Эльф из Преисподней. Том 3 (СИ) - "Lt Colonel"

А вымышленный жрец вымышленных Предвечных криво ухмыльнулся: конец губной складки уехал к уху, опасно натянув кожу на черепе.

— Я позову их. Нужен ритуал. Им нравятся гости.

И он заспешил по сумрачному коридору. Я отправил за ним, сквозь густые клубы магопиумного дыма, избегая влажных изъеденных стен, похожих на внутренности исполина.

Тхуан притихла. Я мысленно коснулся клинка, пытаясь пробудить обычно болтливого духа, однако Воля Небес не отозвалась. Я нащупал брошку Эллеферии, но и та не отвечала.

Их на беседу не приглашали.

Извилистая дорога вывела к большому круглому залу, в центре которого стояли подсвечники. На них чадили сотни свечей. Они испускали рассеянный желтоватый свет, от которого в комнате становилось темнее. От центра зала исходила чернота, исчезавшая у стен. На моих глазах одна из свечей погасла, и стало чуть светлее.

Определённо проделки Ткачей. Сомнений больше не было. Никто не любил выставлять напоказ абсурдность и ненадёжность материи так сильно, как порождения Изнанки. Их притягивали противоречия.

Жрец замер у свечного алтаря. Полились слова горячечной молитвы, которые не были ни словами, ни молитвой — неразборчивым бормотанием, бездумным стариковским лепетом.

А затем мужчина пустился в пляс. Закружился на месте, присел, подпрыгнул, кувыркнулся на руках. Подол рясы задрался, показав тощие волосатые ноги. Сделав полный оборот, человек остановился, словно вспоминая, что делать дальше. Начал перебирать ступнями, отстукивать пятками затейливый ритм. От чечётки темнота пошла пузырями, огоньки на свечах потухли, и зал засиял.

В представлении не было смысла. Ткачи не нуждались в таких церемониях.

— Забавно пляшет, — сказали позади.

С другой стороны, Ткачи не нуждались и в смысле.

Тонкая радужная плёнка облепила полированный камень зала. Я дал команду задеревеневшим мышцам пошевелиться. Обернулся на голос и увидел тончайшую взвесь, складывавшуюся в очертания человеческой фигуры.

Хорошо. Я вдохнул недостаточно магопия, чтобы дать Ткачам проявить себя в полной мере. Развернуть в моём сознании свой плацдарм и обрести большую осязаемость.

— Вы задолжали мне.

— Равноценность соблюдена. Долг открыт. Судьба творится.

— Какой ещё долг?

— Уверен, что стоит открывать эту дверь? — прошептали на ухо, — Узнаешь, если пойдёшь с нами.

Я не был уверен.

— Поиски смертного и ваза не стоили отпечатка. Я это имел в виду.

Здесь бы выдвинуть требования, но для этого я всё же вдохнул чересчур много магопия. Неподходящие условия.

— Ваза? Какая ваза?

К одному призраку присоединились другие. Они вырастали из первого, как грибы, отпочковывались и окружали меня.

— Он про подарок.

— Про шутку.

— Про фокус.

— Вы путаете, — остановила других Ткачей наиболее насыщенная фигура. У неё были глаза, темневшие самым ярким светом, — Это смещение.

— Смещение чего? Времени? Я видел, что будущее вазы сменилось…

— Смещение внимания. Отвлечение. Обман. Изменилось твоё будущее. Не вазы.

Меня бросило в холод. Что сотворили со мной Ткачи? Неслыханное самоуправство. Уже то, что они заставили меня принять сделку, выходило за рамки нормы. Но они влезли в мою суть — ради чего?

— Не переживай. Ваза — подарок. За неё не взята плата.

— Тогда за что?!

— За это, — и, словно всему призраками управляла единая воля, они разом указали на мой пояс. На клинок, что висел там. На Тхуантхьен.

— Ты веришь в совпадения?

— Любая случайность — итог чьих-то трудов. Результат деяния. Последствия выбора. Ты выбрал, выбираешь, выберешь. Мы откликнулись, откликаемся, откликнемся. Твоё желание воплотилось встречей. Мы нанесли отпечаток. Будущее стало прошлым.

Какова вероятность, что я встречу в своём путешествии божественный артефакт, способный уничтожить владыку дьявольского измерения? Какова вероятность, что он примет меня, демона, как хозяина и станет повиноваться?

