Аромат крови - Антон Чижъ

– Простите?

– Зачем бороться с последствиями, когда логичнее, то есть эффективнее, ликвидировать причину.

Знаток прекрасного не понял.

– Надо регулировать продажу спиртного, а не ловить пьяных, – ответил Ванзаров и виновато улыбнулся. – Не подскажете, на что бы сходить сегодня вечером, чтобы… ну, как-нибудь развеяться? А то я не силен в театральных новинках.

На такую искреннюю просьбу невозможно не откликнуться. Тем более что юноша невольно тронул любимую струнку в душе репортера. Позабыв про холод, Данонкин собрался горячо рекомендовать юноше парочку премьер. Как вдруг на перекресток выскочила полицейская пролетка, с которой буквально скатился нарочный, почти мальчишка, побежал к заветным воротам, заглянул в них, выпрыгнул наружу и подскочил к афишной тумбе.

– Га-сдин… Ваз-ров… – задыхаясь от спешки, прокричал он. – Фу, еле нашел… В участке… Нет… Сказали… Здесь… Прошу со… Ох… Мной… Срочно…

Срываться с места в карьер Ванзаров не спешил:

– В чем дело?

– Господин полковник… Вендорф… Оскар Игнатьевич… Требует… Вас… Лично… Немедленно… Прошу вас… Транспорт дали…

Юный сыщик, слегка похожий на мишку средней упитанности, отвесил легкий поклон и непринужденным шагом отправился к пролетке, на которую запрыгнул изящной птичкой.

Месье Данонкин погрузился в раздумья: разве понадобится самому полицеймейстеру 1-го отделения столицы бездарный и недалекий чиновник, да еще срочно? Вдруг самое интересное как раз и начнется там, куда отправился Ванзаров? Может, попроситься с ним? Но пока тянулись размышления, пролетка исчезла с глаз.

Досадуя, что выпустил из рук сенсационный репортаж, Данонкин стал искать пристава, но Желудь, как назло, исчез, а вместе с ним и героическая облава. Словно тьма и ветер поглотили их. Только остались пустые тротуары да одинокие фигуры, спешащие неведомо куда. Даже дворник засадной подворотни сгинул, бросив скрипящую калитку на вой сквозняка.

Эхом завыла метель в душе репортера. Запахнув плотнее воротник, побежал он трусцой в редакцию, чтобы отразить уж как-нибудь героические подвиги полиции в завтрашнем выпуске. Но первым делом – изгнать морозец из тела графинчиком водки с обильным холодцом.

Служебная пролетка бойко стремилась по Невскому проспекту. Весело цокали подковы по морозному насту, игриво мигали огоньки праздничных гирлянд, витрины магазинов сияли иллюминацией, воздух пронизывали радостные предчувствия. Но в душе чиновника полиции не нашлось искры праздника. Тоскливо и кисло там было, как в забытом чулане. Заглядывать туда пока не время, успеем еще.

Сосед по жесткому сиденью натянул спасительную накидку до груди, шмыгал носом и старался делать вид, что равнодушно разглядывает окрестности. Сам же бросал внимательные взгляды вбок, словно не решаясь заговорить о чем-то важном. Надо спасать юношу от косоглазия.

– Вас как зовут? – спросил Ванзаров внезапно строгим тоном.

Парнишка, которому на вид не исполнилось еще и двадцати, оживился и, немного волнуясь, представился Николя Гривцовым, коллежским регистратором 2-го Литейного, даже поклончик не забыл. Чин его был самым младшим в чиновничьей иерархии, а потому юношу, скорее всего, гоняли в хвост и в гриву все, кому придет охота. Кто за папиросками, а кто за Ванзаровым.

– Что там случилось, коллега? Зачем эта спешка?

От такого обращения Коля Гривцов чуть не расцвел на морозе, даже накидку отринул.

– Такая досада, я ведь ничего не знаю, господин Ванзаров, меня решительно никуда не пускают, – признался он и тут же добавил с мечтательным восторгом: – Наверное, там труп…

Мрачное слово заиграло волшебной музыкой и чистым восторгом на хрустальных гранях мечты. Ну, или что-то вроде того. Ванзарову хватило одного взгляда, чтобы составился мгновенный психологический портрет. Техника эта была натренирована для преступников и свидетелей, но годилась и для мирных целей. Все ясно: мальчишка из благополучной семьи, наверняка родители готовили отпрыска для блестящей карьеры, а чадо выкинуло фокус – потребовало отправить на службу закону и справедливости, то есть в полицию. Сколько ни объяснял ему родитель, что служить закону в полиции так же глупо, как на кухне жалеть куриц, Николенька был непреклонен. В общем, Ванзаров распознал в парнишке что-то близкое и свойское. И проникся совершенно. Но вида не подал.

