Меч Немезиды - Данил Корецкий

Дядя и Пан сидели за монитором и внимательно наблюдали за происходящим. В переполненной комнате охраны дежурная смена делала то же самое. По тревоге вызвали всех находящихся на отдыхе, и подкрепление постоянно прибывало. Но надежды на него было мало. Это не подгулявшую пьянь на улицу выбросить… Так же считали и руководители казино.

— Они явно нарываются, — сказал Дядя и Пан кивнул. — Хотят устроить скандал… А может, чего похуже! Бросят в зал гранату или машины попалят…

— Но зачем?

— Это вопрос…

Дядя задумчиво потер щеку.

— Только неспроста это. Заказ чей-то исполняют.

— Так, может, братву подтянуть?

Дядя вздохнул:

— Не подтягивается братва-то! Я Серому звонил, Великану, Пятаку… Они мне никогда не отказывали. А как про Лисицу слышат — сразу отскакивают. Боятся его. Он со своими отморозками на днях сразу пять человек ножами покромсали. На куски!

— Я слышал четверых…

— Те же яйца, только сбоку! Какая разница? Мало, что ли?

Пан развел руками:

— Да нет, не мало. Много.

— То-то… К тому же за ним все синие.[12] Короче, попали мы в переплет! Не знаю, как вылезти…

— Ну а чего сейчас-то делать будем? Они нам распугают всех постоянных посетителей!

— Прикажу охране вмешаться, — вяло сказал Дядя. — А там посмотрим…

Пан никогда не видел компаньона таким растерянным.

Развязной походкой слегка подвыпившего клиента, Лисицин направился к своим «солдатам». С другой стороны к нарушителям спокойствия осторожно и с явной неохотой направлялись двое вышибал в своей синей униформе. Толченый боковым зрением моментально заметил их и зафиксировал приближение бригадира. Значит, пора было действовать. Он в очередной раз с силой ударил по кнопкам игрового аппарата и вскочил на ноги так, что опрокинулся высокий табурет на тонких хромированных ножках.

— Это натуральный наебон! — В голосе Толченого прозвучали истеричные визгливые нотки, какие бывают обычно у обманутого лоха. — Че за дела такие? Да я!.. Бля!..

— В натуре, брателла, у них все в одну сторону настроено! — поддержал товарища Соболь. — Мухлеж это! Крысятничество!

— В чем дело? — К скандалистам без энтузиазма подступил один из утянутых в синий двубортный костюм охранников. Он по привычке поводил могучими плечами, хотя на этот раз не рассчитывал, что одной демонстрацией силы добьется обычного результата. Второй охранник подошел к Соболю сзади.

— В чем дело?! — переспросил Толченый, вскидывая свой острый, как морской риф, подбородок. — Это я, бля, хотел бы знать в чем дело. Эти автоматы — сплошная наебка! Чего ты зенки выкатил, толстогубый! Ты знаешь, кто я?

Охранник, окрещенный Лехой толстогубым, все знал. Но он знал и то, что за ним наблюдают начальство и коллеги, а потому давать задний ход не собирался. Профессионально и с достоинством проигнорировав хамство в свой адрес, он решительно опустил могучую ладонь на щуплое плечо Толченого. Пальцы сомкнулись, и Леха скривился от боли.

— Вы нарушаете порядок, поэтому вам придется покинуть казино…

Договорить широкоплечий губастый вышибала не успел. Преимущество в весе и физической силе — ничто перед опытом жестоких драк не на жизнь, а на смерть. Тем более перед готовностью убивать. Толченый резко присел, освободившись от железного захвата, и столь же резко ударил противника в промежность. Охранник со стоном схватился за ушибленное место и, скрючившись, опустился на пол.

Соболь развернулся ко второму охраннику. Последний открыл было рот, но Соболь коротко ударил его в солнечное сплетение, а когда противник сложился пополам, рубанул ребром ладони по шее. Издавая утробное мычание, здоровяк растянулся на полу.

Сзади кто-то из посетителей засмеялся. Очевидно, нанюхался кокаина. Лисицин обернулся, и весельчак растворился в толпе любопытных, быстро стянувшихся к месту событий.

Словно черт из табакерки, появился все тот же щуплый администратор в белом костюме. Худое лицо, крупный нос, маленькие глазки-бусинки — своим обликом он напоминал встревоженную крысу.

— Господа, господа, в чем дело…

Испуганный взгляд перебегал с распластанных тел принесенных в жертву охранников на страшную троицу бандитов, потом на полукруг завсегдатаев казино, большую часть которых составляли толстопузые джентльмены в дорогих костюмах и со столь же дорогими молоденькими спутницами. Девушки соответствовали определенному стандарту: неестественно длинные накладные ресницы, столь же неестественные накладные ногти с белой «французской» каймой, надутые уколами губы профессиональных минетчиц…

— У нас еще никогда не было драк…

— Значит, будут! — Пит воинственно выпятил подбородок. — Вы что, паскуды, внаглую людей обуваете! Давно в вас не шмаляли? Или надо гранату в зал закинуть?!

