Святыни и древности Турции - Евгений Викторович Старшов

Построив в захваченном у византийцев городе мечети и дворцы, султан, не будучи в этом отношении оригинальным, назвал его в свою честь – Алайе, Аланией. Приблизительно век спустя арабский путешественник Ибн Батута так описал новоявленную сельджукскую столицу (одну из нескольких): «Алайе является обширным городом у морского побережья. Она населена турками. Город часто посещается торговцами из Каира, Александрии и Сирии. Область богата лесными массивами. Древесина отсюда вывозится в Александрию… и другие города Египта. На окраине верхней части города грозно возвышается великолепная цитадель, построенная султаном Алаеддином». В XIV веке кипрские Короли-крестоносцы Лузиньяны – Гуго Четвертый и Петр Первый – были близки к тому, чтобы отбить Аланию, но безуспешно (после взятия Анталии напуганный правитель Алании предложил Петру дань, ключи от крепости и присягу верно служить; король принял его на службу и вернул ключи, но турок быстро его обманул, пообещав анталийскому Теке-бею помочь вернуть Анталию, так что король Петр еще дважды нападал на Аланию – в 1364 и 1366 гг., при последнем молниеносном набеге он разрушил ее гавань, хотя город так и не взял: у латинян не хватило сил); убийство же короля Петра привело латинский Кипр в состояние междоусобицы и упадка, так что киприотам было уже не до Алании. Их мечту в 1403 г. исполнил… их ярый враг на тот момент, губернатор Генуи маршал Бусико, которому магистр родосских рыцарей-иоаннитов Филибер де Найяк выделил на это предприятие 40 000 дукатов. Дальше, как всегда, деньги и политика оказались превыше крестоносной идеи – турецкий эмир не только выкупил город у Бусико, но и объединился с ним в союз против киприотов. Город навсегда остался в руках турок.

Конная статуя султана Алаеддина с топором в руке встречает всех, прибывающих в Аланию. Отправимся в крепость, к христианским храмам. Первый находится в средней крепости и известен теперь как «мечеть неизвестного святого». Это название проистекает от соответствующего захоронения, некогда располагавшегося в руинах. Теперь, впрочем, не узнать в этом здании ни мечети, ни церкви. Но до того как церковь была переделана в мечеть, она сама, оказывается, «выросла» на основании эллинистической башни, так что древнейшая ее часть датируется вторым веком до н. э.

Более сохранившийся византийский храм, иногда именуемый в литературе храмом Св. Георгия, стоит на самой вершине горы, в цитадели, среди цистерн для сбора и хранения дождевой воды на случай осады, развалин дворца, сельджукских военных бараков, недалеко от злосчастной башни Адаматаджагы. Он тоже в руинах, и вход в него перекрыт, но он еще хранит на себе печать былого величия, и его купол по-прежнему веками возвышается над бывшим Коракесионом.

Крохи истории Коракесиона-Колонорона собраны в неприметном археологическом музее, здание которого скромно затерялось в одном из многочисленных переулков курортного города. Во дворе среди саркофагов и урн для праха гуляет павлин; там же находятся античный пресс и пара турецких пушек. В музее всего три зала, если не сказать зальчика: один посвящен античному периоду и хранит масляные лампы, наконечники стрел и копий, статуэтки, стеклянные бутылочки для мазей и еще много всяких мелкобытовых предметов. Второй зал посвящен одному персонажу, а точнее говоря, даже одной находке – зато уникальной. Там находится бронзовая статуэтка Геракла, тем более уникальная, что образцы древней бронзовой скульптуры дошли до нас в единичных образцах: металл ценился всегда, и век за веком гибли от огня и людской глупости бесценные образцы греко-римского гения… А Геракл уцелел. Третий зал посвящен турецкой культуре – и тем более поразительно, что там стоит современная икона св. Георгия Победоносца, на которой по-гречески написано, что это – дар от греков ионическим (то есть малоазийским) городам. Значит, греки до сих пор ощущают свое единство со своими древними малоазийскими городами, в которых в 1920-х гг. благодаря абсурдному «размену населения» между Грецией и Турцией не осталось греков по крайней мере, не «отуреченных». Преодолевая вековую вражду, греки через икону протягивают руку дружбы своим исконным врагам. И, может быть, не случайно местом этого диалога стал древний Коракесион, еще в Античности бывший своеобразным перекрестком миров, где вместе жили талантливые мудрые греки и восточные торговцы, а чопорные римляне договаривались с местными пиратами?..