– С чего вы взяли, что непременно труп? – строго спросил он. – Почему не кража?

– Ну а что же еще, – Николя с печальной завистью вздохнул. – Господин пристав меня не подпускает, значит, точно труп. Ему маменька приказала меня к трупам не подпускать ни под каким видом. Ну, что тут поделать, такая досада… А вы трупы видели?

Юноша смотрел с надеждой и восторгом. Нельзя разочаровать ребенка и крушить розовые мечты. Ванзаров отделался смутным бурчанием и опять спросил коварно:

– Где случилось происшествие?

– Велено доставить вас в Косой переулок…

– Зачем же господину полицеймейстеру снаряжать за мной из вашего участка?

– Так ведь он сам ожидает, и наши все там. А меня ни во что не посвящают, только приказы отдают. Эх, хоть бы глазком на труп взглянуть. Так любопытно!

– Ничего интересного, засохшая кровь и ароматы смерти. Успеете насмотреться досыта, – сказал Ванзаров и вдруг понял, что нечто подобное слышал сам не так давно. Как, однако, быстро летит время.

– Скорей бы уже. Как я мечтаю стать сыщиком…

Просто дежавю какое-то! Еще один романтик полицейской службы. Ничего, через месяц-другой станет обычным чиновником, ленивым и нелюбопытным. Какая все-таки жалость, что служба превращает горячих мечтателей в черствых служак.

– Мы с вами, коллега, не сыщики, а чиновники полиции, – наставительно сообщил старший товарищ. – Сыщики в дешевых романчиках, а мы используем логику и психологию. Как завещал нам старина Сократ. Надеюсь, понимаете, о чем я.

Коля преданно закивал, но тут же выпалил:

– А это правда, что о вас говорят, господин Ванзаров?

– Смотря что…

– У нас в участке шепчутся, что вы хитрый и коварный, как змей, пользуетесь покровительством начальства и темных потусторонних сил, отчего раскрываете все преступления. У вас имеется волшебный амулет на удачу, который в детстве вам подарила то ли ведьма, то ли цыганка. Поэтому вам всегда везет, но за это придется расплачиваться в загробном мире. А еще у вас усы заговоренные.

Слава пришла внезапно. До какой же околесицы умеют договориться полицейские сплетники, хуже женщин, честное слово. Даже усов не пожалели. Хотя такой роскошной растительности отлива воронова крыла можно обзавидоваться, это правда. Вот, например, у Коли под носом жалкие травинки пробиваются.

Ванзаров сбил морозную крошку с волшебных усов.

– Удача сыщ… тьфу ты, чиновника полиции – его разум. И только.

Открытие огорчило. Николя так надеялся прикоснуться к таинственному амулету, если уж к трупам не дают. А тут – разум. Ничего интересного.

– Благодарю. Постараюсь запомнить.

– Могу просить вас об одолжении?

Разумеется, Коля горячо согласился быть полезным в чем мог.

– Опишите, что там происходит. Может, заметили что-то любопытное?

Как ни пыжился юный чиновник, как ни тер замерзший лоб, но ничего толкового припомнить не мог.

– Кажется, про вас что-то говорили…

– Опять магические силы?

– Нет, как-то странно, вроде: «Вот уж попался». Эх, ничего-то я не знаю. Отослали меня. Простите…

С горя юный чиновник закрылся накидкой и затих. А Ванзаров не счел нужным копаться в мелких глупостях и отдался мрачной задумчивости.

Свернув с Пантелеймоновской улицы, пролетка встала. Кучер, он же городовой, оборотился к пассажирам, одарив многозначительным взглядом, потерял всякий интерес к их дальнейшей судьбе. Дескать, идите куда хотите. Но место назначения казалось сомнительным. Косой переулок находился вблизи главных проспектов, но праздничной суетой его обделили, как бедного родственника угощением на богатой свадьбе. Не хлопали гирлянды праздничных флажков, не играла иллюминация, да и вообще казалось, что переулок не имеет к грядущим радостям никакого отношения. Парочка хилых газовых фонарей еле-еле разгоняла вечернюю муть. Но и этого было достаточно, чтобы ясно разглядеть совершенно пустые тротуары. Ничто не указывало, что где-то здесь произошло серьезное преступление. Не было толпы зевак, которых отгоняли городовые, фотограф не сверкал вспышкой магния на высоченной треноге, не расхаживали следователи в поисках очевидцев или свидетелей. Сонная дремота тихого угла, и только.

Шутки часто скрашивали серые будни чиновников полиции. Ванзаров имел счастье в этом убедиться неоднократно. Все указывало на то, что нынче розыгрыш удался как нельзя лучше. Коллежский секретарь глянул на мальчишку со всей строгостью старшего по чину. Николя вылез из теплого укрытия, осмотрелся и растерянно пробормотал: