Немёртвый камень (СИ) - Кисель Елена Владимировна

Вечный Альтау, — подумала она, глядя как на изнурённом лице Экстера проступает слабый румянец. Три тысячелетия памяти и раскаяния. Да ещё неизвестность — которая окружает сейчас. С Холдоном легче было бы схватиться, чем с этими противниками.

Но если Сеча меня чему-то и научила — так это сражаться за то, что дорого.

* * *

Оруженосец Витязя! Кристо успел проскочить полдюжины запутанных Одонарских коридоров. И только потом перевел дух, огляделся и потрогал тайный карман, в котором притулилась Рукоять. Нет, ну это ж надо! Только вообразить себе рожи пацанов из родной деревни — и за спиной прямо крылья возникают. Мелита-то что скажет! Ну, Дара — это не так интересно, она с недавних пор немного не в себе, кажись… Нольдиус попросит Рукоять на исследования — дулю ему. А от свиданий теперь точно руками-ногами отбиваться придется — как только Хет узнает…

Он шел по коридорам, чувствуя себя метра на два выше себя самого. Пару раз подбегали практиканты из отряда, насчет трапезной и трибун для гостей. Он что-то отвечал, кажется, невпопад, а самому было приятно до жути: оруженосец Витязя снисходит к таким делам! От этого и сами дела приобрели какой-то интерес, так что с рабочими и снабженцами он вполне серьезно ругался насчет того, где воздвигнуть трибуну для артефакторных боев. Мелита и Дара подоспели через полчасика, но не было даже времени, чтобы перемолвиться словом: работа кипела, Боевитый День был на носу.

А тут еще и Сина прибавила хлопот. Эту вечно трясущуюся девчонку доставили в артефакторий перед вторым явлением Холдона, выдрав ее из лап сурового папаши. За четыре месяца Сина прижилась, проявила незаурядный для теорика талант к артемагии и даже почти перестала трястись. Но вот папаша постоянно требовал дочку назад, причем невероятным образом умудрялся проникать на территорию Одонара.

В этот раз он тоже как-то проник за ворота и даже нашел Сину, но потом его самого нашел Караул. А у стража ворот разговор с нарушителями был короткий.

По счастью, Кристо проходил мимо, так что незадачливого похитителя по крайней мере не съели. Но испуг и горячий разговор обеспечился всем: и Сине, и ее родителю, и самому Кристо, которому пришлось хватать беснующегося стража ворот и удерживать при помощи магии.

Спасибо ещё, медной росомахе укрепили хвост. После… в общем, к этому тоже был причастен Кристо.

— Жить надоело, дядя?! — надрывался он, напрягая мускулы и магию в левой руке, а на правой создавая щит от клыкастой пасти. — Нашел, тоже, когда!

— Дочку мне верните, понял, сопляк?! — орал усатый громила в разодранных штанах и с бешеными глазами. Последние две детали внешности громила приобрёл из-за встречи с Караулом.

— А я не хочу н-н-н-икуда… — ныла Сина, которая при виде своего отца вечно превращалась в трясущийся комочек сплошного испуга.

— Давай вали отсюда, дядя, пока я его не отпустил, понятно тебе?

— А ты меня не пугай, жухляк малолетний! Сина, давай руку, пошли. Кому сказал?!

Кристо выругался, чуть не отпустил росомаху, но такое было бы чревато кровью, так что он продолжал держать и заглушать криками рычание.

— Только шаг к ней сделай — спущу его на тебя. Сказала — не пойдет никуда, значит, не пойдет! Слышали, как ты с ней обращался, так что беги, пока кто-нибудь из наших не прикончил…

Но громила — и тоже, кстати, маг, — не особенно испугался угроз в пустынном саду. Всё-таки схватил плачущую Сину и поволок к воротам, а Кристо потащился за ними в тылу у Караула, изрыгая угрозы, сжимая медный хвост и придумывая, как бы дозваться Бестии.

Бестии не понадобилось, потому что вскоре их групка наткнулась на Нольдиуса и началось удивительное.

— Здравствуйте, — вежливо сказал отличник и выдал разошедшемуся папаше такой удар силовой магией, что того отшвырнуло от дочки на приличное расстояние и покатило по травке сада. Сина перестала реветь, а Караул — рычать. Кристо с облегчением перестал ругаться.

Папа Сины отлип от травки со скрипом и с трудом.

