Иранская мина - Александр Александрович Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С резким хлопком лопнул передний скат, заскрежетал по камням диск переднего колеса, отлетел в сторону и покатился декоративный колпак, а машина, вихляя и подпрыгивая, надвигалась на Буторина. Он видел человека за рулем, хорошо видел, как парит, выбрасывая белые струи, пробитый радиатор. Но мощный двигатель продолжал толкать машину вперед. В последний момент, всего за долю секунды до столкновения, Буторин отпрыгнул в сторону. В голове у него была только одна мысль – лишь бы водитель подбитой машины не повернул руль вправо! Тогда он точно наедет на оперативника.
Но ничего не случилось. Черная машина с шипящим двигателем врезалась в машину Буторина с треском, скрежетом и звоном разлетевшихся стекол. Виктор сразу перекатился и вскочил на ноги возле столба на тротуаре. Не ахти какая защита, но все же столб железный. Под капотом машины что-то заискрило, а потом со страшным хлопком взорвался карбюратор. Улицу осветило, и на миг стало светло, как днем. В этом желто-красном свете мелькнул оторванный капот, отлетевший в сторону, а потом большим костром заполыхала вся машина. Струйка горящего бензина потекла между камнями вниз по улице.
Протирая слезящиеся глаза, Буторин успел заметить, что в черной машине никого нет. Тень человека метнулась на противоположной улице к арке между двумя домами. Неподалеку раздавались звуки автомобильных моторов, но они не приближались. Выругавшись в стиле нерасторопных патрульных и других лоботрясов, Буторин бросился к дому, огибая свою машину и думая о том, чтобы не взорвался еще и бензобак.
Огонь разгорался, огненный ручей становился длиннее и шире, освещая улицу неровным зловещим светом. И в этом свете Буторин увидел человека, прижавшегося спиной к стене в арке и поднимающего руку с пистолетом. Заметил Буторин противника слишком поздно. Скорее всего, он не успел бы отпрыгнуть в сторону или лечь на землю. Но тут прогремел взрыв под капотом его машины.
Сильный хлопок, яркая вспышка. Все это ударило по ушам, по глазам. И не только Буторину, который споткнулся и упал. Человек в арке даже присел от неожиданности и не выстрелил. Виктор, кряхтя и стискивая зубы от боли в ушибленном колене, поднял голову, пытаясь разглядеть врага. Человек в порванном пиджаке и с растрепанными волосами бросился в арку и скрылся справа между домами.
Буторин бросился за ним. Но через пару шагов понял, что во время падения потерял обойму из своего автомата. Каким образом она выскочила из гнезда, он не понял, но это теперь было уже неважно. Бросив автомат и выдернув из кобуры пистолет, оперативник, не сбавляя шага, побежал дальше, в темноту дворов.
– Лишь бы погоня успела, лишь бы они вовремя успели подъехать, – хрипло шептал Буторин, сплевывая густую слюну. В носу свербило от запаха горящего бензина. – Машину обыскать надо, пока все следы не сгорели!
Беглец сильно нервничал. Чувствовалось, что скрыться ему удалось чудом и он понимал теперь, что везение заканчивается. Несмотря ни на что, человек из другой машины догонял его. Буторин стал внимательнее следить за тенью человека, мелькавшего впереди.
Вот невысокий полуразрушенный забор. Человек вскочил на него, лег животом, чуть задержался наверху. И тут же ночь прорезали два пистолетных выстрела. Буторин ждал этого и вовремя отпрянул в сторону, прижимаясь к стене дома. Он выстрелил один раз, стараясь попасть не столько в человека, сколько в каменную кладку, чтобы того от близкого попадания пули осыпало осколками камня и штукатурки. Это действует на нервы, особенно когда ты устал, у тебя сбито дыхание и тебе никак нельзя попадать в руки к русской разведке. «Не попал, – с удовлетворением понял Буторин и побежал к стене. – Нет, дружок, я в том же месте перелезать не буду, там я точно на твою пулю нарвусь». Виктор побежал вдоль стены вправо, запрыгнул на какой-то деревянный ящик, а потом бросил свое тело на стену.
Человек бежал, оглядываясь, явно потеряв своего преследователя из виду. Это его беспокоило. Заметил он Буторина тогда, когда русский уже соскочил со стены. Снова два выстрела «в молоко». Пули влепились в стену, кроша камень, далеко от преследователя. Буторин снова добавил беглецу прыти одним выстрелом под ноги.
Несколько деревьев, кустарник, брошенная арба, снова каменные заборы по сторонам маленькой улицы. Где-то за спиной со страшным хлопком в небо взметнулся огненный столб. Буторин выругался, поняв, что взорвался бензобак одной из машин. Разозлившись, он выбежал на середину улицы и присел на одно колено.
Буторин хорошо видел бегущего человека. До него было метров пятьдесят. Подняв двумя руками пистолет, оперативник выдохнул и чуть задержал дыхание, подведя мушку под колени беглеца. Выстрел! Человек споткнулся, сделал несколько неуклюжих шагов, упал лицом вниз, попытался встать и одновременно попытался выстрелить назад, но у него не получилось ни то, ни другое. И когда беглец, опираясь о стену дома, снова поднялся на ноги, Буторин выстрели второй раз. Промахнулся. Третий выстрел, и человек снова упал.
Буторин потер колено и, не торопясь, встал в полный рост. В пистолете этого человека осталось два патрона. Может, три, если он вставил новую обойму, когда в патроннике был патрон. Но он ранен, и он в отчаянии. И самое худшее, что может случиться, – беглец сейчас запаникует и застрелится. «Дурак! Таких паникеров сюда не присылают ни с одной, ни с другой стороны», – думал Буторин, идя по улице и не сводя глаз с раненого человека.
Тот поднял руку, раздался выстрел, но оперативник был готов к этому и за полсекунды до выстрела резко бросил свое тело сначала влево, а потом резко и далеко вправо. Пуля прошла так далеко от него, что Буторин даже не услышал ее пения. Через несколько секунд раненый выстрелил снова, а потом в тишине улицы начали раздаваться щелчки. Все, пистолет у него пуст!
Буторин подошел, когда раненый отполз метра на три от того места, где его настигли пули. Он повернулся к своему преследователю и со злостью швырнул в него пистолет. Но бросок не получился – слишком мало осталось сил в ослабевших руках. Буторин подошел, отшвырнул ногой разряженный пистолет, опустился на корточки и приставил свое оружие к голове раненого точно между глаз.
– Du willst
