Из жизни фруктов - Ольга Лаврова

-- Привыкла, Пал Палыч, девятый год ворочаю. Ну, конечно, забот в моем хозяйстве хватает: материальные ценности на руках, техника, люди...

-- Включая медиков и кибернетиков.

Чугунникова добродушно отмахивается.

-- С ними-то просто... Да, так о пропавших вагонах. Я, честно говоря, не вникала в подробности. В объеме нашего оборота, Пал Палыч, три вагона -мелочевка.

-- Да ведь апрельские помидоры, Антонина Михайловна. Не августовские!

-- Все равно укладывается в нормы естественной убыли.

-- Допустим, даже так. Но нормы-то на фрукты-овощи. А сами товарные вагоны естественной убыли не подвержены, верно?

-- Вагоны? -- весело принимает слова Знаменского Чугунникова. -- Верно, верно!

Из переговорного устройства у нее на столе раздается легкое шипение, а затем мягко-вежливый голос хорошо отдрессированной секретарши:

-- Антонина Михайловна, Рудакова пришла.

-- Пусть ждет. А ты, Зоенька, попробуй мне Матвей Петрови-ча поймать.

-- Хорошо, Антонина Михайловна, сейчас, -- откликается вышколенный голос.

-- Ищите, Пал Палыч, ищите. Мне от этих вагонов проку чуть.

-- Почему же?

-- Да ведь давно сгнило.

-- Антонина Михайловна, соединяю с Матвей Петровичем, -- доносится из переговорника.

-- Извините, зампред исполкома по жилью. -- Чугунникова берет трубку. -- Здравствуй, я по твою душу. Вы что же со мной делаете? Я людям твердо обещала... Не хочу понимать и не буду. От меня исполком хоть раз слыхал "нельзя" или "не буду"? Нет и нет, не отступлюсь. Ну то-то... Как дома? У Людочки спала температура? -- Чугунникова чуть косится на Знаменского -оценил ли, что она запанибрата с начальством. -- Моя принцес-са? Отгрипповала. Ну, до четверга... Где ужом, где ежом, а где и волчицей, -улыбается она Знаменскому, положив трубку. -- Хотели три квартиры срезать, а у меня сплошь молодожены... Да, ну так что ж, приступайте, Пал Палыч. Люди у меня в основном толковые. Если нет больше вопросов... -- Чугунникова вроде бы вскользь, но заметно бросает взгляд на часы.

-- Пока все.

-- Тогда пожелаю вам. Что будет полезное мне как руководите-лю базы, сообщите. Критику люблю.

-- Очень ценное свойство, -- смеется Знаменский. -- Боюсь, оно вам понадобится.

* * *

В квартире Кибрит звонит телефон. Вытирая руки, она берет трубку.

-- Да?

-- Зинаида, я, -- слышится голос Томина.

-- Здравствуй, Шурик.

-- Слушай, меня кто-то упорно пасет.

-- Что? -- не расслышала Кибрит.

-- Меня кто-то пасет.

-- Да брось!

-- Серьезно. Можешь на четверть часа выйти из дома? Я тут неподалеку.

-- Ну... ладно, выйду.

-- Сверни на проспект, остановись у третьего фонаря и посмот-ри хорошенько -- я буду переходить улицу. Поняла?

-- Да поняла, поняла.

-- Потом возвращайся домой, -- в трубке раздаются короткие гудки.

Недоуменно пожав плечами, Кибрит снимает передник.

Она останавливается около фонарного столба, смотрит на часы, ждет, глядя на противоположную сторону проспекта. Вскоре Томин выскакивает из толпы и нахально пересекает проезжую часть в неположенном месте. Отставая от него шагов на пятнад-цать, с тротуара сходит молодой парень, секунду-другую колеблет-ся и двигается следом, увертываясь от гудящих машин.

Томин, не оглядываясь, минует Кибрит. Она тоже не глядит на него -рассматривает преследователя. Томин скрывается за уг-лом, за ним, как привязанный, исчезает парень.

Снова надев передник и занявшись хозяйством, Кибрит ожида-ет Томина. Стукнула дверь лифта на этаже. Звонок. Это он.

-- Ну, видела?

-- Если б своими глазами не видела, не поверила бы.

-- Второй день спина чешется: чувствую хвост. Рассмотрела?

-- Обыкновенный парень в нейлоновой курточке и джинсах. Среднего роста, довольно тощий. Лицо скуластое, обветренное, руки рабочие.

-- С утра был длинный тип с прыщом на носу.

-- Кто же такие? -- начинает беспокоиться Кибрит.

-- Ума не приложу. Извини, что я тебя вытащил...

-- Нашел о чем! Ты ведешь что-нибудь серьезное?

-- Мои клиенты хвостами не ходят. Либо удирают, либо нож в бок. А тут... чертовщина какая-то!

* * *

По территории базы Знаменского ведет ветхий, но озорной старичок, здешний "абориген" Демидыч, состоящий в некой неопределенной должности -для общих услуг. Он припадает на ногу, и Знаменский, подлаживаясь к нему, вынужден умерять шаг.

-- Во-он, четвертый цех, вишь?

-- Вижу. Теперь-то уж один дойду, возвращайтесь.

-- Нет уж, до места тебя сопровожу, раз мам-Тоня велела.

-- Чугунникова?

-- А кто ж. У нас ее все так: заботливая. За глаза, конечно. Меня вот давно пора на пенсию турнуть, как тебе кажется?

