Ваше Сиятельство 13 - Эрли Моури
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Возможно, — согласился я. — Возможно выйдет что-то вроде войсковой операции, но тогда для нас неизбежны серьезные политические трения с Семицарствием, шри-ланкийцами и, конечно, бритишами — ведь они везде.
— Везде. Даже в вашей лондонской команде, — Романов довольно улыбнулся, намекая на Элизабет. — И даже рядом со мной во дворце, — теперь он, наверное, имел в виду, Глорию. Надеюсь, он не знал о моих не во всем приличных связях с ней, иначе слово «бабник» от него не звучало бы так простодушно.
— Под эту большую команду снова будут списки рекомендуемых? — усмехнулся я.
— Снова возьмете Бондареву? — встречно спросил цесаревич.
— Не знаю. Вопрос открыт. С одной стороны у меня принцип: я не бросаю доверившихся мне людей — своих людей, с другой… нужно сначала понять, эта история с мнимой беременностью пошла от нее или у ее истоков стоит кто-то другой. И если от Наташи, то сначала понять, почему она так сделала, — я снова втянул ноздрями дым его сигары — мне нравился этот аромат.
— У вас хороший принцип. Человек может ошибиться, и мы должны иметь великодушие, чтобы простить. Записать человека во враги легко, особенно если не разбираться с причинами его поступков, куда труднее найти настоящего друга, — Романов глянул на часы. — На этом, ваше сиятельство, вынужден закончить. По любым важным вопросам обращайтесь прямо ко мне в любое время — номер эйхоса у вас есть. Сейчас все же передам вас Варшавскому, — он потянулся к кнопке говорителя, и я в этот раз не стал его останавливать.
— Елисей Иванович, зайдите, пожалуйста за графом Елецким, — сказал цесаревич, наклонившись к ребристому микрофону говорителя, подняв взгляд ко мне, добавил: — У вас там сейчас будет награждение — я зайду на минутку, поздравлю. И дальше уже решайте вопросы с Варшавским. Сразу очертите для него контуры предстоящего на Шри-Ланке, чтобы мы могли правильно спланировать эту операцию.
У Варшавского мы просидели больше часа. Сначала было награждение. Всем нам вручили по ордену «Святой Орел Империи» первой степени — это одна из самых высоких имперских наград. Увы, нефритовая шкатулка с орденом для штабс-капитана Бондаревой осталась лежать на столе Варшавского, рядом с Наташиным эйхосом, запечатанным в пакет. К орденам прилагалось солидное денежное вознаграждение, которое больше всех обрадовало Стрельцову. На этом сюрпризы для моей чеширской кошечки не закончились. Елисей Иванович вручил ей удостоверение, в котором значилось, что отныне Стрельцова Елизавета Борисовна — лейб-агент особого назначения при Четвертой Имперской Канцелярии.
Элиз, получив жетон и удостоверение, бегло прочитав несколько строк, с радостным недоумением повернулась ко мне. Я взял из рук Стрельцовой новый документ, прочитал тоже и спросил Варшавского:
— Елисей Иванович, как это понимать?
— Никак. Это не нужно никак понимать, — отозвался Варшавский. — Госпожа Стрельцова как была под вашим началом, так и остается. Документы, должность — это как бы формальность, но формальность полезная прежде всего для самой Елизаветы Борисовны. Уж, согласитесь быть на службе у императора, это не только почетно, но и, прямо скажем, выгодно. Она будет числиться как агент при Четвертой Имперской Канцелярии, кстати, как и вы, Александр Петрович. Но ваши документы будут оформлены несколько позже ввиду того, что есть бумажные проволочки на стороне Трубецкого. Кстати, обходной-то вы там не подписали.
— Так мне его никто не давал. Я же сдал форму, писал там рапорт Бердскому, — несколько рассеяно ответил я. Поскольку для меня эта волокита не имела никакого значения, я не слишком помнил детали бумажной возни в мое последнее посещение «Сириуса».
— Желательно это исправить, как будет у вас время, — сказал императорский конфидент и открыл сейф, чтобы убрать эйхос и личные вещи Бондаревой.
— Елисей Иванович, может я передам Бондаревой ее вещи, эйхос и орден могу вполне торжественно вручить? Мне все равно туда лететь, подбирать команду и этот, как его, обходной… — предложил я, поймав недовольный взгляд Ковалевской и многозначительную ухмылку Бабского.
— Я бы подумал, что вы после этого инцидента и говорить с ней не пожелаете, — он скрипнул тяжелой дверью сейфа, открывая ее шире. — Эйхос и ее оружие передать вам не имею права. Орден пусть вручает Бердский или Трубецкой — уж как они сами решат. На этом, господа и милые госпожи, все — самая приятная часть закончена. Теперь перейдем к части не столько приятной, сколько интересной. Ей займемся наедине с вами, Александр Петрович. Или желаете включить кого-то в обсуждение планов по предстоящей экспедиции?
Планы по организации миссии на Шри-Ланку я обсуждал с Варшавским без свидетелей. Хотя скрывать наброски нашего замысла не было необходимости, Ковалевская сама проявила инициативу и увела за собой Элизабет с Бабским.
Разговор с Елисеем Ивановичем не был долгим, поскольку пока не имелось никакой конкретики. Я лишь в общих чертах обрисовал ему требования к вимане, которая нас доставит на остров, а также пожелания по оборудованию, вооружению и составу экспедиционной группы. Все это он записал в блокнот, уточнил по срокам. Прежде чем расстаться с ним, я довел до императорского конфидента, что Ключ Кайрен Туам, переданный ему, ненастоящий. И пока изумление не сползло с его лица, объяснил ему причины. Где будет храниться Ключ настоящий, я говорить не стал, и на этом мы расстались.
Когда я вышел, желание связаться с Бондаревой во мне разыгралось с новой силой. Остро хотелось прояснить что же это такое было сегодня в зале дворца, недалеко от рабочего кабинета Дениса Филофеевича. Но, увы, эйхос Наташи по-прежнему оставался у Варшавского. Сама она то ли была еще в Москве, то ли успела вылететь на базу «Сириуса». Можно было отозвать в сторонку Бабского и попросить его обнаружить баронессу экзоментальным сканированием, однако не хотел давать ему такое поручение при Ольге. Решил вернуться к этому вопросу позже, может отозвать поручика под предлогом перекура. Алексей не курил, он мог обратиться к нему ментально и увести за собой.
Сейчас передо мной стояла чуть иная цель: визит к Глории. Хотя