Услышав про стрельбу и гранаты, посетители стали расходиться: кто-то потянулся к барной стойке, чтобы снять стресс, а многие быстро направились к выходу. Вообще, игроков в зале осталось вдвое меньше, чем час назад. Зато вокруг нарушителей спокойствия смыкалось кольцо синих костюмов. Охранники смотрели на своих поверженных коллег, и нерациональное чувство мести пересиливало вполне обоснованные опасения. Кольцо стало медленно сжиматься.

— В чем дело? Что вы себе позволяете? — несколько приободрился почувствовавший поддержку администратор.

Но Пит, не обращая на него внимания, набрал номер и поднес к уху мобильный телефон:

— Слышь, Пыж, тут говенные разборы начинаются… Если через пять минут отбой не дам, поднимай всю эту гниль на воздух! Швыряй гранаты, шмаляй во все стороны! Всех подряд мочи, без разбору!

Потом он спрятал телефон в карман и чуть заметно улыбнулся. Той самой своей улыбкой, при которой изо рта выглядывали волчьи клыки.

— Ну что, будем жить или умирать? Лично мне — один хрен! — Звериным взглядом Пит обвел синие костюмы, и кольцо перестало сжиматься.

— Полегче, пацаны. На фиг вам за своих хозяев головы складывать? Они не только лохов раскатывают, но и честную братву обувают, миллионы гребут, а вам копейки отстегивают…

Вор в законе — он одновременно и топ-менеджер, и политик, поэтому Пит хорошо знал, как разговаривать с пролетариатом. И хотя охрана казино вряд ли подпадала под Марксово определение самого неимущего класса, семена сомнений упали на благодатную почву. Кольцо синих костюмов разжалось, и Лисица обратил суровый взгляд на администратора.

— Что вы такое говорите? — Тот теребил тонкими бледными пальцами тугой узел своего белого галстука. — У нас все по-честному…

Но Пит бестактно перебил его:

— А ты чего вышел терки тереть? Или ты тут за все мазу тянешь?

Администратор замолчал. Он тоже был наемным работником и прекрасно понимал, что новую работу найти гораздо легче, чем новую жизнь.

Пит небрежно сунул в рот сигарету.

— Старшего свистни, баклан, — сказал он. — Только не того подставного клоуна, а настоящего. Ну этого, который автоматы настраивает! Мы с ним и перетрем: что это у него за настройка такая…

Лисица переглянулся со своими напарниками, и те глумливо рассмеялись. А наверху, у монитора, тревожно переглянулись Дядя и Пан. Да, это не случайный «наезд»!

Провокация тщательно подготовлена. И чем бы она ни кончилась, по репутации «Алмаза» нанесен мощнейший удар! Зал уже почти опустел, и, придут ли игроки обратно, неизвестно. А ведь каждый расскажет друзьям, знакомым, по Москве поползут слухи… Клиентуру набирают годами, а растерять ее можно за один час… Такой час, как сегодня!

— Иди, Пан, потолкуй с ним! — приказал Караваев. И это не был голос скромного настройщика автоматов. — Узнай, чего он хочет. Надо будет — зови меня…

Когда Григорьев появился в зале, Пит внимательно осмотрел его с головы до ног. Даже на вид дорогой костюм, идеально выглаженная рубашка, двухсотдолларовый галстук… Идеальная прическа: зачесанные на косой пробор волосы были уложены волосок к волоску. А туфли… Пит почувствовал себя обутым в лапти, даже захотелось спрятать ноги куда-нибудь под скатерть. Неужели он действительно подставной? Или дядя Филя что-то напутал?

— Что вы тут толпитесь? — строго сказал Григорьев охранникам. — Все равно толку от вас никакого! А этих…

Он небрежно указал на двух приходящих в себя вышибал.

— Этих рассчитать сегодня же. Я не собираюсь содержать дармоедов, не способных справиться со своими прямыми обязанностями.

Охранники разошлись, сухощавый администратор увел с собой пострадавших вышибал. Им не повезло дважды: попали под раздачу и лишились работы. Впрочем, хорошо, что остались живы… Возможно, это была подсказка судьбы: «Меняйте, ребята, профессию!»

Рядом с игровыми автоматами, у перевернутого хромированного стула, остались лишь четыре человека: Григорьев, Пит, Соболь и ухмыляющийся во весь рот Толченый. Лисицин нахально курил, выпуская дым в сторону Григорьева, и не торопился начинать разговор. Слово стоит дорого. Иногда цена ему — жизнь.