Эпоха Обамы. Наши интересы в Белом доме - Александр Терентьев

С другой стороны, было наивно надеяться, что НАТО обойдется небольшими формированиями, которые патрулировали различные районы страны. Даже в Ираке, который уступает Афганистану, как по территории, так и по численности населения, находилось 160 тысяч американских солдат, да и местная армия и силы безопасности значительно превосходили афганские войска, преданные президенту Хамиду Карзаю.

Стратегия Барака Обамы в Афганистане в корне противоречила образу президента-пацифиста, который пыталась раскрутить его команда. Президент, получивший авансом Нобелевскую премию мира, дважды в течение 2009 года объявлял о наращивании воинского контингента за Гиндукушем. Уже через два месяца после инаугурации он послал в Афганистан подкрепление в 20 тысяч солдат. Он распорядился также о смене командующего воинским контингентом, надеясь, что это приведет к пересмотру тактики ведения боевых действий. Вместо специалиста по общевойсковым операциям четырехзвездного генерала Дэвида Маккирнана, на ключевую должность был назначен автор армейского пособия по борьбе с партизанами генерал Стэнли Маккристал, который возглавлял объединенное командование специальных операций в Ираке и руководил розыском и захватом Саддама Хусейна и лидера иракской «Аль-Каиды» Абу Мусаба аль-Заркави.

«Маккристал – крайне колоритная фигура, – писал The Newsweek. – Он напоминает классических полководцев-аскетов: встает в 5 утра, ест один раз в день и постоянно изучает исторические труды. Заняв новый пост, он первым делом потребовал, чтобы американские солдаты соблюдали местные правила дорожного движения и закрыл сети фастфуда на военных базах в Афганистане. В Америке его называли воином-созерцателем. Он любил повторять, что «выстрел в воздух иногда намного важнее выстрела в грудь» и верил в законы «противоповстанческой математики». «Если вы столкнулись с группой из 10 талибов, – говорил он, – и убили двоих, это вовсе не означает, что у вас осталось восемь врагов: напротив, их число увеличилось как минимум до двадцати за счет родственников и друзей убитых»[303].

Однако, несмотря на миролюбивые заявления, буквально сразу после вступления в должность Маккристал начал масштабную военную операцию против талибов под названием «Удар меча». Война шла с переменным успехом, американские потери продолжали расти, и к концу лета 2009 года новый командующий представил Пентагону секретный доклад, в котором говорилось, что если Белый дом не пришлет в Афганистан дополнительные формирования, Соединенные Штаты рискуют потерпеть военное поражение. Речь шла о 40–45 тысячах военнослужащих, которые, по мнению Маккристала, могли переломить ситуацию. Как объяснял американский военный историк Макс Бут, согласно классической теории антипартизанских действий, на 50 жителей мятежной территории требуется один солдат. В Афганистане проживает 30 миллионов граждан, причем мятежные пуштуны составляют лишь 45 % населения, следовательно, для борьбы с ними необходимо около 300 тысяч военных. Подкрепление, которого в ультимативной форме потребовал генерал Маккристал, позволило бы довести численность антиталибских сил до этого уровня.

В ответ на требования генерала Обама заявил, что не собирается принимать скоропалительных решений и несколько месяцев проводил в Белом доме совещания с силовиками. За сомнения в вопросе о том, посылать или не посылать дополнительные войска в Афганистан, консервативный обозреватель Чарльз Краутхаммер назвал президента «юным Гамлетом» и посоветовал ему «не показывать миру, что он растерялся, и понятия не имеет, что делать дальше»[304]. Айк Скелтон, возглавлявший комитет Палаты представителей по вооруженным силам призывал президента последовать совету Маккристала, который утверждал, что в отсутствие свежих подкреплений американцы рискуют оказаться запертыми в «Хаосистане»[305].

Однако согласно результатам общенационального опроса, проведенного институтом социологических исследований Ipsos, в 2009 году 56 % американцев выступали против эскалации конфликта[306]. Их точку зрения отстаивала влиятельная группа политиков во главе с вице-президентом Джо Байденом. Они обвиняли Маккристала в желании скрыть собственную некомпетентность за счет «пушечного мяса», указывали на политическую неразбериху в Афганистане и отсутствие надежного местного партнера. «Нынешние афганские власти нелегитимны, – писал в газете The Boston Globe сенатор-демократ Пол Керк, – фактически, мы повторяем опыт Советского Союза, поддерживая непопулярное коррумпированное правительство, которое сами же привели к власти. Президента Хамида Карзая в стране никто не воспринимает всерьез: говорят, что он является «марионеткой оккупантов» даже в большей степени, чем советский ставленник Наджибулла»[307].

