Четвертое сокровище - Симода Тодд

Тина открыла дверь своей квартиры. Телевизор светился голубоватым светом, звук был приглушен. Когда она закрывала дверь, из комнаты вышел Мистер Роберт.

— Еще один длинный день?

— Да. Извини. — Он зашел в ее кабинет следом за ней. Тина расстегнула рюкзак и вынула хрестоматию, книги и тетради и положила все на стул. — Я заглянула к маме по дороге.

— Как она?

— Нормально. Вроде бы. — Ей не хотелось говорить, что мама ушла с работы раньше.

— Хорошо. Я зайду к ней завтра.

Тина прошла мимо него в спальню.

— Я устала. — Она сняла куртку и повесила ее.

— Сэнсэй Годзэн сказал, что ты навещала сэнсэя Дзэндзэн.

— Да, пару раз. — Тина сняла черные джинсы и блузку и тоже повесила. Сняла лифчик, повесила на крючок в шкафу, стянула футболку с вешалки и просунула в нее голову.

— Как он? — Мистер Роберт последовал за ней в ванную.

— По-прежнему не может говорить и писать. — Тина вынула из ящика зубную щетку и выдавила на нее немного пасты.

— Сэнсэй Годзэн сказал, что ты вызвалась помочь сэнсэю, когда его перевезут домой.

— Угу, — промычала Тина сквозь пену зубной пасты и глянула на его отражение в зеркале.

— Очень мило с твоей стороны, — отметил Мистер Роберт. Он посмотрел, как она чистит зубы, и спросил: — Почему ты мне ничего об этом не рассказывала?

Тина выплюнула зубную пасту.

— Не рассказывала о чем?

— О его состоянии, о том, что ты навещала его, что вызвалась ему помогать.

Тина прополоскала рот.

— Извини, просто забегалась.

Мистер Роберт повернулся и оперся о косяк. В зеркале отражался его профиль. Тина положила щетку, и ей вдруг стало грустно.

Когда она подняла голову, Мистера Роберта уже не было.

Беркли

Тина стояла у сэнсэя в палате вместе с доктором Джеффри и физиотерапевтом сэнсэя Джорджиной — негритянкой, которая с неимоверной силой сдавила руку Тины, когда их знакомили. Сэнсэй Дзэндзэн сидел на краю кровати. Взгляд у него был отсутствующий, будто он не подозревал, что в палате еще кто-то есть.

— Вы уверены, что ему можно выписаться? — спросила Тина у врача.

— Пациенты после инсульта гораздо лучше поправляются дома. Он там быстрее вернется к нормальной жизни, раньше восстановятся когнитивные функции.

— В двигательной системе за последние несколько дней тоже появились улучшения, — добавила Джорджина. — С большинством задач он должен справиться, но для некоторых сложных, вроде готовки, ему потребуются помощники. Также он не должен выходить один из дома.

За ощущением полноты пребывания в мгновении последует сильное чувство целенаправленности, расслабления и концентрации. Только в такой момент возможно подняться до высот по-настоящему духовной каллиграфии.

Дневник наставника, Школа японской каллиграфии Дзэндзэн

Тина внимательно поглядела на сэнсэя — его глаза мягко смотрели на нее. Она обратилась к врачу и физиотерапевту:

— Он по-прежнему не может говорить?

— Да, — ответил врач. — Возможно, эта функция у него частично восстановится. Мозг постарается перестроиться. Тем не менее при повреждениях такого масштаба проблемы с речью останутся навсегда.

— Какова вероятность новых приступов? — спросила Тина.

— Конечно, это всегда возможно, — ответил доктор Джеффри. — Он должен принимать лекарства, соблюдать диету и делать упражнения, которые для него разработала Джорджина. Ему также необходимо регулярно проверяться.

Они помогли сэнсэю встать. Все трое вышли с ним из реабилитационного крыла и провели его через центральный корпус к выходу. Годзэн ждал их в машите. он выпрыгнул и открыл пассажирскую дверцу, избегая смотреть на сэнсэя. Они посадили наставника в машину, Джорджина пристегнула его и потрепала по плечу.

— Удачи. Скоро увидимся.

Сэнсэй смотрел прямо перед собой.

Почему всегда вверх

и только шаг

за один раз

В школе Дзэндзэн Годзэн и Тина помогли сэнсэю подняться по ступенькам и войти. В гостиной Годзэн поспешил вперед и подставил стул. Тина подвела к нему сэнсэя, но тот стал вырываться, и она отпустила его руку. Сэнсэй вышел из комнаты.

Они двинулись за ним в мастерскую. Сэнсэй просто остановился, глядя на свой рабочий стол и татами в пятнах. Затем, неуверенно качнувшись, сделал шаг вперед. Тина и Годзэн потянулись к нему, чтобы не упал, но сэнсэй удержался и подошел к своему столу. Встал на колени и опустился на пятки, словно готовился.

Потом взял кисть. Он держал ее робко, будто раненую птицу.

Годзэн упал на колени и подполз к сэнсэю. Тот держал кисть вертикально и без движения. Годзэн взялся за нее посередине — между кончиком и пальцами наставника — и потянул вверх, но кисть не шелохнулась. Годзэн дернул сильнее. Кисть не сдвинулась.

Он отпустил кисть. Сэнсэй Дзэндзэн положил кисть, оперев ее на подставку. Дотянулся до брусочка туши и фляжки с водой, тоже лежавших на столе. Налил воду и посмотрел на нее так, будто видел впервые. Годзэн помог ему развести тушь. Сэнсэй опустил кисть в тушь и нарисовал несколько абстрактных черт, водя кистью медленно и осмысленно.

Если бы

меня приручили,

научили

собрали в целое

хотя бы подержать

Тина оставалась с Годзэном и сэнсэем, пока не пришла пора идти на занятия. Сэнсэй рисовал, не прекращая, и они не могли оторваться.

Ключ «саку» — одна из базовых черт «эйдзи хаппо». При написании этой черты нажим на кисть должен быть пре дельно легким, особенно в начале, когда кисть смотрит в нижний левый угол листа. В конечной точке кисть направлена в правый верхний угол. Кончик должен двигаться по верхнему краю черты, иными словами — должен быть направлен на верхний обрез листа. «Саку» значит «кнут»; видимо, эта черта называется так потому, что лучше всего получается при «кнутообразном» движении кистью.

Дневник наставника. Школа японской каллиграфии Дзэндзэн

После занятий она зашла в кабинет к Уиджи. Перед ним на столе была раскрыта хрестоматия профессора Аламо. Тина посмотрела в окно:

— Прекрасный вид на холмы.

Уиджи схватил стул и придвинул его к столу.

— Ты действительно занимаешься? — спросила Тина. Она положила рюкзак на свободный стол и села.

— Трудно поверить, я знаю. Что нового?

— Только что закончилась нейроанатомия. Классификация нейронов. Ганглиозные, звездчатые, пирамидальные.

— Не забудь клетки переднего рога спинного мозга. Хорошо, что я все это уже учил в меде. — Уиджи открыл ящик стола и вытащил снимок. — Как ты думаешь, что это такое?

Он передал снимок Тине.

— Похоже на скан мозга из «Эйч-5100».

— Совершенно верно. Угадай, кто это и что это.

— Ты?

— Джиллиан. Помнишь тот вечер?

— Только не говори мне, что это, Джиллиан под кайфом.

Уиджи ухмыльнулся и подкатил свое кресло ближе.