-- Да пора бы отдыхать.

-- А мне неохота. Я отдыхом не интересуюсь. Спасибо мам-Тоня держит.

Их обгоняет мужчина, бросает на ходу:

-- Привет, Демидыч!

-- День добрый, Ванюша, -- ласково отзывается тот и, обождав, пока фигура немного отдалится, трогает Знаменского за рукав.

-- Второй кладовщик, Малахов Ваня. На пересменку пошел... А Васькин -начальником цеха. Вон, руководить выскочил, вишь? Это, я тебе скажу, такой мужик... такой, знаешь... -- не находит слова Демидыч.

-- Какой же? -- улыбается Знаменский.

-- Да вот такой. Сам гляди.

Они молча делают еще несколько шагов. У цеха идет погрузка овощей на машины. Васькин, белобрысый, круглолицый здоро-вяк, принимает у шоферов наряды, расписывается в накладных, горласто командует -- все сразу.

-- Щас обрадую, -- подмигивает Знаменскому Демидыч и кри-чит неожиданно звонко: -- Тарасыч! Следователя к тебе веду!

Среди грузчиков распоряжается тот человек, который старал-ся не попасть на глаза Знаменскому некоторое время назад. Увидя Пал Палыча снова, он, беззвучно выругавшись, скрывается за машиной.

Работа затормаживается, люди оборачиваются посмотреть -- кто на следователя, кто на Васькина. Тот остается равнодушным.

-- Ну и веди, чего орать-то? Шевелись, ребята, шевелись!

-- Мам-Тоня прислала, -- докладывает Демидыч, подходя.

-- Васькин, -- протягивает тот руку.

-- Знаменский.

-- Разговор большой?

-- Чуть короче среднего.

Васькин машет шоферу, собирающемуся отъезжать.

-- Старика захвати! Валяй, Демидыч, за пивом, мочи нет, -- и сует деньги.

Демидыча подсаживают в кабину. Он беспокоится, усаживаясь:

-- А если пива нет?

-- Что-ничто бери!

Машина с Демидычем отъезжает, и Васькин окликает Малахо-ва:

-- Ваня, принимай вахту... Пойдемте.

Оставшийся командовать Малахов суетится больше Васькина, покрикивает на рабочих, но те чувствуют себя вольготно; закуривают, переговариваются. Выходит из укрытия скрывающийся, смотрит вслед Знаменскому.

-- За какие грехи Васькина тягают? -- спрашивает он.

-- За чужие, -- убежденно произносит Малахов.

-- Откуда свои, -- хмыкает кто-то.

-- Дурак! Всех-то по себе не суди! -- обижается за Васькина Малахов.

Между тем в конторке -- небольшой, но уютной и комфорта-бельной -- идет беседа.

-- Совхоз овощи вам отправил, -- говорит Знаменский. -- Это по документам бесспорно. Но база платить отказывается, ссыла-ясь, что груз не прибыл.

-- За что ж платить -- за пустое место? -- невозмутим Васькин.

-- По словам железнодорожников, вагоны были доставлены по назначению.

-- Вечные штучки. Зачалили неизвестно куда, а на нас спихива-ют. Вы с ними вплотную сталкивались, с железными дорогами? То есть в поезде, конечно, ездили. А по делу?

-- Довольно давно.

-- Не знаю, как было давно, а в наши дни -- Содом и Гоморра. Не то удивительно, что грузы пропадают, -- постепенно перехо-дит на ораторский тон Васькин. -- Удивительно, что вообще куда-то что-то доходит!

-- Я занимаюсь только судьбой конкретных вагонов с помидо-рами.

-- Вы так вопрос не сужайте, это неправильно! В частном случае -- как в капле воды.

-- На базах тоже неразбериха...

Васькин перебивает, начиная горячиться:

-- Нет сравнения, могу со всей ответственностью. Я вот беру, -раскрывает он толстую "амбарную" книгу, -- и могу сию минуту сказать, сколько у меня огурцов или чего. А на большом узле стоят вагоны тысячами, прибывают, убывают, думаете, их кто-нибудь строго учитывает?

-- Думаю, все-таки учитывают.

-- А вы попробуйте начальника узла спросить, сколько на данный момент каких вагонов. Не ответит он, голову кладу! Теперь дальше: уходит состав. Кто на выезде пальцем считает: пятьдесят один, пятьдесят два, пятьдесят три? Никто. Значит, возможен вариант: сцепщику бутылку, машинисту другую -отцепите мне, братцы, в Люберцах вон тот вагончик, что-то он мне нравится.

-- По-вашему, вагоны отцепили по дороге?

-- Может, и отцепили. А может, сцепщик где номерами ошиб-ся. -- Они девятизначные!

-- У контейнеров, товарищ Васькин, у вагонов семизначные.

-- Тоже не сахар. Особенно в потемках. Ошибаются сцепщики почем зря! И диспетчера ошибаются. Последнее время автомати-ка на узлах -- нажимаешь кнопки, вагоны катятся сами с разных путей. А диспетчер, допустим, уставши. Ткнул не ту кнопку и вбил в состав вагон, которому надо в обратную сторону! Станет он вам маневровые паровозы вызывать -- вагоны растаскивать и соби-рать заново? Ждите, как же! Матюгнется и отправит тот вагон-чик заместо Одессы в Мурманск.