Квартира - Павел Астахов

— Есть, — кивнул Артем. — Заказчик — некто Жучков Александр Дмитриевич, начальник нашего жэка.

Онаньев заинтересовался:

— И у вас есть какие-нибудь доказательства?

Артем вспомнил, что в студии уже лежит файл с качественной видеозаписью Жучкова и Захара — рядом, на соседних сиденьях, и вдруг сам же признал, что это не доказательство. Жучков ни за что не признается, что говорил со «случайным соседом» о чем-либо, кроме хоккея. Единственной ниточкой, прямо ведущей к Жучкову, был одноухий Захар, и эта ниточка была вчера перерезана.

Сварщики

За эту ночь Александр Дмитриевич Жучков успел проклясть все: и свою работу, и даже свою судьбу. Нет, когда-то он верил, что он все делает, как надо: ремонт коммуникаций хотя и ответственное дело, и громоздкое, но и весьма… прибыльное. На бесконечные ремонты выделяются серьезные деньги, которые списываются не менее серьезными руководителями муниципальных образований, начальниками жилконтор и директорами дэзов. Несмотря на бесконечное нытье указанных джентльменов о нехватке средств, об отсутствии финансирования, лимитах и долгах бюджета, господа муниципальные начальники и начальнички осваивают колоссальные средства и кропотливо списывают копейку за копейкой — в собственный карман.

Жучков подсуетился вовремя и за счет плохо прокрашенных заборчиков в трех арбатских дворах справил небольшой дачный домик для родной сестры. Он был весьма заботливым родственником. А за счет слегка подкорректированных бюджетов трех детских дворовых игровых площадок на новой даче появилась еще одна детская площадка — четвертая. И только из последнего ремонта дома с упрямыми жильцами Варварой Штольц и Артемием Павловым выдавить ничего практически не получалось. Мало того, этот затянувшийся ремонт все время перерастал в скандал. И все-таки самое страшное случилось после того, как он позарился на большие деньги.

Нет, поначалу такого исхода никто и предвидеть не мог. Поначалу жильцы под давлением бригады одноухого Захара тихо продавали квартиры вовремя заинтересовавшимся домом риелторам. Дом после должных откатов начальству предполагалось так же тихо передать Поклонскому. Но нашлись и упрямцы: сначала неуловимый Коробков, затем эта старуха Штольц и, как итог всему, — живущий на птичьих правах адвокатишка.

Тогда было решено провести радикальную зачистку, исполнение которой взял на себя одноухий Захар, но — вот незадача — ни адвокат, ни старуха Штольц, похоже, даже не подозревали о грозящей им опасности. Захар же, великолепно «решавший проблемы» и с пенсионерами, и с инвалидами, и с детдомовцами — для самых разных структур, словно испарился! Теперь у Жучкова оставался только один, последний вариант, и сколько же он потребовал нервов!

— Семенов! — подозвал начальник жэка этого, с позволения сказать, инженера. — А ну-ка, иди сюда! Чем ты здесь занят?

Семенов, только что варивший нечто, напоминающее кладбищенскую оградку, встал и нехотя подошел. И как же от него разило!

— Опять пьяный, — сурово констатировал Александр Дмитриевич. — Где только деньги на водку берешь?

Семенов виновато понурился, но на этот раз Жучков не был настроен миндальничать.

— Все. Сегодня для тебя работа кончилась, а завтра — объяснительную на стол.

— Но…

— Все, я сказал! — рявкнул Жучков. — Я тебя, пьяного, к пропану и на три шага не подпущу! Хочешь, чтоб весь дом на воздух взлетел!

Работяга даже раскраснелся от обиды:

— Да я, выпимши, блохе подковы приварю! Ни один ОТК не подкопается!

— Все, я сказал, — отрезал начальник жэка, — дома жене будешь байки травить. Пошел вон!

А когда единственный приличный газосварщик ушел, Жучков подозвал таджиков.

— Так… пьяных нет? В журнале по ТБ все расписались?

И понятно, что расписались не все, и Жучков немедленно всем стадом прогнал их через эту процедуру и начал отделять ненужных.

— Ты, ты и ты, — отделял он по головам самых тертых, — на уборку территории у пятого дома. Вы шестеро — на восьмой долбить гололед. Вы — на девятый…

И только когда остались трое самых зеленых, буквально с неделю назад впервые приехавших на заработки, а потому еще не видевших даже перфоратора, началась наиболее ответственная часть.

— Вот, — рукой показал им Жучков на старую, прогнившую трубу, — за ночь обрежете газосваркой здесь, здесь и здесь.

Парни переглянулись: такого уровня доверия никто не ожидал.

