Ралли Родина. Остров каторги - Максим Привезенцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ребе потупил взгляд, но промолчал.
– А потом – озеро Арей, тут же, следом, Иволгинский дацан… – продолжал Денис. – Уже какой заряд!.. И вот теперь – Байкал, как некий… венец всему, что ли?.. Идиллия, во. Наверное, иначе и не скажешь. Вы же тоже чувствуете? Нервы как-то… успокаиваются. Волнение отступает…
– Это просто очень богатое энергетически место, земля такая, особенная, – пояснил Боря. – Тут все заряжено – сама почва и воздух… Сочетание, к слову, очень подходящее для медитации. Не зря ведь именно здесь феномен Итигэлова случился.
– Начинаешь верить в волшебство, – заметил Саша Никифоров.
– И даже Ваня Камов не так раздражает, – вставил режиссер.
Мы заулыбались.
– Ну, будет тебе, – сказал я. – Парень молодой, переменчивый, как погода, но кто из нас без греха?
– Да нет, я так, шучу больше, – покачал головой Денис. – Просто хотел подчеркнуть, насколько тут все… умиротворяющее.
С этим никто и не спорил: так беззаботно, как здесь, я себя чувствовал в последний раз очень и очень давно.
Чуть позже, когда приехал Иван на отреставрированном «черном», мы отправились купаться. В середине июня тут еще прохладно, но к вечеру вода более-менее нормально прогревается, и мы этим воспользовались сполна.
– В такие моменты думаешь: «Как хорошо, что я все это затеял», – сказал я, когда мы все, сидя на берегу, грелись ромом.
Уже стемнело, и луна, пришедшая на смену солнцу, бледным светом расчерчивала поверхность озера перед нами.
– Да, идея обалденная, – кивнул Саша Никифоров. – Ну и спасибо, что нас позвал.
– А то я мог кого-то другого позвать!
– Мог. Если бы мы не смогли, ты бы разве отказался от своей идеи?
– Нет, не отказался бы.
– Вот видишь!
– Но это было бы совсем другое путешествие.
– Лучше или хуже? – хитро сощурился Лама.
– Скорее, по-другому, – подумав, ответил я. – С совсем незнакомыми я бы не поехал. Зачем мне дополнительный стресс?
Мы помолчали.
– Какая-то чересчур благодатная обстановка, аж на зубах скрипит, – после долгой паузы заметил Иван. – Не к добру это…
– Ой, не нагнетай, – поморщился Лама. – Живи моментом. После всего, через что уже прошли, сейчас такой отдых – самое то. Наберемся сил и как жахнем оставшиеся… сколько там тысяч, Макс?
– До фига, – щурясь, ответил я. – Треть пути только прошли. Но дальше должно полегче быть. Дорог хуже, чем здесь, по идее, уже не будет. А в Ирбите, глядишь, ТО нормальное сделаем, запчастями затаримся, и без происшествий доедем.
– Ты сам-то в это веришь? – иронично сощурившись, спросил Лама.
– Не-а, – флегматично ответил я. – Но это и не важно. Пока мы так слаженно действуем, пока есть добрые люди в городах на пути, никакие поломки нам не страшны.
– Мотолюбители, конечно, уникальный народ, – заметил Саша Никифоров. – Казалось бы – первый раз он, Комбат, нас видит, ну по телефону пару раз до этого созванивались и все, а он берет – и помогает. Бесплатно. За идею.
– А, с другой стороны, почему бы нам и не помочь? – пожал плечами я. – В деньгах ни мы, ни они не нуждаются, это видно, заплатить за ремонт – да пожалуйста, сколько скажете, просто не берут. Вот и получается, что единственная достойная плата за помощь – это уважение. Не каждый все-таки решится на такой пробег. Кто бы что ни говорил, а по таким дорогам ехать пятнадцать тысяч километров – это весьма прилично. Если б мы еще не делали таких вот привалов, вообще бы давно перегрызлись или докатились до… В общем, ни к чему хорошему это ни привело бы.
Я едва не вспомнил про корову Нахмановича, но, к счастью, вовремя прикусил язык. Нечего травить Саше душу. Он уже и сам все прекрасно понял, а значит, в дополнительном внушении не нуждается. Тем более портить замечательный вечер дурацкими спорами о прошлых «подвигах» со знаком «минус» не хотелось совершенно.
«Все-таки до чего необыкнвенные места, – думал я, спустившись к берегу еще раз, когда время уже близилось к полуночи, и над поселком Листвянка воцарилась сонная тишина. – Смотришь на Байкал и восхищаешься, что тебе позволили жить рядом с чем-то настолько грандиозным, величавым и древним… Сколько лет тот проклятый комбинат отравлял здешнюю природу? А сколько еще будет? И все это для Байкала оказалось так же опасно, как для слона – дробина. Черт его знает, насколько хватит запаса прочности, но хочется верить, что он еще колоссален, этот запас. Что, конечно же, не значит, что можно бездумно убивать озеро и дальше!»
– Ты чего тут один? – спросил Саша Никифоров, подходя ко мне.
Он, как и я, вертел в руках сигару, будто не решаясь ее раскурить.
– Да вот, любуюсь, – ответил я. – Завтра уже едем, хочу запечатлеть в памяти красоту.
– Красота – не то слово, – с печальным вздохом согласился Саша.
Ночью озеро казалось еще более магическим, чем днем, и я мог бы наслаждаться его созерцанием до второго пришествия Христа, но тон старого друга заставил меня насторожиться.
– А ты чего не спишь? И что с настроением?
– Да так, ничего.
Он поморщился, но я слишком хорошо знал Сашу и потому не отступил.
– Давай, – сказал настойчиво. – Выкладывай. Как есть. Не уйдем отсюда, пока не скажешь.
Он хмуро покосился в мою сторону, но, видя, что я настроен серьезно, спорить не стал и нехотя ответил:
– Папа чего-то сдает так… быстро. Волнуюсь я за него, Макс. Возраст уже… не шутки.
К моему горлу подкатил комок. Я давно и хорошо знал Анатолия Леонидовича. Это был замечательный человек, к которому я относился с огромным уважением, а Саша и вовсе боготворил. И потому, конечно, ему было чертовски больно наблюдать, как отец день за днем проигрывает битву с беспощадным временем.
– Может, не стоило сюда ехать? – осторожно спросил я. – К нему бы лишний раз смотался…
– Я и хотел, – с грустной улыбкой сказал Саша. – Но он меня убедил, что все в порядке. Сказал, что надо ехать, раз Привезенцев зовет. Ты же знаешь, как он к тебе относится?
– Знаю, – улыбнувшись, тихо сказал я.
«Выдумщик и затейник, но человек хороший». Так Анатолий Леонидович однажды меня охарактеризовал, когда я гостил у них дома. Было это давно, лет семь-восемь назад, но те слова запомнились мне на всю жизнь.
– Держись, старик, – сказал я, положив руку Саше на плечо. – Все будет хорошо. Мы доедем до Питера, а там уже и до Суздаля рукой подать. Фестиваль проведем, попутно отца навестишь – отличное будет завершение для нашего ралли.
– Я так и планировал, Макс, – кивнул Никифоров. – Спасибо.
Мы закурили сигары и постояли еще недолго, любуясь игрой света в водной глади. Тогда мы оба действительно верили, что впереди ждет только хорошее – некий светлый путь, лишенный дурацких поломок, выбоин и
