Сосуд и зеркало. Развитие эмоционального ресурса личности в психотерапии - Евгения Трошихина

Меня поразили те изменения, которые произошли со Светланой после завершения композиции. Я видела, что одновременно с построением шла активная внутренняя работа, материал бессознательного то всплывал на поверхность, то вновь уходил в глубину.

Старик – главное действующее лицо, архетипическая фигура мудрого старца, Я подумала, не отражает ли он здесь сознательную активную позицию Светланы? Судя по рассказу, прямо сейчас происходит действие: старик ныряет в глубину и находит раковины и жемчуг, он переплывает реку и видит детей. Теперь Светлана готова заглянуть в свою глубину, различать и ассимилировать материал бессознательного, может вспомнить и понять свое прошлое.

Созданная композиция явно говорит о происходящем процессе дифференциации. Два берега разделены рекой, они отличаются друг от друга содержанием.

Четыре лебедя в самом центре подноса выражают нуминозное качество. Два белых и два черных, две мужских и две женских особи отражают вычленение и дифференциацию и одновременно – целостность, гармонию противоположностей: Эго и Тени, мужского и женского начала. Схема их расстановки представляет собой квадрат, разделенный на части Андреевским крестом – архетипическая ситуация кватерниона. Кроме того, эти лебеди – родители и их дети. Лебеди – заботливые по отношению к своим птенцам птицы и верные спутники жизни. В них проявляется глубоко укорененная архетипическая семейная ситуация, основа безопасности и надежности.

Если на первом подносе кони – мощная энергия – отворачивались или спали, то теперь они были обращены к остальной композиции; появилась женщина, ухаживающая за ними. Та энергия, к которой был полностью закрыт доступ в первой композиции, теперь обращена к этой женщине, она направляется к ним, что говорит о готовности вновь обрести свои природные силы, скованные внутри. Эта женщина хорошо умеет обращаться с лошадьми, ведь это Зена – королева воинов.

В левом нижнем углу подноса за ограждением, вокруг шарика, находятся дети. Это желтый шарик с нарисованным улыбающимся лицом. Группа детей в вольере очень напоминает мне то, как дети играют в манеже в домах малютки. Синий шарик с нарисованным злым лицом находится вне этого заграждения. Сначала он был зарыт, а потом положен на поверхность песка. Не отражает ли это ситуацию невозможности выражать свои агрессивные чувства в раннем детстве и то, что теперь Светлана обнаружила в своем прошлом те ситуации, которые вызывали агрессию и печаль, и свои диссоциированные чувства? И еще мне кажется важным, что синий, «злой» шарик находится рядом с матрешками – сильным материнским символом – и смотрит прямо на аиста, уносящего одного из детей. Если случилось так, что ребенок оказался не нужным своей матери, попал в дом малютки, где много детей, где пресекается непослушание и агрессивные импульсы, а собственные жизненные силы заперты, то, видимо, сложно признать гневные чувства, придать смысл своему прошлому и простить.

Аист несет ребенка старику, и это обретение на глубинном уровне своего внутреннего родителя, своей внутренней опоры, собственной силы. Свободная жизнь старика в области будущего противоположна ситуации зажатости в прошлом, выраженной заграждениями. Старик дает имя девочке – Габриель. Так звали веселую и болтливую подругу Зены. Обретение своего имени означает обретение своей целостности и ценности.

Здесь лес был, там звери жили. Дальше река текла, над рекой – мостик. Там были дети, около мостика. Они играли в песочек. Там была пастушка, она пасла коров, лошадей, овец. Это была Франция. Рядом с Францией был еще один домик соседей. Мама пошла кормить гусей. Иванушка и Машенька играют у фонтана. Дети поймали водяной орех и скушали. Старик-отец ловит рыбу, он поймал щучку. В море дельфины и лебеди плывут, щуки плескаются. Бегемотики купаются.

Для этой композиции использовано все пространство подноса, она наполнена жизнью и сильно отличается от ситуации на первом подносе.

По форме выполнения это мандала. В центре находится круглое море и радиально расположены четыре области, разграниченные тремя заборами и рекой. Дифференцированные области, которые в рассказе описываются как различные территории, объединены в единое целое. В самом центре моря – два лебедя, черный и белый, которые символизируют соединение противоположностей. Самость, которая была манифестирована в предыдущей композиции, укрепилась.

Слева вверху находится лес, где живут дикие звери, а по диагонали внизу пасутся домашние животные. Они могут свободно перемещаться в своих областях, что говорит об открытом доступе к внутренним энергиям. В левом нижнем углу, как и на предыдущем подносе, находятся играющие дети, но теперь они не в ограждении – возле них поставлена фигурка пожилой женщины, грозящей пальцем. Рядом лежит замок со вставленным в него ключом, что отражает открытость доступа к этим воспоминаниям. По диагонали, в верхней части, представлена жизнь семьи. Старик-рыбак, который на предыдущем подносе жил один, теперь живет вместе с семьей. Он отец двух детей, мать кормит гусей, дети – мальчик и девочка – играют. Эта полная и прочная семья представляет собой приобретенную внутреннюю безопасность. То, что было представлено на предыдущем подносе архетипическим кватернионом лебедей, теперь стало реалистичной картиной размеренной счастливой жизни семьи.

