Герои космодесанта - Грэм Макнилл

Крошечные резервуары с питательным раствором, заполнившие многочисленные ящики из хрома, были расставлены по всей площади огромной куполообразной камеры. Эти хранилища химикатов стояли плотными рядами и содержали как образцы всевозможных сельскохозяйственных растений, так и несъедобных представителей флоры. Многие контейнеры сейчас лежали перевернутыми, и оранжерея более напоминала искусственные джунгли, чем имперский питомник, обеспечивающий пропитанием целый городской район.

— Причуды у него имеются! — ответил на замечание помощника Цу'ган и неожиданно для всех дал сигнал остановиться.

Он согнулся и стал напряженно всматриваться в странное свечение в верхней части оранжереи. Его отделение, которое он сам вымуштровал, тут же заняло боевые позиции.

— Огнемет! — прорычал он в переговорное устройство.

Брат Гонорий выдвинулся вперед, и воспламенитель в его оружии тотчас вспыхнул маленьким огоньком. Саламандр заметил мерцание синего языка, возникшего как реакция на присутствие чего-то необычного в воздухе, и, хлопнув по стволу, скороговоркой прочел литанию, обращаясь к духу машины. Воспламенитель тут же вернулся в норму.

— По вашему сигналу, сержант.

Цу'ган поднял руку.

— Подожди секунду…

Ягон опустил свой болтер, чтобы свериться с показаниями ауспика:

— Никаких сведений о наличии жизненных форм!

На лице у Цу'гана появилась отвратительная гримаса.

— Очистить огнем!

— Мы же уничтожим продовольствие целого района! — возмутился Ягон.

— Поверь мне, Ягон, о стратосийцах можно уже не беспокоиться! Я не вижу ни одного шанса на то, что им удалось здесь выжить! А теперь… — произнес он, снова повернувшись к Гонорию. — Очистить огнем!

Купол питомника гидропонных растений наполнил рев огнемета, и продовольственные ресурсы Цирриона обратились в пепел.

— Они заманивают нас вглубь города! — убежденно прозвучал в воксе голос ветерана-сержанта Н'келна.

Он шел во главе отряда, напряженно выискивая взглядом хоть малейшие признаки врага и поводя дулом своего болтера из стороны в сторону.

— Очевидно… — согласился Кадай, вполне доверяя боевым инстинктам своего бойца.

В одной руке, у бедра, капитан держал пистолет «Инферно», в другой — потрескивал громовой молот.

— Сохраняйте бдительность! — прошипел он в передатчик своего боевого шлема, в то время как все бойцы его отряда, держа болтеры на изготовку, осторожно ступали вслед за ведущим.

Величественный город мрачно возвышался над Саламандрами, когда они медленно продвигались вдоль одной из его узких улиц, заваленной обломками и трупами — всем, что осталось от батальонов, о которых говорил Танхаузе. Гвардейцы возвели себе из мешков с песком укрепления и на скорую руку соорудили баррикады. Обычные жилища были превращены в бункеры, и из многих их окон сейчас, как тряпье, свисали брошенные тела убитых. Оборонные сооружения не помогли им. Стратосская пехота была просто раздавлена.

Нахмурившись, Фугис нагнулся над разорванным телом убитого лейтенанта.

— Обширное проникающее ранение, — пробормотал апотекарий, когда к нему подошел капитан Кадай.

— Полковник Танхаузе говорил, что культисты обладают тяжелым вооружением… — задумчиво произнес стоящий рядом Н'келн.

Фугис продолжил изучать лежащий перед ним труп:

— Грудная клетка словно выпотрошена, органы размозжены…

Его красные глаза за линзами шлема сверкнули огнем, когда он поднял глаза на своих братьев-Саламандр.

— Это рана от болтерного снаряда!

Кадай хотел что-то сказать, но в этот момент идущий впереди брат Шен'кар вызвал их по воксу:

— Мой ауспик зафиксировал какое-то движение!

— Не отставай… — предупредил Дак'ир, когда, осторожно поднимаясь по ступеням холла, продвигался в сторону большой хромированной арки, ведущей ко второму уровню муниципального храма.

Воспламенитель на тяжелом огнемете Ба'кена чихнул и яростно выплюнул язычок огня. Ба'кен быстро перекрыл подачу горючего.

— Что, проблемы?

— Никак нет, сержант, — был его ответ.

Дак’ир продолжил подниматься по лестнице, боевые братья шли за ним, а Разрушители остались внизу, в холле, в любую минуту готовые броситься наверх. Достигнув верхней площадки, он увидел на той стороне еще один протяженный зал — в точности, как описывал брат Аргос. Помещение было заполнено разбитыми когитаторами и прочей оргтехникой. Окинув взглядом весь этот хлам, Дак'ир внезапно резко остановился.

