Тень рыцаря - де Кастелл Себастьян

– Дерьможор, – ответил он, – тут о тебе всякое рассказывают… Бешар, о чем рассказывал Шуран? Он сказал, что дерьможор…

– Потребовал встречи с вами, ваша светлость.

– Правильно, – подтвердил Исолт. – Потребовал встречи со мной. Но он еще что-то рассказывал, помнишь, Бешар? Что еще натворил этот дерьможор?

– Угрожал вам, ваша светлость? – предположил Бешар.

Исолт хлопнул в ладоши.

– Правильно, плащеносец мне угрожал. Но мы же знаем, что Шуран огромный, жирный лжец, правильно, Бешар?

– Нет, ваша светлость. Прошу прощения, но о сэре Шуране я такого никогда не слышал.

– Нет? О, так, значит, это правда, Фалькио валь Монд?

– Полагаю, что мои слова можно было расценить как угрозу, – согласился я.

Исолт улыбнулся и отпил из кубка, стоявшего на подлокотнике трона. Он утер губы рукавом зеленых шелковых одежд.

– Замечательно. Я тебе уже и место подготовил. В темнице. Милое местечко. Впрочем, у тебя побольше опыта, чем у меня, в этом деле: ты уже сидел закованным в цепи и терпел пытки, так что я положусь на твое мнение. Я боялся, что мне передали твои слова неверно и все мои приготовления напрасны.

Я сунул руки в карманы плаща, не желая, чтобы герцог увидел, как они трясутся. Прошло не так много времени с тех пор, как в Рижу меня несколько дней пытали в темнице, и я до сих пор чувствовал оковы на руках и ощущал боль в плечевых суставах из-за того, что долго висел на вывернутых руках. Я едва выжил, и мысль о повторных пытках меня страшила.

– Не стоило так беспокоиться, – спокойно сказал я.

– О, какие могут быть беспокойства!

– И все-таки я считаю, что у вас есть более действенное решение, ваша светлость.

– Неужели? Что ж, нам в Араморе нравятся действенные решения. Что ты предлагаешь?

– Выдайте мне бумагу, в которой вы обещаете поддержать Алину, и я уеду, мы больше никогда с вами не встретимся.

Я ждал оскорблений или угроз, но вместо этого герцог почесал бороду.

– Ты считаешь, что заслужил этого?

– Я сделал то, что вы попросили. Утихомирил бунтовщиков.

– Полагаю, что это так, – хихикнул герцог и с сожалением поглядел на опустошенный кубок. Очевидно, не первый за вечер. – Жаль, я этого не видел своими глазами. Великий Фалькио валь Монд, первый кантор плащеносцев. Герой Рижу. Сделал то, что я ему сказал.

Голос его смягчился. Он больше не издевался надо мной, но в голосе слышалось… разочарование?

– Ты на удивление хорошо исполняешь приказы, Фалькио, – продолжил герцог, а затем прокричал на всю комнату: – Из него бы вышел хороший Бешар, не так ли, Бешар?

– Как вам будет угодно, ваша светлость, – отозвался гофмейстер.

– Мне угодно, – сказал Исолт и снова обратился ко мне: – Может, ты тоже имеешь тайное желание овладеть мной, как старина Бешар? – Он поднял руку, словно пытаясь остановить мои протесты. – Или нет, ты не похож на Бешара. Просто хочешь сохранить верность мертвому королю и делаешь всё, чтобы доказать это. Может, возвести тебя в рыцари, а? Как Шурана? Хочешь стать рыцарем, дерьможор? Без обид, ты же понимаешь, мне просто любопытно.

– Я бы лучше женился на одном из ваших палачей и провел медовый месяц в самой темной камере вашей темницы, чем стал герцогским рыцарем, – ответил я. – Без обид.

Исолт засмеялся – не моим словам, а своим мыслям, словно сам себе рассказал какую-то шутку. Выглядел он при этом необычайно довольным.

– Хочешь услышать кое-то смешное? – спросил он.

– Я…

– Я часто вспоминаю твоего мертвого короля Пэлиса.

– Он был и вашим королем, – задумчиво уточнил я.

Исолт пошевелил пальцами в воздухе.

– Все это мелочи. Заботиться о мелочах, но упускать главное – обычное дело для магистрата.

Бешар, словно в ответ на приказ, который я не заметил, подошел к трону с серебряным кувшином. Наполнил вином кубок, а затем поклонился и ушел назад на свое место в другом конце длинного зала. Герцог залпом осушил кубок и постучал по нему пальцем – Бешар снова пустился в путь с другого конца.

