Ваше Сиятельство 13 - Эрли Моури

— И к Филофею подло… Ты прав. Я совсем голову потеряла, — она вздохнула, отходя на шаг. — Я не должна такого даже думать. Зови сюда Ковалевскую. Хотя нет, постой. Эти Таблички, спасибо за них. Спасибо, что помнил о моей просьбе и постарался. Но увы, они теперь для меня бесполезны. У Луиса больше нет шансов занять британский престол.

— Отчего так? Он же был почти в фаворитах и все по-прежнему ждут смерти прямого наследника, — я не следил за развитием событий в борьбе за корону на Альбионе, но, насколько мне помнилось, прогнозы самой Глории, насчет будущего восхождения на трон маркиза Луиса Этвуда, были куда более оптимистичными.

— Круг Семи Мечей подтвердил: право герцога Гилберта приоритетно. Они нашли древние родовые грамоты, подняли записи в архивах Манчестера. Так что увы, Луис вместе со мной в печали. Как-то все очень плохо складывается в последние дни для меня и моего сына. Я даже не уверена, что теперь пожелаю вернуться в Лондон, — пальцы императрицы погладили выпуклые знаки на древних табличках.

— Герцог Гилберт — близкий друг нашего заклятого «друга» герцога Уэйна, я правильно понимаю? — уточнил я, вспоминая ту пеструю информацию о связях Уэйна.

— Да, давний друг. Теперь их союз еще крепче. У Энтони Уэйна нет шансов занять престол, но у него огромные деньги и тайная власть. У Ричарда Гилберта теперь имеется приоритетное право. А дни наследника сочтены. Он вряд ли протянет и пару месяцев, — Глория печально глянула на меня.

— Грустишь по Филофею? — спросил я, накрыв ее ладонь.

— Да, — ответила она и добавила. — Это честно. И еще беспокоюсь о своем будущем. Не столько своем, сколько волнуюсь за будущее Эдуарда. Ему нет места в России. Скажи мне… Ты не обманул в том, что Ковалевская знает о наших отношениях.

— Нет. У меня от нее нет секретов. Я могу что-то недоговаривать, не вдаваться в подробности, но главное она знает, — я ожидал, что она именно сейчас потребует позвать Ковалевскую.

Так и вышло.

— Ты очень, очень необычный человек, граф Елецкий. Или маг Астерий — не знаю, как правильно… — императрица помедлила, потом сказала. — Пригласи свою невесту. Я должна с ней поговорить.

— Зачем, дорогая? Ты же знаешь, для Ольги встреча с тобой не будет приятной. Я не хочу портить ей настроение. Ей и так сегодня досталось из-за инцидента с Рыковым, — заметил я, все еще ожидая, что Глория спросит и о скандале недалеко от приемной цесаревича.

— Все-таки пригласи. Обещаю, что я ей не испорчу настроение. Скорее, наоборот — я ее немного успокою. Хочу коснуться прошлого, где было много непонимания с ее семьей. Полагаю, у нас может быть какое-то примирение, и для этого, лучше всего мне поговорить именно с Ольгой. С Ольгой, а не с князем, — утвердилась императрица. — И еще, поскольку она знает о наших отношениях, я постараюсь объяснить ей, что я никаким образом на тебя не претендую.

— Это будет очень благородно с твоей стороны, — согласился я. Мне даже в голову не могло прийти, что Глория переступит через себя и пойдет на такие шаги. Неужели, ей так припекло с последними событиями в Британии, что она спешно пересматривает планы на свое будущее? Снова в голове возникло много вопросов. Однако, прежде чем позвать свою невесту, я решил спросить англичанку о том, что собирался расспросить еще перед вылетом в Лондон. — Позволь еще один отвлеченный вопрос. Насколько я знаю, при Верховной Коллегии магов есть служба, что-то вроде разведки. Кажется, называется Бюро Магический Слежений. Они на тебя работают?

— Дорогой мой, тебе это не обязательно знать. Какие бы ни были у нас с тобой добрые отношения, я не могу говорить тебе совершенно все. Знаю, у тебя еще больше тайн, которые ты не спешишь выложить передо мной. Например, твои закрытые для всех вопросы с цесаревичем. Один из которых «Сириус», — англичанка лукаво покосилась на меня, давая понять, что о секретном детище цесаревича ей многое известно. — И я даже не пытаюсь расспрашивать тебя об этом, понимая, что есть обязательства по неразглашению.

— И все же, разведка Коллегии касается непосредственно меня. Мне кое-что важно понять, — настоял я.

— Хорошо, маг Астерий, там есть мои интересы. И не только мои. Но смею заверить, чтобы убрать все прежние подозрения: мои интересы не идут в разрез с интересам нашей империи. Это большей частью вопросы моей власти и осведомленности. Прежде они для меня были важны, теперь… — она пожала плечами. — Даже не знаю, что будет теперь.

Мне показалось, будто в ее глазах появился пепел, сама она уже не казалась молодой не по годам. И во мне шевельнулась жалость к Глории. Почти каждый знает ее, как властную стерву, в достижении своих целей, часто поступающую жестоко. Но я знал иную сторону Глории с тех пор, как она открылась мне.

— Дорогая, я помогу тебе. Поверь, я не бросаю своих женщин, — я вернулся к императрице и обнял ее. — Если потребуется, постараюсь отстоять твои интересы перед Денисом Филофеевичем. Ты знаешь — он не жестокий человек. Он не будет сводить с тобой счеты. По этой разведке магов Коллегии еще кое-что хочу спросить: Бабского в мою группу они подсунули по твоему указанию или он целиком их человек?

— По моему. Он предан мне. Он и еще некоторые из Коллегии. Я пожелала, чтобы Бабский и еще кое-кто участвовал в твоей лондонской операции. При этом мое желание совпало с желанием некоторых архимагов. Если так важно, могу назвать их, — Глория строго смотрела на меня. — Еще знаю, что они оказывали на тебя ментальное влияние, чтобы ты сделал нужный выбор в свою группу.

— Ух, ты как интересно! Среди них, кто об этом всем беспокоился, Рыков, верно? Знаю точно, что его инициативой было включить Бондареву в мою группу, а Бабского так, чтобы он следил и за мной, и за ней, — сказал я то, что успел выяснить прежде. Глория как-то неуверенно кивнула. И я спросил еще: — Ты можешь узнать, кто пытался меня опорочить, отчего Рыков так орал возле приемной цесаревича?

— Елецкий, могу точно сказать одно: у Рыкова свои интересы — интересы, основанные на высоких правах и возможностях Верховной Коллегии. Ты