Ралли Родина. Остров каторги - Максим Привезенцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Послание? – не понял Иван.
– Ментальное, – терпеливо пояснил Борис – Есть поверье, что с некоторыми посетителями Лама Итигэлов заговаривает на своем, единственно доступном ему теперь уровне – вызывая в головах гостей особые мысли, которые не возникли бы сами собой.
– Именно так, – кивнул Лама Эрдни. – Затем, когда человеку будет плохо, грустно, или ему грозит опасность, нужно вспомнить эти мысли и обратиться к Хамбо Ламе. Тогда просящего будет защищать сам Хамбо Лама. Это возможно, потому что он – единственный в мире человек, победивший «ангела смерти» – Эрлиг-хаана. Важно знать, что мысли, которыми с вами делился Хамбо Лама, не нужно сообщать другим, тогда они будут охранять вас от преждевременной смерти.
– А если скажете кому-то, не будет вас никто охранять, – хмыкнул Боря. – Потому что болтунов не любит.
Лама Эрдни расплылся в улыбке и продолжил:
– Второй момент. Бывает, что у человека, который оказался рядом с Хамбо Ламой, начинают трястись руки, сводит ноги и перехватывает дыхание. В общем, как будто в организме ощущаются какие-то изменения. Не надо этого бояться. Наоборот: все эти признаки значат, что человек получил благословение – или «адис» – от Хамбо Ламы Итигэлова.
– Что есть высшее благо, – вставил Боря.
– Верно, – кивнул Лама Эрдни. – Ведь главное благо для нас – не только лицезреть Хамбо Ламу, победившего смерть, но и иметь возможность получать от него наставления даже после его преображения. А теперь прошу за мной.
С этими словами наш провожатый развернулся и первым переступил через порог храма-дворца.
Шаги наши гулким эхом разносились по полутемному коридору, стены которого украшали разнообразные иероглифы. Шли недолго: буквально через минуту оказались в общем зале, в самом центре которого, среди целого сонма тонких ароматических свечей, находился стеклянных куб с сидящим внутри Ламой Итигэловым. От увиденного перехватило дух. Я хоть и агностик, с уважением отношусь ко всем религиям, пока их приверженцы не пытаются влезть в мое личное пространство. Однако здешняя атмосфера не могла оставить равнодушным даже меня: буквально кожей ощущалось, что в храме-дворце обитает настоящая магия.
– А что стало с телом, когда его извлекли из саркофага? – спросил Денис. – Неужели оно совсем не изменилось после этого?
– В том-то и дело, что изменения были видны уже через два года, – сказал лама Эрдни. – Хамбо Ламу сначала поместили в сакральную часть храма-дворца, и уже через несколько дней увидели определенные изменения. Сначала изо рта начала выделяться влага. Не каждый день, но периодически. Через несколько месяцев произошел достаточно ощутимый выброс, осевший каплями на стенах куба. Чуть позже на теле стала выделяться соль, даже на лице. Ну и цвет кожи начал постепенно темнеть, и этот процесс продолжается. Вообще сейчас ткани стали более упругими, уже не образуются характерные углубления при надавливании, хотя мышцы все еще эластичны. Подвижность в суставах, правда, уже отсутствует. Остальное можете увидеть сами, если подойдете ближе, а я вам пока прочту несколько строк из завещания Хамбо Ламы. Думаю, вам будет интересно…
Лама Эрдни указал рукой в сторону стеклянного куба, и мы медленно пошли к Итигэлову. Я покосился в сторону Ивана: даже он, похоже, испытывал некий благоговейный трепет от близости к буддийской святыне.
Пока мы шли к стеклянной обители Итигэлова, Лама Эрдни громко цитировал завещание:
…Во время ухода в очередной мир в одиночестве,
Все твое богатство, родные, любимые и близкие,
Оставаясь на родной стороне, не последуют за тобой.
Эти богатства, безумно собранные и накопленные,
Превратятся в особый яд и будут бесполезными.
Так учили все предыдущие Будды.
Бесстрастно изучив земную жизнь, начинайте с сегодняшнего дня
Практику Десяти Благих Деяний – незамедлительно!
Больше особо сказанного нет в моем окончательном послании,
Когда я пребываю в этой жизни…
Подойдя к кубу вплотную, я замер. Зрелище, которое нам открылось, было завораживающим. Да, на лице и руках Итигэлова имелись отложения соли, от которых местами лопнула кожа. Да, линия рта, как и глаз, уже не различались. Но ведь с момента смерти нетленного ламы прошло уже почти девяносто лет!..
«С ума сойти…»
Затаив дыхание, я смотрел на тело Хамбо Ламы, находящееся за стеклом; в тот момент оно казалось мне подлинным доказательством победы духа над плотью.
«Если это произвело такое сильное впечатление на меня, что происходит с людьми верующими, с буддистами, которые тут жили и живут? С другой стороны, в традициях буддизма главное – ум и сознание человека, а не внешняя оболочка. Тонкое тело, не толстое. То есть ум и сознание Итигэлова. Интересно, что есть его свобода в пятом, шестом или седьмом буддийском измерении? Его тело находилось в подземном саркофаге семьдесят пять лет, уже тринадцать лет оно выставлено в храме как символ превосходства духа над бренной оболочкой. Да, теперь Даши-Доржо уже практически утратил человеческий облик, но что с его сознанием? Уцелело оно, или тоже подверглось деформации?»
Тишина накрыла меня, словно купол, отгородив незримыми стенами от моих товарищей, от всего прочего мира, и оставив тет-а-тет с моими размышлениями. А они, к слову, роились в голове, переплетались, точно юркие змейки, перетекали одна в другую с неистовством горных ручьев…
«Если лама Итигэлов практиковал Мудрость постижения пустоты, то, получается, пустота не означает отсутствие, а тоже содержит в себе что-то. Так что же передо мной? Пустота? Или ее содержимое? Что это – реальность или иллюзия, ментальная проекция? Вот сидит передо мной лама Итигэлов, но где сам святой дух? Какая его часть – лама Итигэлов? Или это дух – часть Итигэлова? Если я смотрю на себя, то какая часть меня в точности соответствует моему «я»? Есть ли такая часть? И что вообще такое – мое «я»? Это мое тело, рука или все-таки сознание?
От размышлений меня ненадолго отвлекло шипение Бори, который одернул Ивана: тот снова забыл о правилах этикета. Камов, шумно сопя, отвернулся.
Раздраженное лицо Бори, обиженное – Ивана… Эти картинки в одно мгновение изменили направление моих мыслей.
«Если мы злимся на человека или ненавидим его, на что или на кого конкретно мы злимся? На тело этого человека? На его сознание? Существует ли в действительности человек, на которого мы злимся? Человек, которого мы называем врагом – где он? Если я стану искать его, то найду
