Грехи маленького городка - Кен Джаворовски
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Примерно через час мы съехали с автострады и оказались на окраине городка под названием Нью-Райнленд, по сравнению с которым Локсбург казался Монако. Смерть сталелитейной и угольной промышленности заставила Локсбург захиреть, однако Нью-Райнленд она практически добила: на Мэйн-стрит в восьми витринах из двенадцати виднелись объявления, буквально молившие купить или взять в аренду находящиеся за ними помещения.
Когда мы подкатили к заправке в конце квартала, ее огни погасли, и я чуть не взвыла, кляня невезение. Но они загорелись снова. И снова погасли. Не то с проводкой беда, не то с лампами, а может, и с тем и с другим. В здании заправки свет горел, и было видно, что за прилавком кто-то есть. Впрочем, мне, к счастью, не требовалось туда идти: я могла расплатиться кредиткой в автомате прямо на месте.
В ближайшем к нам углу, в тридцати ярдах от колонок о чем-то спорили подростки, человек десять. Интонации их голосов были под стать городу: в них слышались горечь, злость и подавленность.
Я почти заправилась, когда одна из девчонок толкнула другую и та отлетела футов на пять. Остальные ребята взревели, поддерживая агрессоршу, она принялась снова толкать свою жертву, которая запуталась в собственных ногах, оступилась на выбоине и тяжело рухнула на асфальт. В тот же миг на нее разом напали три девчонки и стали пинать ногами. Бедняжке оставалось только пытаться прикрыть руками самые уязвимые места.
– Келли! – закричала мне в окно Габриэлла, показывая на подростков. Будь у меня время поразмыслить, я бы воткнула на место пистолет со шлангом и уехала оттуда к чертовой бабушке. Но очевидная несправедливость ситуации, где три девицы избивают четвертую, упавшую и беззащитную, заставила меня действовать без рассуждений.
– Эй! – закричала я. Две девчонки остановились, третья даже не подумала. – Эй! Кто же бьет лежачего? Совсем с ума посходили?
Лежавшая девушка попыталась подняться, но поскользнулась и упала снова, отчего некоторые парни заржали. Я подошла, подхватила ее под мышки, помогая встать, сказала:
– Поехали со мной, – и повела к машине.
– Она ворюга! – заорал один из парней.
– Врешь, козел! – через плечо отозвалась девушка.
– Иди в задницу, тварь! – выдал парень, а другой добавил:
– И вы, дамочка, туда же идите. Зачем вы помогаете воровке?
Я открыла заднюю дверцу и попыталась усадить девочку в машину, но та вдруг заартачилась и со словами: «Не нужна мне помощь» – попыталась вылезти обратно.
– Сиди, я отвезу тебя домой.
– Пустите ее! – выкрикнул кто-то из компании. – Она не хочет с такой уродиной ездить!
Все расхохотались. У меня было много ответов на подобные гадости: «Лучше быть уродиной, чем идиотом», например, или «Нагнись-ка, дай увидеть тебя с лучшей стороны», или «Парень, я не красотка, но у тебя вообще рожа на жопу похожа». Однако я проглотила все оскорбления до единого. Будучи женщиной, я оказалась в неблагополучном незнакомом городишке, в темноте и знала, что, даже если показать подросткам средний палец, кто-то из этих лузеров может погнаться за нами бегом, а то и на автомобиле. Я усадила девчонку на заднее сиденье, захлопнула дверцу и под насмешки подростков выехала с заправки.
– Не обязательно было меня забирать, – сказала спасенная, когда мы уже ехали по улице. Ей было лет восемнадцать, и отталкивающее выражение, как я поняла, появилось у нее на лице задолго до того, как ее повалили на землю.
– Ну да. То-то ты вела себя там как олимпийская чемпионка.
– Да пошли они, – буркнула девчонка. – Ненавижу их всех.
– Что ты украла? – спросила Габриэлла.
– Ничего! В жизни ничего не крала! Эта мелкая сучка Хизер думает, что… хотя пофиг. – Она показала вперед: – Мой дом в миле отсюда.
Миля обернулась четырьмя. То ли у девочки никогда и не было чувства расстояния, то ли оно помутилось от ударов по голове. Мы доехали до соседнего городка, Ли-Маунтин, который выглядел немного поприличнее, чем Нью-Райнленд.
– Тут вот какое дело, – ни с того ни с сего заявила наша пассажирка, – их просто бесит, что я живу в Ли-Маунтин. Они мне завидуют.
– Ну, на твоем месте я бы в Нью-Райнленд не возвращалась, – сказала я.
– И не вернусь. У меня есть дела поинтереснее.
Мне захотелось чисто ради развлечения спросить, что это за дела такие, но тут вступила Габриэлла:
– Как тебя зовут?
– Келси. Начинается с «К». – Можно подумать, были и другие варианты.
– Келси, ты когда-нибудь видела океан?
– Нет. А чего?
– Мы туда едем. Хочешь с нами?
Будь Габриэлла моим ребенком, после подобного вопроса у меня, наверное, возникло бы искушение протянуть руку и взять ее за плечо, чтобы не спрашивала таких вещей.
– Не-а, – с полным безразличием бросила девчонка, – я лучше домой.
– Ой, жалость-то какая, – протянула я и покосилась на Габриэллу. Та усмехнулась, заметив мой взгляд.
– Прямо вот тут остановите, – сказала Келси.
«Прямо вот тут» находилось еще через милю, у поворота с огромной табличкой «Стоянка трейлеров». Я заехала в ворота и обнаружила обширную площадку с более чем сотней трейлеров. Окна многих подсвечивало изнутри голубое сияние телевизоров.
– Тут большая территория, – заметила я. – Лучше скажи, куда тебя подвезти.
– Нет, – уперлась Келси, – высадите меня прямо тут.
– Темно же, как мы тебя отпустим? – возразила Габриэлла.
– Мне пройтись надо. Кое-чего обдумать. Тут не опасно. Блин, никто меня не тронет. Если что, можно просто закричать. Люди же вокруг. – Прежде чем я успела возразить, Келси открыла дверцу и сказала: – Спасибо, что подкинули, – а потом выбралась наружу и захлопнула дверцу, не дожидаясь ответа.
Я развернулась и выехала со стоянки.
– «Мы едем на океан, Келси, хочешь с нами?» – весело передразнила я Габриэллу, хотя на самом деле вовсе не чувствовала веселья. – Ты что, с ума сошла?
– Подумала, что можно устроить приключение на троих, – вздохнула она.
Я не смогла удержаться от смеха, и Габриэлла присоединилась ко мне. Мы проехали почти милю, когда мне в голову внезапно пришла очень неприятная мысль. Я быстро направила машину к обочине темной дороги, остановилась, включила свет в салоне, отстегнулась, вышла и распахнула заднюю дверцу.
Конечно, отодвинутое в сторону кресло-каталка никуда не делось.
Но футляр на молнии с лекарствами для Габриэллы исчез.
Энди
Вот список того, что я похерил, прежде чем у нас с Кейт родилась Энджи.
Пункт первый. Всё на свете. Это если вкратце. А если развернуть, в списке окажутся как минимум четыре приличные работы, две попытки получить аттестат зрелости (и в первый, и во второй раз я просто не явился на экзамен, слишком перенервничал), книга о наркомании с точки