Четвертое сокровище - Симода Тодд

— Мы пробрались туда в тот вечер, когда закончились последние эксперименты. Верхние два сделаны до раскурки, хотя она и курила за пару часов до сканирования. Нижние — через пять минут после выкуривания примерно половины косяка.

— Два нижних показывают гораздо более высокую активность. Процентов на пятьдесят.

— Посмотри вот на эту зону, — показал Уиджи. — Мозжечковая миндалина, центр эмоций. Он активен менее других. Каннабиноиды склонны снижать эмоциональную реакцию.

— Так вот почему это называют дурью.

Уиджи показал на другие светлые участки снимка:

— Эти зоны отвечают за голод и сексуальную активность.

— Жалко, что меня там не было, — сказала Тина и вернула снимок. — Знал бы Флориан…

Уиджи отодвинулся и положил снимок в стол.

— Да уж, мы нарушили одиннадцать из его десяти заповедей.

— По крайней мере. — Тина вытащила из рюкзака папку и подвинулась к столу Уиджи вместе со стулом. — У меня есть такой же. Что скажешь?

Ключ «рё» — одна из базовых черт «эйдзи хаппо». Начинается в правом верхнем углу и заканчивается в левом нижнем. Постепенно уменьшайте нажим на кисть. Не отрывайте резко кисть от бумаги, а заканчивайте черту движением кисти руки, сводя нажим на нет. «Рё» означает «прохладный»; черта называется так, видимо, потому, что внешне напоминает легкое дуновение ветерка.

Дневник наставника. Школа японской каллиграфии Дзэндзэн

Она открыла папку: сверху лежал один из снимков мозга сэнсэя, которые ей разрешил взять врач. Она вспомнила предупреждение Портер о неразглашении исследовательских программ, но сэнсэй пока не участвовал в их проекте. Кроме того, это всего лишь Уиджи…

Тот внимательно изучил снимок.

— Очевидное поражение височной и предлобной долей, вызванное кровоизлиянием. Это сэнсэй, о котором мне говорила?

— Да. — Она вынула один из абстрактных рисунков, нарисованных сэнсэем перед тем, как Тина отправилась в университет.

— Что это?

— То, что рисует сэнсэй.

— Его каллиграфия?

— Что-то вроде, только бессмысленная. Это вообще не «что-то». Куски японских иероглифов, а некоторые — даже не они. Просто случайные линии. Но бессмысленны ли они?

— Интересный вопрос. Очевидно, сильнее всего поражены зоны, отвечающие за язык. Я бы предположил, что эти знаки имеют него какой-то смысл, как будто он пытается общаться. Единственным доступным для него способом.

— Вот и я так думаю. Но как его понять?

Уиджи взял снимок мозга сэнсэя и его рисунок.

— Не знаю.

Здесь

обещание во мне

Сан-Франциско

Ханако опустила столовую ложку пасты мисо в горячий нежно-зеленый бульон, сваренный из водорослей комбу Кончиками палочек она медленно помешивала пасту сверху, пока та растворялась в бульоне. Потом бросила в бульон кубики тофу, соевого творога, налила две полные чашки и посыпала сверху зеленым луком.

Она поставила чашки на кухонный стол: одну перед Мистером Робертом, другую перед собой.

— Итадакимасу, — произнес он традиционное японское пожелание приятного аппетита.

Ханако ответила так же и взяла миску в руки, чтобы сопеть ладони. Поднесла миску к губам и сделала глоток. Проставив миску, палочками выудила из нее кубик тофу.

— Как преподавание? — спросила Ханако.

— Все вдет хорошо. — Мистер Роберт с шумом отхлебнул: это считалось для мужчин хорошим тоном, по крайней мере — не грубостью. — Дел много. Загрузка полная.

Ханако сделала еще глоток.

— Тине никогда не нравился суп мисо.

Она сама не понимает, чего себя лишает.

— Ей нравится «кэмпбелловская» лапша с курицей.

— И почему она предпочитает эту еду вашему прекрасному мисо?

Мистер Роберт положил в рот кубик тофу. Ханако смотрела, как он ждет, чтобы кубик растаял во рту, прежде чем проглотить. Затем отхлебнула еще и отставила миску. Вкуса она уже не ощущала. Мистер Роберт посмотрел на ее почти полную миску.