Ответом на оба вопроса будет одно воззвание к Изнанке.

Я должен был спохватиться ещё на дирижабле. Совпадения такого уровня невозможны. Удачные стечения обстоятельств всегда рукотворны. Если разумный силён — сам творит их. Но если нет… ему могут подсобить.

Ваза не стоила отпечатка. А Тхуан стоила куда больше, чем один отпечаток. Ткачи не имели привычки играть в благотворительность. И, к сожалению, они не лгали. Зачем лгать, когда можно любое враньё вывернуть правдой?

— Что вы хотите за меч?

— Того же, что и ты, — сказала тень. Они переключились с меня на жреца, который танцевал без остановки.

По собранию Ткачей прокатывалась рябь всякий раз, когда мужчина исполнял очередной кульбит.

— Ты исполнишь мечту, и долг будет снят, — пояснил другой Ткач.

— Воплотишь предназначение.

— Используешь дар будущего, что стало прошлым. Раскроешь до конца скрытую силу. Впустишь в себя неизведанное, чтобы заострить кромку.

— И покончишь с врагом.

В прошлый раз Изнанка проявляла себя куда сильнее в обстановке. В этот раз её обитатели приходили и приходили, словно завороженные церемонией вымышленного жреца.

Я пока не мог решить, что из этого мне нравилось меньше.

По крайней мере, у меня сохранилась способность думать. Её следовало использовать на полную. Покончить с врагом… Зачем мне Тхуан? Для одного — убить Карнивана. Ну, может, впоследствии разобраться с Иешуа, но планы насчёт этого были размыты.

А вот избавиться от родича, который постоянно вставлял мне палки в колёса, я хотел с самого начала.

Или желание развоплотить его тоже внушила Изнанка?

Лишь увидев клуб пара у носа, я заметил, что сказал последнюю фразу вслух.

А ещё — что сильно похолодало. Кожу терзало ознобом.

Немудрено, ведь под куполом зала взошло огромное солнце. Оно расплёскивало стужу.

— Твоё намерение не наше.

— Но удобно.

— Слияние побуждений. Подарок и долг ради миссии.

— Ради того, чтобы я убил Карнивана?

Молчание стало ответом. Ткачи иногда вспоминали, что не любят повторяться.

Чем выродок так насолил Изнанке? Он, конечно, отлично устроился, вселившись в Бауса и начав полноценную войну между измерениями… но я сомневался, что Ткачей волновали эти мелочи. Мировой баланс, вселенский порядок — это не про них. Разборки между Иешуа и легионами дьяволов взволновали бы их меньше, чем меня — убийство ради эмоций.

Спрашивать я не стал. В лучшем случае меня бы проигнорировали. В худшем — объяснили бы. За плату, которую потребовали бы наперёд.

— Что ж, если дело в Карниване, то я согласен.

Не то чтобы Изнанку интересовало моё согласие. Или, быть может, она уже заглянула в будущее и выудила из него всё нужное для того, чтобы я согласился. Как бы то ни было, оставлять ублюдка в живых я не планировал с той секунды, как попал на Землю.

Но было ещё кое-что, что я обязан выяснить. Кое-что крайне важное.

— Как найти Эфирий? Он находится в Универсуме? Если да, то я хочу знать, как туда попасть.

Ткачи заколыхались. По карманному пространству храма промчался ветерок, который на мгновение сложил клубы дыма в многослойную карту, сияющую ярким сизым мраком. Сложил — и развеял. На место карты пришёл знакомый зал, выложенный плиткой. Она медленно распадалась на куски, обнажая ничто.

— Слишком рано, младший.

— Не та правда.

— Лишнее знание.

— Прими предначертание или окажешься врагом.

Я стану врагом Ткачам? Или уподоблюсь Карнивану? Ему они тоже предлагали сделку?

Я не спросил. В лучшем случае… и далее по списку.

— Вы откроете мне дорогу к Эфирию, когда я убью Карнивана.

Сложно было понять, утверждение это или вопрос. Подвели интонации. В лёгкие втекал раскалённый жар, распространяемый свечами изо льда.

— Узреешь целое, младший. Заштопаешь дыру на несотворённом.

Я счёл это убедительно близким к согласию. Сделал шаг к выходу и остановился. Конечно, выхода не существовало. Как и всего храма.