— Да я вас, — он совершенным образом шипел, — в Семицветнике засужу, смуррилы болотные! Да у меня брат…

— Извините, — все с той же вежливостью произнес Нольдиус, и сила его магии подняла разозленного родителя в воздух. Тот пытался что-то применить, но его словно спеленало или связало. В таком состоянии он услышал последнюю реплику отличника: — Счастливого пути, — прежде чем его с огромной силой катапультировало в вечернее небо за пределы территории Одонара.

Кристо и Караул переглянулись одинаково дико. Всем было известно, что у Нольдиуса уровень высокий, но чтоб настолько… И ладно бы это — но выражение лица отличника было уж очень сродни Фелле Бестии в гневе. Убийца чистой воды, словом.

Запыхавшуюся Мелиту такое лицо очень озадачило.

— О-о, Нольд, ты страшен, — отметила она, оказываясь рядом с Синой, которая больше не тряслась и не ревела. — Ну ладно, там почти разобрались с аренами, так что мы вроде как свободны до завтра. А что это было такое летучее и орущее?

— Дрянь какая-то, наверное, — легким тоном отозвался Нольдиус. Глянул на Кристо, который настроился ему похлопать, тряхнул головой и вернул на лицо маску заумности. — Могло бы получиться… исследование. По поводу НЛО над Целестией.

«Непутевая Летучая Орясина», — мысленно расшифровал Кристо и отпустил наконец этот проклятый хвост. Караул потряс головой, хотел было отгрызть у Кристо какую-нибудь конечность, потом поглядел на Нольдиуса и побрел себе к воротам.

Мелита удостоверилась, что с Синой все даже избыточно в порядке, потом осведомилась у Нольдиуса — а застраховал ли он «НЛО» на хотя бы минимально мягкое приземление. И развернулась к Кристо прямо-таки с предвкушением.

— Ну так, о чем с тобой хотел поговорить Мечтатель, а? Ты вроде как светился весь сначала и чуть ли не летал…

— А, это… — Кристо замялся и покрутился по сторонам. Почему-то пропало желание хвалиться. — Дал пару советов насчет моего обучения. Интересных. Да.

В темнеющие небеса взвилось дракси — наверное, мастера убывали восвояси. Нольдиус уселся на траву и извлек из карманов несколько листов с какими-то вычислениями. Бочком-бочком к нему подобралась Сина.

— А у тебя тоже папа строгий? — присела возле него на корточки и тихонько предложила: — Ну, хочешь я тебе помогу, как ты мне с моим…

Мелита прыснула в кулак, вообразив воинственную малявку, спасающую здоровяка Нольдиуса от предков. Сам отличник смотрел на Сину в недоумении.

— А… нет, не нужно, я сам, то есть, мы… И вообще, в какой-то мере насилие — это не выход…

— А в какой мере?

Сина осталась без конкретного ответа, немного подумала и предположила:

— Интересно, а моему папе кто-нибудь сказал, что насилие — это не выход?

Нольдиус продолжил ошеломленно молчать. Сина устроилась около него поудобнее, настраиваясь на долгую беседу. С молчащими объектами это, как известно, даже приятнее.

— А ты не ходишь в миры, да? А я очень хочу. Фрикс говорит, нам пока нельзя артефакты создавать, потому что опасно, мы еще же не знаем про всякие… какие у какого узлы, и что материал тоже разный бывает, и что в каждой там вещи потенциал. А все создают. Только тихонько. Ты не расскажешь?

Нольдиус помотал головой, а Кристо хмыкнул. О том, что и на уровне теорика ученики экспериментируют с артемагией, в Одонаре знали все. Другое дело, что не все были в курсе, чем такое заканчивается.

Хотя вот однорукий Леш из экспериментаторов мог бы об этом рассказать.

— А на занятиях не всегда интересно, — пожаловалась между тем Сина. — Нам Тилайда рассказывает про всякие камни и про деревья, а Фрикс про потенциалы и про узлы, а Гробовщик глупости разные рассказывает, хотя это же понятно, он старый совсем. А на прошловедение почти никто не ходит. Ну, потому что Мечтатель — он такой… немножко совсем Мечтатель, наверное…

Мелита потянула его за собой, как бы говоря, что уж теперь-то Нольдиус в надежных руках. Кристо подчинился охотно: сумерки опускались на артефакторий, и еще оставались часы, которые можно было провести с толком.