— Тина сказала, что вам пришлось уйти раньше с работы?

— Было мало клиентов.

Мистер Роберт снова громко отхлебнул.

— Извините меня, Роберт-сан. Могу ли я вам задать личный вопрос?

— Конечно.

— Вы не любите марихуану?

Он нахмурился.

— Я считаю, что это не очень вам подходит, если вы это имеете в виду.

— Друг Тины, доктор, сказал, что это может помочь лучше лекарств.

— Друг доктор?

— Доктор Крус. Уиджи. Он тоже студент. Они приходили недавно в «Тэмпура-Хаус».

— Тина и он?

Ханако смутилась:

— Ой, может, мне не стоило об этом говорить.

Мистер Роберт доел суп и сложил руки на столе.

— Она мне, наверное, говорила. Я просто забыл.

Ханако взяла миски и отнесла к раковине. Она плеснула воды в его миску и сполоснула оставшиеся кусочки соевого творога, приставшего к стенкам.

— Роберт-сан, — тихо произнесла она. — Вы не могли бы сделать мне одолжение?

— Конечно. Рэйки?

— Нет, спасибо. — Ханако обреченно вздохнула. Просить это было очень трудно. — Я бы хотела, чтобы вы держали Хану подальше от сэнсэя Дзэндзэн.

Руки Мистера Роберта упали на колени.

— Держать подальше?

— Очень вас прошу — Ханако пристально смотрела на него.

Похоже, он собирался спросить «почему?», но вместо этого лишь ответил:

— Хорошо, Ханако-сан.

Киото

Кандо стилетом вскрыл конверт с маркой «Окленд, Калифорния». Вынул письмо и нацепил на приплюснутый нос очки для чтения. Письмо было написано по-японски элегантным почерком.

Кандо-сан,

Вы меня не знаете, мы с Вами никогда не встречались. Я обращаюсь к Вам с крайне деликатной просьбой. Чтобы освежить Вашу память, скажу, что речь идет об инциденте, произошедшем несколько лет назад в школе каллиграфии Дайдзэн в Киото. Инцидент, который я имею в виду, связан с двадцать девятым сэнсэем Дайдзэн, который покинул пост главы школы Дайдзэн. В то же время обнаружилась и пропажа Тушечницы Дайдзэн. Я уверен, что нет необходимости напоминать Вам, что Тушечница Дайдзэн являлась наградой победителю в каллиграфических состязаниях между школами Дайдзэн и Курокава. Чтобы скорее перейти к делу, скажу, что, вероятнее всего, я видел Тушечницу Дайдзэн.

Я впервые наткнулся на нее, когда увидел каллиграфическую работу; выполненную одним из учеников и подписанную двадцать девятым сэнсэем Дайдзэн. Рядом с этим свитком я обнаружил крайне интересную тушечницу. Заинтригованный, я некоторое время внимательно изучал ее. Поначалу я не верил, что это и есть Тушечница Дайдзэн. Тем не менее мне удалось получить ее детальное описание. Основываясь на своих изысканиях, я могу с уверенностью утверждать, что видел именно Тушечницу Дайдзэн.

Как я уже упоминал в самом начале письма, я нахожусь в крайне деликатной ситуации. Я не хочу создавать неудобства тому, у кого сейчас находится Тушечница Дайдзэн, тому, кто, как Вы сами догадываетесь, наиболее вероятно и является двадцать девятым сэнсэем Дайдзэн. Этот человек, известный мне под другим именем, дал мне очень много за последние несколько лет. Я должен ему больше, чем когда-либо смогу вернуть.

Тем не менее его обстоятельства изменились. Я чувствую, что мой долг — способствовать возвращению тушечницы законному владельцу. Я окажу в этом содействие, если все будет сделано самым осмотрительным образом. Надеюсь, Вы сможете выступить в роли посредника между мной и школой Дайдзэн. Мне известно, что раньше Вы оказывали услуги двадцать девятому сэнсэю Дайдзэн. Если Вы хотите обсудить детали, пожалуйста, свяжитесь со мной в любое удобное для Вас время.