Засланец - Константин Хвостополосатов

Не могу сказать, что нам попалось много интересного по пути, Светлана вела нас, явно руководствуясь крупными проходами, да и большинство попадавшихся дверей оказалось закрыто. Я успел заглянуть лишь в пару открытых каморок, которые с успехом могли оказаться диспетчерскими или пультами охраны, судя по обилию управляющих панелей. Саныч же взломал одну довольно большую дверь, за которой оказался разгерметизированный отсек. Моего непоседливого друга не утащило к пробитой переборке только из-за того, что магнитные захваты активизировались на максимуме в аварийном режиме. На санычеву удачу сработала какая-то механическая автоматика, обрубив доступ к пробитому отсеку выкатившимся из стены металлическим диском, похожим на большую таблетку. Диск с легкостью разломал попавшийся на пути хлам похожий на стол или лабораторный верстак и зафиксировался в предназначенных для такого случая пазах. Что находилось за «таблеткой» рассмотреть через мутный материал не удавалось. В доступном же нам куске помещения плавал потревоженный мусор, большую часть которого утащила в сторону пробоины истекающая атмосфера. Больше вскрывать заблокированные двери мы не решились.

Наше продвижение к месту высадки старателей пришлось временно отложить. По пути нам попалась довольно широкая лифтовая шахта, а может, какая-то иная транспортная магистраль станции, сильно отличающаяся от всего встреченного нами ранее. На нашем уровне ничего похожего на кабину не оказалось, а обзор шахты через прозрачную перегородку показал лишь ее немалую глубину. Ни тросов, ни других направляющих в шахтах не наблюдалось, видимо, скоростной лифт или лифты приводились в движение магнитным или гравитационным полем.

– Светик, куда она ведет? – спросил Саныч, – может, эта кишка и будет самым коротким путем к внешней обшивке? Надоело уже порхать по этим забитым пылью и прочей пакостью коридорам.

– По схеме эта магистраль проходит вдоль внешней обшивки, но к ней вплотную не подбирается, – выдал информацию Светлана, – для эвакуации она подойдет слабо. Но интерес она представлять вполне может. В другую сторону магистраль идет к центру станции, проходя приблизительно по краю энергетического сердца этого сооружения. Похоже, что это – одна из трех магистралей, ведущих в том направлении.

– Нам туда и нужно, – без колебаний предложил Саныч, – поглядим, каким углем они там топят.

Вопреки ожиданиям Саныча пробивать дыру в стенках тоннеля мы не стали, по подсказке Светланы мне легко удалось открыть небольшой лаз, очень походящий на сервисный лючок. Люк находился под потолком, но поскольку гравитация отсутствовала, добраться до него оказалось делом простым. Стенки магистрали имели довольно большую толщину и состояли из множества слоев, отличавшихся друг от друга по цвету. И только общий «сэндвич» из них делал толстую массу материала совершенно прозрачной.

– Да, ты прав, эта стенка не так проста, как кажется, – подтвердила Светлана мое наблюдение, – у меня есть подозрения, что тут проходит масса энергетических каналов, питающих станцию. Довольно разумно. Транспортная магистраль совмещена с энергетической, информационной, возможно, еще какой-то системой. Есть подозрения, что при подключенной энергии разрушить ее будет довольно сложно. А то, что она не имеет даже мелких повреждений говорит о применении био– или нано-технологий.

– Тебе не кажется, что она немного не соответствует общему уровню развития станции? – высказал я мысль. – Местные транспортники мне не показались слишком уж навороченными.

– Нет, не кажется, – отозвалась Светлана, – станция сочетает в себе массу доведенных «до ума» узлов, явно разработанных и собранных на ином уровне. Кто-то помогал хозяевам в ее создании, а может, новые хозяева переделывали тут все после ухода старых.

Пока мы дружно рассуждали о теории, Саныч далеко уплыл в сторону практики, так что мне пришлось усердно догонять его. Выходы из магистрали попадались далеко не на всех уровнях, что говорило о ее скорее технологическом назначении. Внутри магистрали тоже присутствовала атмосфера, но она отличалась от жилой атмосферы станции. Лучи наших прожекторов не вязли в «киселе», да и цвет их практически не менялся. Скорее всего, находиться в магистрали последним хозяевам станции приходилось исключительно в скафандрах. Порадовавшись случившимся изменениям, мы с Санычем двинулись к центру рукотворного планетоида.

