Оружие Аполлона - Алексей Корепанов

Низу Крис не упомянул, но беллизонка сама пристроилась за ним, и когда группа продолжила путь, тихонько шепнула ему в спину:

– Юпитер, ты сердишься, значит, ты не прав.

Она вполне могла бы работать советницей Императора по части древних изречений.

Ночной переход больше походил на прогулку – шли не спеша, по следам форестов, разговоров не заводили, дышали размеренно, и сил вполне хватало. Лесные обитатели либо спали, либо не желали связываться с чужаками. Лишь один раз возникла в свете фонаря остроухая оскаленная морда местного волка, который, видимо, маялся бессонницей, да тут же и сгинула в чаще.

Небо едва-едва начало светлеть, когда группа добралась до реки. Следы форестов обрывались у темной воды. Тут течение было довольно быстрым, и неслись по реке какие-то светящиеся точки, то ли растения, то ли водная живность. Направили фонари на другой берег и увидели, что там далеко в воду вдается песчаная коса, и до нее всего-то метров двадцать, если не меньше. И обувь, и комбинезоны были непромокаемыми, так что решили сразу же переправиться на ту сторону. Да еще и оказалось, что тут брод – вода едва доходила до бедер, а длинному Кириллу была и вовсе по колено. Парализаторы держали наготове, но никакие речные хищники в атаку не бросались. Переправились и нашли, двигаясь по воде вдоль берега и сверяясь с «гидом», то место, где для них припрятали катер. Ни катера, ни маскировочной сети там, как и ожидалось, не было, осталась только вмятина от днища на песке да отпечатки босых ног. Судя по всему, форесты решили прокатиться на так удачно раздобытом плавсредстве, проверить, так сказать, его ходовые качества. Вряд ли они смогли запустить двигатель, но имелись на катере и весла, так что водная прогулка должна была доставить лесным жителям удовольствие. Хотя как сказать… Ниже по реке были пороги, там охотники за Копьем планировали перетащить легкий катер по берегу. Если форесты о порогах не знали, то могли заполучить большие неприятности. И угробить катер.

Искатели вернулись на песчаную косу, сбросили на песок поклажу, и мужчины, прихватив излучатель, отправились добывать материал для плота. Валили деревья, обрезали ветки и таскали бревна на косу. Утренняя зарядка получилась более чем насыщенная, до седьмого пота, и работа спорилась. Утро постепенно выталкивало ночь из этих краев, над неширокой рекой висел легкий туман, и трудиться можно было уже без фонарей. Бревна соединяли клейкой лентой, прозорливо включенной в состав снаряжения лагерным интендантом, и плот получался на загляденье.

Когда судостроители управились с работой, беллизонка осмотрела лежащее на песке у ее ног внушительное деревянное сооружение и медленно произнесла:

– Сделай себе ковчег из дерева гофер; отделения сделай в ковчеге и осмоли его смолою внутри и снаружи. И сделай его так: длина ковчега триста локтей; ширина его пятьдесят локтей, а высота его тридцать локтей…

– Что за тридцать локтей? – не понял Кирилл. – Какие такие локти?

Крис подумал, что Низа цитирует какой-то древний текст беллизонцев, а гинеец пояснил Устинюку:

– Локоть – это такая старинная мера длины. Верно? – Арамис взглянул на девушку.

– Верно, – подтвердила она. – Это из Библии. Перед тем как устроить всемирный потоп, земной бог посоветовал одному человеку, Ною, построить судно, чтобы не утонуть.

– Ты что, все книги наизусть знаешь? – недоверчиво спросил Габлер.

Низа присела, провела ладонью по бревну и, повернув голову, снизу вверх посмотрела на него:

– Это как книжные полки. Просто нужно знать, где и что стоит.

Ответ был не очень понятным, и Габлер собрался задать новый вопрос, но тут за спинами искателей раздался какой-то шум. Как оказалось, в их снаряжении, лежащем поодаль на песке, вовсю роется клювом здоровенная птица с коричнево-зелеными, чуть ли не камуфляжными разводами на сложенных крыльях. Вероятно, она вылетела из прибрежного леса и тихонько спланировала на косу, надеясь разжиться завтраком. Прежде чем разведчики успели хоть как-то среагировать, она зажала в кривом сером клюве один из нэпов и тут же стартовала к лесу. К счастью для обворованных, груз был для нее тяжеловат, и летела птица медленно. Но добычу не выпускала.

– Ну, зараза! – воскликнул Арамис и первым снял с пояса парализатор.