В самом центре зала, в окружении множества мертвых тел рабочих Администратума, стоял мальчик. Совсем еще ребенок, не более восьми лет, он стоял босой, одетый в драные лохмотья. Въевшаяся во все поры грязь и запекшаяся кровь покрывали его тело, как вторая кожа. Мальчик смотрел прямо на Дак'ира.

— Никому не двигаться! — прошептал сержант в передатчик. — У нас выживший!

— Слава Вулкану!.. — выдохнул стоящий рядом с ним Ба'кен.

— Стой на месте! — предупредил Дак'ир своего бойца и шагнул вперед.

Мальчик вздрогнул, но не убежал. Слезы текли по его лицу, прорезая себе путь сквозь слой сажи и оставляя на щеках бледные, извилистые дорожки.

Бегло осмотрев зал и не увидев там ничего, что потенциально могло бы представлять опасность, Дак'ир понял, что путь перед ним открыт. Убрав плазменный пистолет и вложив в ножны цепной меч, он продемонстрировал мальчику, что в его латных перчатках ничего нет.

— Тебе нечего бояться… — начал он ободряюще и медленно стянул с себя боевой шлем.

Свою ошибку Дак'ир осознал слишком поздно.

Ребенок этот не был родом с Ноктюрна. Мальчишке достаточно было увидеть черную как ночь кожу Саламандра и горящие красным огнем, чтобы завопить и со всех ног броситься бежать через холл.

— Черт! — прошипел Дак'ир, водрузив на место боевой шлем и вновь беря в руки оружие. — Сержант Лок! Вы со своим отделением возьмете под контроль зал и будете ждать нашего возвращения, — передал он приказ по воксу. — Остальные со мной. Здесь могут быть выжившие, и мальчишка нас к ним обязательно выведет.

Саламандры начали преследование. Когда Разрушители поднялись по лестнице, Дак'ир со своим отделением дошел уже до середины зала и внезапно почувствовал едва ощутимое давление проволоки на поножах доспеха. Он обернулся, чтобы предупредить своих товарищей, и в этот момент мощный взрыв сотряс буквально каждую молекулу в пространстве помещения.

— Тупик! — доложил брат Гонорий, остановившись перед огромной баррикадой из сваленных в кучу гравилетов и вагонов маглева.

Цу'ган со своей «Наковальней», оставив от питомника гидропонных растений лишь тлеющие руины, медленно продвигался к центру города. Направляемые братом Аргосом, они оставили за спиной множество улиц этого урбанистического лабиринта и наконец вышли в узкое ущелье, образованное кварталами высоких жилых домов и повисшими между ними многочисленными разноуровневыми переходами. Еще сто метров в глубь квартала — и, свернув за угол, они обнаружили тупик.

— Мы выжжем себе дорогу! — сказал Цу'ган и повернулся, чтобы приказать опустошителям сержанта Ул'шана выдвинуться вперед. — Мультимелты скоро… Стойте! — вдруг осекся Цу'ган, окинув взглядом высотные здания. — Отходим той же дорогой. Найдем другой проход.

В этот момент на противоположный конец улицы, отсекая им выход из тупика, выкатился тяжелый грузовой транспорт. Сначала медленно, а потом все быстрее, набирая скорость, он с ревом двинулся на Саламандр.

— Мультимелты к бою! Уничтожить его!

Чтобы встретить атакующий грузовик огнем, сержант Ул'шан развернул свое отделение, но в тот самый миг в окнах жилых домов и на переходах показались отряды культистов, в чьем распоряжении, очевидно, имелось тяжелое вооружение. Шквал огня мгновенно накрыл всю улицу.

— Смотрите в оба… — прошипел капитан Кадай.

Инфернальная Гвардия вместе с опустошителями Омкара сидела, пригнувшись на своих позициях, на примерно равном расстоянии друг от друга вдоль всей улицы. Опасность таилась везде; в каждом окне, в каждой нише или темном углу мог затаиться враг.

Взгляд Кадая вновь метнулся к Фугису, когда апотекарий, пригнув голову, поспешил к одному из дальних орудийных гнезд. Стратосиец лежал, ссутулившись, привалясь к стене из мешков с песком. Он был жив, но едва ли мог самостоятельно передвигаться. Кадай заметил, как дернулась рука пехотинца — уже в третий раз, с тех пор как он подал сигнал о помощи.

Что-то тут было не так.

Движения пехотинца даже для раненого были какие-то неестественные.

У Кадая вдруг засосало под ложечкой, и он понял, что это ловушка.

— Фугис, стой! — проревел он в передатчик.

— Я почти на месте, капитан…