— Вот так, — демонстрируя раздражение, показал рукой на баллон с пропаном Жучков, — это баллон, на нем — редуктор, а вот это — электрофитиль. Понятно?!

Таджики снова переглянулись, перекинулись парой слов и закивали. Жучков вздохнул.

— Огонь здесь не опасен, опасен газ. Поэтому курить… можно, а вот…

Самый молодой из таджиков, показывая, что все понимает, выставил вперед руку с китайскими часами на запястье.

— Перекур пять минут.

Жучков ободряюще улыбнулся.

— Правильно. Молодец. Сейчас покажу, как пользоваться электрофитилем. Берешь зажигалку. Есть у вас зажигалка?

Парни тут же, довольные тем, что все так просто, повытаскивали зажигалки.

— Не все сразу, — замахал руками Жучков, — одной хватит! Делаете вот так, затем ждете. Затем щелкаете зажигалкой — вот здесь… А потом берете и начинаете этой штукой резать трубу. Вот так вот водите и режете… водите и режете… Все поняли?

Парни быстро обсудили порядок действий, и было видно: поняли.

— И чтоб к утру все было готово! — погрозил пальцем Жучков.

Активисты

Первый же послеобеденный звонок в адвокатский офис Павлова был от активиста инициативной группы обманутых дольщиков. И поехало… Дольщики и соинвесторы атаковали все рабочие телефоны Артема, и все они требовали от согласившегося помочь им адвоката немедленных действий. Но вот к «немедленным действиям» он сегодня был не готов.

Уже одной ночи, проведенной адвокатом за дачей показаний, хватало, чтобы чувствовать себя несколько помятым. А было еще и хмурое утро, полное забот об испачканной кровью машине. И все это завершилось жутким полднем, когда Артему внятно объяснили, что заказчик убийства его отца пока таковым не считается.

Нет, адвокат Павлов не отказывался от помощи обманутым, но, положа руку на сердце, именно сегодня он бы предпочел отоспаться, а не вникать в проблемы взвинченных людей. А к трем дня ему позвонил сам Кеша, он же Станислав.

— Артем Андреевич, здравствуйте. Это Станислав.

— Станислав?.. Ах да, конечно, добрый день! — не слишком бодро отозвался Артем.

— Спасибо вам за врача. Удивительно вдумчивый специалист. Но есть еще один вопрос. Вы не планируете никаких действий в нашу защиту?

Артем растерялся. Вопрос выглядел, скорее, обвинением.

— Почему не планирую? Планирую… — не совсем уверенно отозвался он.

И понятно, что лидер обманутых соинвесторов моментально почувствовал эту слабину, а потому решил не рассусоливать, а поставить зазнавшегося адвоката перед фактом.

— Кхе. Наша инициативная группа приняла решение, — холодно, как недругу, сообщил общественный лидер. — Я вас информирую.

— Какое еще решение? — начал накаляться Павлов. — О чем информируете?

— Решение о том, чтобы снять с вас полномочия. Мы отзываем доверенности. То есть мы вам больше не доверяем.

— Простите, почему же? — Голос Артема предательски дрогнул: такого шага со стороны группы обманутых дольщиков он не ожидал.

— Вы обещали нам помощь. Заступиться, помочь. Решить наш вопрос обещали. А на деле тут же забыли. Ничего не сделали. Никак не помогли! Как говорится, с глаз долой, из сердца вон. Вот вы и подтвердили, что обещанного три года ждут. А мы не можем ждать. Мы вымираем. Вам этого не понять. Мы вам поверили, а вы…

Станислав трагически закашлялся.

— Станислав, это несправедливо, — пользуясь паузой, воззвал к здравому смыслу Артем, — с нашей встречи прошло чуть больше суток. Что я мог успеть за такое время?

— Хм. Не знаю. Но наши интересы вы никак не защищали.

Артем рассвирепел:

— Послушайте меня, Станислав! Есть два подхода к делу: фантастический и реалистический! Решить все ваши проблемы за сутки — чистая фантастика!

Но Стас уперся:

— Ковтун как плевал на нас, так и продолжает. Нам от этого ни жарко ни холодно. Хотя, скорее, очень холодно. Противно, что вы пользуетесь нашей незащищенностью. Мы бесправные и бездомные. Вы прекрасно знаете это. Лучше других. Только те, другие, хотя бы не делают вид, что помогают. Они нас просто не замечают. Или, наоборот, уничтожают. А вы? Вы — лицемер!

Артем взлетел со стула.

— Вот как? Вы меня уже приговорили! А за что? За то, что я дал обещание помочь? Так я его сдержу.

— Вы были у сенатора Кныша? — оборвал его Станислав. — Ну, как мы вам советовали…