А вот первым послать парализующий заряд в пернатое создание успел все-таки Кирилл, показав более высокий уровень подготовки осотов по сравнению с файтерами. Крылатая воровка выпустила нэп из клюва, пролетела, снижаясь, еще немного и с треском рухнула в заросли. Мужчины тут же отправились на поиски умыкнутого имущества – их ругательства доносились до усевшейся на плоту беллизонки, и по ним можно было судить, что нэп зацепился за ветку высоко от земли. Лезть наверх, как самому легкому, пришлось Арамису, и он успешно справился с задачей. Птицу искать не стали – не нужна им была птица. Пусть придет в себя и попробует раздобыть на завтрак что-то другое.

Утро уже окончательно победило ночь, и ничто не мешало пуститься в плавание. Оставалось только позавтракать и поговорить с полковником Айоном – сеанс связи должен был состояться через пятнадцать минут. Перенесли вещи на плот, достали еду, уселись на «палубе» и приступили к трапезе.

– Жаль, шампанского нет, – посетовал Арамис.

Габлер удивленно поднял брови:

– С каких это пор тебя по утрам тянет на шампанское?

– Шампанское по утрам пьют или аристократы… – подхватил Кирилл цитатой из старой арты, но до конца ее не довел.

– Или кто? – тут же полюбопытствовала Низа. К еде она почти не притронулась.

– А поройся на своих полках, многомудрая, – посоветовал гинеец. – Вы меня не поняли, мистеры. Я не предлагаю пить шампанское. Как в старину отмечали постройку нового судна, а?

– Точно! – хлопнул себя по лбу Кирилл. – Я как-то не сообразил, что мы действительно судно построили…

– А ваши кумиры, древние римляне, при спуске корабля на воду укладывали под киль пленных пиратов, – заметила беллизонка.

Габлер развел руками:

– Ну нет здесь пиратов… Или спят еще.

А Кирилл чуть ли не с благоговением посмотрел на Низу и изрек:

– Я почему-то не удивлюсь, если ты скажешь, что точно знаешь, как возникла Вселенная.

Крис даже прекратил жевать, а гинеец уставился на девушку с таким видом, словно она сейчас выдаст нечто совершенно невероятное.

Низа отпила из фляжки, задумчиво закрутила крышку и произнесла, рассеянно глядя на быстро текущую желтоватую воду:

– Те, кто знают, никогда нам об этом не расскажут. Вам же не придет в голову растолковывать такое вон той птичке. – Она кивнула на прибрежные заросли.

Крис разочарованно подумал, что девушка имеет в виду своего триединого Беллиза-Беллизона-Беллизонов, и посмотрел на часы, вшитые в рукав комбинезона.

Некоторое время все, кроме Низы, молча ели, а потом Арамис лег на бок, подперев голову рукой, обвел взглядом ясное небо, берег и реку и мечтательно произнес:

– Хорошо-то как здесь… Словно у нас, на озерах…

– Хорошо, – согласилась беллизонка. – А потом сюда нагрянут колонисты и хорошее кончится.

– Тьфу ты! – Гинеец в сердцах сплюнул в воду. – Ну почему у тебя такое отношение к колонистам? Что, они тебе жить мешают на твоем Нова-Марсе? У нас на Беловодье никаких проблем нет. И не только у нас. Гладик, у вас на Форпосте автохтонов обижают?

– Не слышал о таком, – неохотно отозвался Габлер.

Ему этот разговор был неприятен. Не желал он об этом говорить. И позиция Низы ему совсем не нравилась, хотя… Хотя он позицию беллизонки понимал. Однако согласиться с таким подходом не мог. Да, возможно, где-то с автохтонами обходились и не очень хорошо… Но они же сами провоцировали такое отношение своим поведением! Разве нельзя жить без обид?

– Да, нам они мешают жить, – с холодком в голосе сказала беллизонка. – Ваша Империя такая могучая, у нее столько планет… А если захочет, будет иметь еще больше. Так почему нужно приходить туда, куда не зовут? Берите дикую планету и поселяйтесь там, если вы имеете такую необходимость в новом пространстве. Но не залезайте туда, где место уже занято. – Она взглянула на нахмурившегося Арамиса и продолжила с каменным лицом: – Все империи прошлого исчезли, имели развалиться. Все до единой. Я не есть желающая развала вашей Империи, но я есть желающая, чтобы она была от нас подальше… Нет, пусть даже будет где-то рядом, но не на нашей земле. Мы не хотим враждовать, но хотим находиться одни у себя на земле. Разве это не есть наше право? Разве мы этим кому-то мешаем?

Кирилл встрепенулся, явно собираясь подлить масла в огонь, но Габлер предупреждающе поднял руку:

– Разговоры отставили, тишина. Время связи с нашим полковником. Придется приврать.

Сообщение Криса было кратким, как и договаривались.