Байден и его сторонники утверждали также, что усиление американской группировки в Афганистане лишь укрепит позиции талибов, которые получают огромную прибыль от логистических контрактов Пентагона. «В афганском театре абсурда, – писала The Huffington Post, – военные подрядчики США вынуждены платить талибам, чтобы защитить американские пути снабжения. Убийственная ирония заключается в том, что эти средства являются дополнением к огромным денежным суммам, которые офицеры тратят, чтобы завоевать сердца и умы населения в мятежных провинциях»[308].

Советники Обамы призывали его отказаться от идеи построения в Афганистане «дееспособного государства», ограничившись преследованием террористов. Конгрессмен Джим Макговерн подготовил даже законопроект о поэтапном выводе американских войск из страны. Многие эксперты предлагали закрепиться в Кабуле и нескольких соседних провинциях, отдав остальную часть страны на откуп талибам. Однако генерал Маккристал выступил с критикой такого подхода, заявив, что «невозможно потушить пожар в одной половине здания, когда вторая продолжает гореть»[309].

Все большим фарсом выглядели попытки США вмешаться во внутреннюю политику Афганистана. В Вашингтоне надеялись, что президентские выборы, которые состоялись в августе 2009 года, позволят обрести легитимность режиму Хамида Карзая. Однако крайне низкая явка и спорные результаты голосования эти надежды похоронили. Вместо того чтобы смириться с неизбежным, американские дипломаты начали зачем-то оказывать давление на независимую избирательную комиссию Афганистана, которая в итоге признала победу Карзая нелегитимной и назначила второй тур выборов. По словам наблюдателей, это решение привело афганского лидера в ярость. Через несколько дней, правда, соперник Карзая экс-министр иностранных дел Абдулла Абдулла отказался от участия в спектакле. По мнению бывшего главы Службы общей разведки Саудовской Аравии принца Турки-аль-Фейсала, который сыграл ключевую роль в формировании западной стратегии в Афганистане в период советского вторжения, «американцам не следовало портить отношения с Карзаем, представляя его в невыгодном свете. Это можно было бы делать лишь в том случае, если бы нашелся кандидат, способный составить ему конкуренцию»[310]. Но у Карзая на выборах была беспроигрышная позиция. Представитель государствообразующего пуштунского этноса он сумел заручиться поддержкой политических тяжеловесов. Кандидатом в вице-президенты он сделал таджика – маршала Фахима, за которым стояла офицерская масса Северного альянса, составлявшая костяк афганской армии. Мохаммад Карим Халили принес ему голоса хазарейцев, а генерал Рашид Дустум – узбеков.

Тем не менее, боевики Талибана презрительно называли президента Карзая «мэром Кабула», подразумевая, что тот контролирует лишь столицу страны. По словам экспертов, поддержка этнических лидеров объяснялась лишь тем, что они рассчитывали на слабость Карзая, который сквозь пальцы будет смотреть на то, как «военные лорды» укрепляют свои позиции в регионах. Некоторые политологи не исключали, что со временем афганский президент проведет реформы, предложенные его соперником Абдуллой, согласившись на выборы провинциальных губернаторов и расширение полномочий местных органов власти. А децентрализация приведет, в итоге, к расколу Афганистана на пуштунский Юг, который будут контролировать талибы, и таджикско-узбекский Север, находящийся под властью Северного альянса. Ведь пуштуны, которые являются самой многочисленной народностью в стране, при Карзае были лишены возможности оказывать влияние на принятие политических решений.

ПРОВАЛ СТРАТЕГИИ «АФПАК»

Главным новшеством в афганской стратегии Обамы эксперты считали стремление связать воедино проблемы Афганистана и соседнего Пакистана. Находясь в экономической зависимости от Вашингтона, Исламабад, тем не менее, пытался проводить независимую внешнюю политику, перекрывая пути снабжения войск НАТО в ответ на американские рейды на свою территорию. При этом страна находилась на грани экономического коллапса. Инфляция в Пакистане достигла 30 % и продолжала расти. Дефицит государственного бюджета составлял десятки миллиардов долларов. Однако главной проблемой, с которой столкнулся избранный в 2008 году президент Асиф Зардари, были волнения на северо-западной границе. И когда пакистанская армия начала крупномасштабную операцию в Южном Вазиристане, в США происходящее назвали торжеством стратегии «Афпак», провозглашенной Обамой в марте 2009 года. Однако оптимистичная картина, которую рисовали вашингтонские стратеги, не имела ничего общего с действительностью. Пакистанцы сражались со своими пакистанскими талибами, афганским же боевикам, ведущим борьбу с силами НАТО, они выплачивали деньги за сохранение нейтралитета. «У Вашингтона и Исламабада абсолютно разный подход к проблеме северо-западной границы, – писала The Washington Post. – Для пакистанцев приоритетом является стабильность страны, для американцев – уничтожение «Аль-Каиды»[311]. США обещали, что в том случае, если пакистанские власти окажут им помощь в борьбе с афганскими боевиками, они поддержат их в противоборстве с местными талибами, лидером которых является Байтулла Махсуд – главный подозреваемый в убийстве супруги президента Зардари Беназир Бхутто.