Часть 2. От Бодрума до Приены. (юго-западное и западное побережья Турции)

Глава 1. Бодрум: галикарнасские древности и замок святого Петра

Турецкий город Бодрум, расположенный на Эгейском побережье, сейчас известен, в основном, только как курортно-туристическое место, и немногие знают, что настоящая слава этого города – в прошлом, когда он носил величественное имя – Галикарнас – и был столицей малоазийской области Карии. В нем возвышался 42-метровый Галикарнасский Мавзолей – одно из семи чудес Древнего мира (куда также входили египетские пирамиды, статуя Зевса в Олимпии, Колосс Родосский, храм Артемиды в Эфесе, висячие сады Семирамиды и александрийский маяк). Но о Мавзолее – чуть позже. Древняя страна Кария, ныне входящая в состав Турции, располагалась на юго-западе полуострова Малая Азия и прилегающих островах Средиземного и Эгейского морей. Карийцы пользовались среди своих соседей репутацией отважных мореходов и вместе с тем – весьма коварных людей. На все века остался знаменит карийский царь Мавсол, чья сестра и по совместительству его же вдова выстроила ему в Галикарнасе первый в мире мавзолей. Не менее славным в Античности было карийское святилище Зевса Лабрадийского, в котором стояла уникальная статуя Зевса с топором в руках. Вот что писал о нем знаменитый историк Плутарх: «Почему в руке у Зевса Лабрадейского в Карии не скипетр и не перун, а боевой топор? Дело в том, что Геракл, сразив Ипполиту, захватил среди прочего ее вооружения боевой топор и подарил его Омфале. После Омфалы лидийские цари носили и почитали его наряду с другими священными предметами, унаследованными от предшественников. Так было до Кандавла. Кандавл же, ни во что его не ставя, передал топор одному из товарищей; а когда Гилас отложился от Кандавла и пошел на него войной, из Миласы в помощь Гигесу пришел с войском Арселис, убил и Кандавла, и его товарища, и топор с остальной добычей привез в Карию. И здесь, посвящая статую Зевсу, он вложил ему в руку боевой топор и назвал этого Зевса Лабрадейским, потому что боевой топор у лидийцев называется лабрисом.

Кария упоминается в Ветхом Завете – как пишет архимандрит Никифор в своей «Библейской энциклопедии»: «В первой Маккавейской книге по тому случаю, что римляне, связанные союзом с Иудеею, при первосвященнике Симоне писали вместе с другими и к жителям Карии, чтоб они не причиняли зла народу иудейскому» (II век до н. э.). Из истории Карии известно, что в 407 г. до н. э. она вместе с Родосом, Ликией и иными близрасположенными странами вошла в состав Родосского союза, затем, с упадком союза, вошла в состав Пергамского царства (283–133 гг. до н. э.), последний царь которого, Аттал Третий, был вынужден завещать свои земли Риму. При римлянах Кария одно время наслаждалась тенью самоуправления; затем, при разделе империи на две части (395 г. н. э.), Кария отошла к Восточной Римской империи, более известной, как Византия, и впоследствии была завоевана турками, под властью которых пребывает и до сего дня.

Впервые столицу Карии Галикарнас прославил его уроженец Геродот, по прозванию «отец истории», сын гречанки и карийца, живший в 485–425 гг. до н. э. Он описал предысторию и ход Греко-персидских войн – «чтобы прошедшие события с течением времени не пришли в забвение и великие и удивления достойные деяния как эллинов, так и варваров не остались в безвестности, в особенности же