Лето волонтёра - Сергей Лукьяненко

– Ты уже призван, – напомнил тонкий голосок.

– И что с того? – спросил я. – Призовите меня снова.

– Это будет второй Призыв, а второй Призыв это… – Светящееся облако подплыло ко мне.

– Это будет третий, – ответил я.

И все стихло.

Вихри света перестали кружиться и померкли.

Потом сквозь сияние проступила фигура, будто свет уплотнился и обрел форму, – невысокая смуглая девушка в цветастом платье. Заглянула мне в глаза. И сказала, строго и укоризненно:

– Так нельзя. Это не получится.

– А вы попробуйте, – попросил я.

– Третий Призыв не пройдет, – повторила девушка, внятно, как для ребенка. Улыбнулась: – После второго изменять в тебе уже нечего.

– Высший стер во мне все, что дал второй Призыв, – пояснил я. – И большую часть первого.

Во мне нарастало какое-то свирепое веселье, и девушка перестала улыбаться.

– Высший? – спросила она.

– Да.

– Стер? – удивилась она.

Я пожал плечами.

Девушка невесомо коснулась кончиками пальцев моей руки. Постояла так, размышляя.

– Не знаю, что из этого выйдет, – сказала она.

– Давайте попробуем? – предложил я. – Если получится, то я попытаюсь разрушить портал.

– А если нет, то ты умрешь.

Я потянулся к девушке – и обнаружил, что она нематериальна, моя рука прошла сквозь ее плечо. Понятно, что в виртуальном пространстве Форта все лишь кажется настоящим, но эта Измененная была чем-то вроде голограммы в виртуальности, наподобие Инсека, когда тот являлся через экраны. Но я все-таки наклонился к ее уху и прошептал:

– Я и так умру, если не попытаюсь.

Девушка размышляла – и одновременно таяла, расплывалась пятнами цветного света, будто мое касание разрушило какую-то пленку, удерживающую иллюзию.

– Ты должен будешь нам все рассказать, – потребовала она с капризной ноткой. – Если выживешь. И разрушить портал. Обещай!

– Попробую, – кивнул я.

Пространство Форта полыхнуло белым светом – и меня вышвырнуло вон.

А вслед неслись, вколачиваясь в разум, ледяные слова-символы.

«Ты» – «призван» – «нами» – «исполни» – «долг».

Я открыл глаза и понял, что сижу на полу, прислонившись к стене. Дарина трясла меня за плечи. Было по-прежнему тихо, значит, танцор с эскортом еще не добрались до нас.

– Норм, – сказал я, глядя в перепуганные глаза Дарины. – Я докричался до Форта.

– Они помогут?

– Уже помогли… надеюсь… – Я встал. Прислушался к своим ощущениям.

Вроде бы ничего не изменилось. Сердце стучало в груди слева, не возникло ни второго, ни третьего. Я коротко размахнулся и ударил рукой по стене – кулак отозвался болью, стена устояла.

Они меня призвали или нет?

Неужели ничего не получилось?

– Ты попросил Призыв… – прошептала Дарина.

– Да, но я не чувствую…

Я помнил, может быть, даже слишком хорошо, как сработал второй Призыв. Мучительную боль, наполнявшую тело. Исказившийся мир, когда зрение начинало меняться, и я видел все, от тепла и рентгеновских лучей до ультразвука и движения электронов в проводах. Тянущее ощущение в кистях, когда запястные железы генерировали силовое поле.

Ничего не было.

– Надо уходить, – сказал я. Подошел к окну, глянул вдоль улицы. Танцор со стаей «тюменских мышей» подходил к дому, где мы укрылись.

– Милана! – Дарина выбежала в соседнюю комнату, схватила подругу за руку, потянула за собой. Милана подняла на нее затуманенный взгляд. Встала, подхватив малыша тэни в охапку, пошла за Дариной.