Жилые и рабочие уровни станции совершенно неожиданно сменились огромным залитым оранжевым «янтарем» пространством. Прожектора выхватывали из мрака мириады вспышек, как будто в янтарь попали россыпи алмазов. И россыпи эти находились в очень медленном движении.

– Ё-перный театр большого и малого балета … – удивленно пробормотал Саныч, – а ведь красиво летают эти паршивцы, так смотрел бы и смотрел, только сито нужно подставить.

– Это изолирующий слой, о котором я говорила, – проинформировала Светлана, – надо бы взять пробы материала.

– Обязательно возьмем! – пообещал Саныч, – особенно прихватим вот этих блестящих, что-то мне в них знакомое мерещится.

– Зачем старому еврею брюлики в космосе, если он и так практически на государственном обеспечении? – задал я вопрос янтарной вселенной, – да и что им делать в изолирующем составе, предназначенном для поглощения вредных излучений?

– Не похабь мечту, – промурлыкал Саныч, – дай ощутить себя удачливым кладоискателем.

Изоляционный слой янтарного вещества оказался довольно широким, и на всем его протяжении из магистрали не попалось ни одного выхода. Так что приступы меркантильности обуревали Саныча совершенно впустую. Проткнув изоляционный слой, магистраль изогнулась вдоль внутренних технических помещений, видимо, предназначенных для обслуживающего персонала энергетической и гравитационной установки. У первого же выхода мы наткнулись на транспортную капсулу, зафиксированную в стояночном положении. В отличие от стенок магистрали, корпус капсулы оказался непрозрачным. Но в полное удивление нас повергло другое. Все пространство зала прибытия заполняли разного размера шарики янтарного цвета, медленно двигающиеся, парящиеся в пространстве или висящие на полу и стенах. А на переборке, отделяющей отсек от изолирующего слоя, набухла целая гроздь огромных янтарных полусфер. Отсек явно потерял герметичность, получив массу небольших пробоин, и перегородка пропустила в его нутро часть изолирующего материала.

Внутрь отсека, предварительно включив защитное поле своих костюмов, мы попали через проход, похожий на первый технологический лючок. Пока Саныч занимался отбором проб, я с интересом рассматривал транспортную капсулу. Капсула напоминала формой классический цилиндр толщиной приблизительно с десяток метров. Она явно разделялась на несколько отсеков предназначенных для перевозки груза и персонала. Внутренние компоненты капсулы напоминали материал самой магистрали. Видимо, делали ее с применением той же технологии, что и саму магистраль. Никаких пультов управления или панелей я не увидел. Говорить это могло как о том, что капсула управляется извне со стационарного центра управления, так и о том, что пульты могут иметь вид активной голограммы или еще какой-то энергозависимой технологии, в данный момент невидимой из-за отсутствия энергии.

– Энергоустановка могла отключиться из-за этой аварии, – предположила Светлана.

– Обрати внимание на большое количество дыр в противоположной стене, – предложил я, – кстати, концентрация этих сверкающих включений у стены отсека особенно велика. Выглядит, как будто что-то взорвалось внутри энергетической установки, а осколки с легкостью прошили все слои защиты и увязли лишь в янтарной массе. Кстати, если не считать этих летающих апельсинов, мандаринов и куркумы, в отсеке полный порядок. По крайней мере, я не вижу ни одного погибшего члена экипажа.

– Сказать, что тут произошло, мне пока трудно, я попросила Саныча взять все доступные образцы, включая материал переборки, – отозвалась Светлана, – нужно будет анализировать.

– Ты как думаешь, нам вообще тут безопасно находиться? – уточнил я, – не исключено повторение взрыва, да и эти сверкающие камушки могут оказаться остатками топлива или еще какой-нибудь вредной ерундой.

– Машинное отделение имеет следы жесткого облучения, хотя, в целом все в пределах безопасного для скафандров уровня, – рассуждала Светлана, – фон однозначно не может соответствовать работающей энергетической установке, если только эта станция не базируется на какой-то совершенно неожиданной энергетике. Думаю, что даже если что-то там и взорвалось, автоматика погасила энергетическую установку, и опасности в данный момент нет.

– Тогда пошли глядеть, – предложил я.

– Иди. Прямо, второй проход вниз, – дала Светлана инструкцию, – убери защитное поле, этот янтарный состав, похоже, неактивный, а энергоемкость у него чрезвычайно хорошая. К броне он не прилипнет, а вот энергии эти «мандаринки» могут слопать с защитного поля больше, чем достаточно.