В нижней части подноса пожилая женщина следит за детьми, и это очень похоже на то, как пастушка следит за домашними животными. В качестве пастушки выбрана фигурка Бабы Яги – негативный материнский символ. В сказке «Гуси-лебеди» она хотела съесть детей. Здесь же Баба Яга отгорожена забором, а дети находятся в безопасности со своими родителями. К тому же это не просто забор, но еще и государственная граница, флагом обозначено, что это территория Франции. Так представлено различение Светланой поглощающего и заботливого материнства.

Здоровое развитие Эго и раскрытие своих потенциалов кажется мне теперь гарантированным.

Светлана изменилась и в повседневной жизни. Она не перестала быть веселой, но теперь она стала серьезной на уроках, бралась за сложные задания, успешно училась. Она повзрослела и выглядела как обычная задорная пятнадцатилетняя девочка. Я не знаю, что она вспомнила, это она оставила при себе. Когда она видела меня в интернате, то еще издалека громко восклицала: «Евгения Германовна!». А когда я кивала ей в ответ и говорила: «Светлана!», – она показывала жест испанских антифашистов «no pasaran».

Что именно она вспомнила и пережила и что значило для нее это приветствие, я могу только догадываться.

Молодые люди и дыхание смерти

В этом разделе представлены случаи из опыта работы с ВИЧ-инфицированными молодыми людьми, большинство из которых употребляли наркотики. Проблемы, с которыми они столкнулись в своей жизни, имеют много общего, поэтому здесь затронуты три характерные темы.

Часто ВИЧ-инфицированные люди долгое время выглядят как обычно и чувствуют себя хорошо. Они могут быть носителями вируса в течение многих месяцев и даже лет, прежде чем заболеют. Из-за этого молодым людям психологически трудно бывает осознать свое заболевание и его последствия. Отрицание болезни можно увидеть, например, в таких словах: «Я не болен, у меня же ничего не болит», «Скоро изобретут лекарство от СПИДа». Если при этом молодой ВИЧ-инфицированный человек употребляет наркотики, то это дополнительный способ уйти от конфронтации со смертью.

Среди наркоманов ВИЧ-инфекция распространена достаточно широко, что связано с использованием общих шприцев и наполнением их из одной емкости. У людей, употребляющих наркотики, велика вероятность прогрессирующего течения ВИЧ-инфекции с ранними сроками развития СПИДа, поскольку они не следят за состоянием своего здоровья.

Ощущение бессмысленности жизни, прикосновения смерти и упование на магию – частые темы песочных картин. Создание композиций помогает осознать болезнь и собственное отношение к смерти, а это приводит к пониманию того, что жизнь не может быть отложена на потом и что для жизни есть еще время. Выражение сильных чувств, связанных с болезнью, – страха, гнева, несправедливости, вины, депрессии – приводит к принятию болезни и осознанию своей ответственности за течение жизни, помогает обрести себя.

Молодой человек 29 лет зашел в кабинет и удивился фигуркам и песочнице, решив, что это лишь забава для детей. Однако на мое предложение построить композицию и посмотреть, что у него получится, он неожиданно согласился. Он быстро расставил фигурки, но вот ангелов к дому долго не мог прикрепить. Они падали, и он снова пытался установить их на крыше дома. Песочную картину (рис. 2.11) он назвал «День и ночь» и больше о ней ничего не сказал, а стал рассказывать о своей жизни, о детстве. У него был младший брат, отец, который унижал и избивал их обоих, и мать, которая плакала и боялась отца. Часто отец говорил: «Чтоб вы сдохли». В юности у Петра было 12 сотрясений мозга и 9 попыток самоубийства. Однажды он уже падал из окна с седьмого этажа, но машинально ухватился за перила балкона на пятом этаже и остался жив. Его брат разбился на мотоцикле. Во время рассказа Петра о детстве и юности ангелы снова упали и так и остались лежать на песке. Пристально вглядываясь в овчарку, он сказал, что он такой же, как она, за своих будет стоять до последнего, а чужим перегрызет глотку. Петр умный и творческий человек, но в жизни занимался многими вещами, которые были далеки от его истинных возможностей и интересов. Вторая композиция названа «Смерть» (рис. 2.12). В первой картине тема смерти была отображена в бессознательной области, а здесь она вышла в центр. Петр плакал и говорил о жизни и смерти, о людях и боге, о своей судьбе. Отец обвинил его в смерти брата, а затем и вовсе выгнал из дома, когда узнал, что он ВИЧ-инфицированный. После его рассказа об очередной попытке самоубийства я спросила, что он сказал бы своим родителям, если перевести его попытки покончить с жизнью на язык слов. Он подумал и ответил: «Я хотел бы встать перед ними и сказать: „Я хочу только одного – чтобы вы меня любили“».