– Выберетесь через окно, – сказал я. – Как только они войдут. И убегайте от центра города!

Я махнул рукой, указывая направление.

Дарина замотала головой. Милана все так же задумчиво смотрела на меня. Ребенок засунул в рот палец и увлеченно его сосал.

– Там открывается портал, – кивнул я в направлении центра. – В парке, рядом с памятником Соразмерности, километр триста метров от нас, до открытия тридцать две минуты. Гвардейцы оттесняют Измененных, те уходят. Десантные боты ждут на окраине, у разрушенной эфирной фабрики…

Я замолчал.

Откуда я это знаю?

Все эти памятники, фабрики… минуты и километры…

Что-то изменилось.

Что-то кипело во мне, менялось, но не так, как я привык.

Все иначе.

Я чувствовал бушующую энергию, но будто придавленную крышкой. Ядерный реактор, в который опущены замедляющие стержни. Широкая река, перегороженная плотиной.

Образы, только образы. Неясные тени того, что со мной происходит. Попытка разума осмыслить то, что не предназначено для человеческого сознания.

– Мы не уйдем, – просто сказала Дарина. Встряхнула руками – из пальцев выдвинулись короткие когти. Жница посмотрела на них с удивлением, словно не ожидала, что это получится.

– Мы тебя не бросим, – произнесла Милана.

Я застонал, осознавая, что мне их не переспорить.

А еще ужаснее было понимать, что Форт все-таки дал мне третий Призыв. Но он не сработал.

Девушка из Форта не зря спросила: «Стер?» – с таким недоверием.

Ничего Высший не стирал.

Заблокировал. Наглухо.

Оставил какие-то крохи, обрывки.

Я не смогу принять третий Призыв.

Из соседней комнаты донесся шелестящий звук, шепот маленьких лапок, когда несколько фрагментов чистильщика вбежали внутрь.

Вбежали и замерли.

Потом послышался писк, радостный и возбужденный. Чистильщик почуял добычу.

– Бегите! – выкрикнул я, уже не таясь. Схватил Милану за плечи и потряс. – Бегите!

Послышался новый звук, быстрый, словно что-то стремительное ворвалось в помещение.

В следующий миг случилось все сразу.

Дарина шагнула к дверям, слегка наклоняясь в боевой стойке жниц. Взгляд Миланы прояснился, будто она очнулась от забытья.

А маленький тэни вынул палец изо рта, протянул руку и прикоснулся к моему лбу.

Плотина во мне хрустнула и раскололась.

Мир застыл и утратил цвета.

Стал черно-белым, как рисунок в книжке.

Утратил объем.

Превратился в двумерную схему, где двигался только я.

Я потянулся к Дарине, Милане и мальчику тэни. Его звали Карир, ему было три с половиной года, и в нем пылал непроявившийся смысл.

Мысленно я склонил голову и пообещал, что все мои действия временны и вынужденны.

Потом вобрал Дарину, Милану и Карира в схему своего существования.

И вышел в реальный мир.

Девчонки исчезли, и мальчик исчез.

Я стоял, глотая воздух, скорее по привычке, потому что в дыхании не было никакой необходимости.

Второй Призыв – это было очень круто. Почти на грани предсингулярной личности, близко к силам Прежних и Инсеков.

Как лихо я сражался с гвардейцами в этом самом городе…

Но теперь я не просто я.

Нас стало больше.

В дверях возникает танцор. Он появляется так быстро, словно материализуется из воздуха. Неподвижное белое лицо с застывшими в полуулыбке тонкими чертами поворачивается ко мне.

Я-мы смотрю на танцора и скапливающихся за ним «тюменских мышей».

Передние и боковые руки танцора протягиваются к нам. Из кончиков пальцев выхлестываются тонкие, будто стилеты, силовые лезвия.

Потом танцор перемещается к нам, вращаясь в стремительном фуэте. Все шесть рук ударяют по нам, лезвия