– Возможно, было бы проще, если бы Бешар стоял рядом с кувшином вина, – предложил я.

– Нет-нет, это последний кубок. О чем мы говорили? О да, я иногда думаю о короле Пэлисе. И даже представляю, как он стоит здесь предо мной. И мы с ним разговариваем. Он и я. Ты когда-нибудь представляешь, как говоришь с королем?

– Стараюсь ограничивать беседы с умершими, ваша светлость.

– A-а! Видишь ли, ты неправ, это весьма здравое занятие. Я говорю с королем Пэлисом о законе и стране, о безопасности границ и заключении соглашений с другими герцогами.

– И король вам отвечает?

– Нет, в этом-то и прелесть. Он все время говорил, пока был жив, но, умерев, он смилостивился и стал прекрасным слушателем. Иногда я задаю ему вопросы, но он, конечно же, не отвечает – просто стоит там со своей кривой ухмылкой. Как я ненавидел эту гримасу, когда он был жив! Так и хотелось отвесить ему пощечину. Но теперь, как ни странно, она лишь заставляет меня больше думать, и знаешь что? Я сам нахожу все ответы. Умерев, наш Пэлис стал королем намного лучшим, чем был при жизни. Полагаю, я отлично со всем справляюсь при наличии мертвого монарха.

– Рад, что у вас наконец-то сложились хорошие отношения с королем.

Исолт покачал пальцем.

– Но есть один вопрос, который я иногда задаю Пэлису, а он лишь смотрит на меня со своей глупой ухмылкой, и только на него я не могу найти ответа.

Исолт снова отпил из кубка, но в этот раз лишь пригубил, не отрывая от меня взгляда. Видимо, ждал, что я спрошу.

– И что же это за вопрос, ваша светлость?

Герцог бросил в меня кубком – я этого не ждал, он попал мне в щеку и обагрил вином плащ.

– Что ты, черт побери, задумал? – закричал он.

Он вскочил с трона, и я даже подумал, что он сейчас бросится на меня, но герцог просто стоял и орал на весь зал:

– Ты дал стране свои проклятые обещания и проклятых плащеносцев, а когда мы пришли вспороть тебе брюхо, ты сидел, как овца в ожидании стригаля. А я‑то думал, что у тебя есть какая-то блестящая стратегия, хитроумный план по изменению мира – прошло уже пять лет, а я так и не понял, что ты, черт побери, задумал! Неужели просто хотел свести нас с ума от ожидания, что твой замысел когда-нибудь свершится? И это всё? Просто одна большая шутка, наряду со всеми прочими, которые ты уже с нами сыграл?

Герцог бесновался – я оглянулся на Бешара, стоявшего в другом конце зала, но тот никак не реагировал: либо уже видел все это раньше, либо считал, что лучше в такой момент держаться подальше.

– Ваша светлость, – начал я, но замолчал, потому что не знал, что сказать дальше.

К счастью, говорить ничего не пришлось, потому что Исолт тяжело плюхнулся на трон.

– Довольно. Будет уже, – вздохнул он. – Отправляйся в постель, первый кантор плащеносцев. Ты выполнил обещанное, я сделаю то же. Утром мы проведем маленькую церемонию, и я подпишу указ.

Он обмяк на своем ужасно неудобном сиденье, и у меня создалось впечатление, словно я стал свидетелем выражения глубочайшей скорби.

Бешар вежливо кашлянул у меня за спиной, давая знак, что пора уходить.

– Простите, ваша светлость, – твердо произнес я. – но я не уйду, пока вы не дадите мне указ.

– Я же сказал тебе, дерьможор, утром. На церемонии. С пирожными.

– Уверен, что пирожные вкусны, ваша светлость, но мне нужно получить указ прямо сейчас.

Герцог поглядел на меня из-под полуприкрытых век.

– Ты сомневаешься в моей чести, Фалькио валь Монд?

Я знал, что ступаю на опасную территорию, но не мог рисковать, потому что буйный герцог мог в любое время изменить свое решение.

– Мы заключили соглашение, ваша светлость, и, полагаю, вы в силах разрешить любые вопросы относительно вашей чести.

Лицо его побагровело, и я уж подумал, что он сейчас вскочит и попытается придушить меня. Но мгновение спустя ярость его улеглась, он сунул руку за пазуху и извлек пергаментный свиток. Бросил его мне под ноги.