветлейшего Правителя Пантокрина Великого?

- А шут её знает, - беспечно улыбнулся Григорий. - Он мне её не представлял.

- Гм... Да... Ох... Ага..., заговорил председатель исключительно междометиями. Разыгрывал из себя ученого светилу. Затем, когда запас междометий у него кончился, многозначительно спросил:

- А кто такой Пий Весемнадцатый?

- А вы сами-то знаете?

- Я?! Нет. Но ведь не вы меня справшиваете, а я вас?

- Ну, а чё ж ты, пенек, спрашиваешь, когда сам не знаешь?! "возмутился" Орлов.

- А что такое синхрофазотрон, можете объяснить?