Ожерелье - Мэтт Уиттен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У Сьюзен отвисла челюсть. Слова агента были настолько ужасны, что она с трудом воспринимала, что он говорил.
— Вам не надо слышать остальное.
Сьюзен решительно стиснула зубы.
— Скажите мне…
— Это неважно…
Ей нужно было покончить с этим и узнать правду раз и навсегда. Не могло быть хуже того, что она себе представляла. Она схватила агента за руку:
— Скажите мне.
Паппас покачал головой, но продолжил:
— Он заявил, что фантазии взяли над ним верх. Он подъехал и сказал Эми, что должен был заехать за ней. Она сказала что-то о бабушке, и он ответил, что его прислала бабушка. Поэтому она села в машину, и он отвез ее в Вермонт. Он уже бывал в этой пристройке раньше, и у него были фантазии о том, чтобы привести туда девочку. Итак, он сделал то, что сделал, и я не буду вдаваться в подробности. Она сопротивлялась, укусила его и попыталась убежать. Он разозлился и задушил ее.
Сьюзен сидела в шоке. Она продолжала думать о том, как ожерелье, которое они с Эми сделали вместе, стало причиной всех этих событий.
Паппас мягко произнес:
— Если хотите, я могу отвезти вас домой или к вашей маме…
Сьюзен крепко зажмурилась. Она все представляла себе: фиолетовый дельфин, розовая утка, голубой единорог…
— Где оно?
Паппас выглядел озадаченным:
— Что именно?
— Где ожерелье?
— Я не знаю, — ответил агент Паппас. — Это единственное, чего он так и не сказал.
Она ударила себя по лбу костяшками пальцев.
— В этом же нет никакого смысла! Чертово пластиковое ожерелье с утками — и его так возбудило?
— Это странно, я знаю. Но люди увлекаются всякими странными вещами, — ответил Паппас.
На мгновение Сьюзен невольно задумалась, не увлекается ли и Паппас странными вещами. Потом она подумала о Дэнни. Конечно, у него были свои причудливые фантазии, но ничего такого, что удивило бы жителей земного и неземного пространства.
Паппас протянул руку и легонько коснулся ее плеча:
— Послушайте. В каждом деле есть пара непонятных деталей, которые нам не удается полностью осознать. Но мы взяли убийцу. Сьюзен, все кончено.
И так оно и было.
Или так показалось, на двадцать часов.
Тем вечером Сьюзен поехала домой ужинать, захватив запеканку, которую разделила за столом с Дэнни, Ленорой и Молли. Все они были уставшие от горя, но испытывали облегчение оттого, что убийца, по всей видимости, был пойман. Посередине ужина Ленора отлучилась в ванную комнату и пробыла там около десяти минут. Когда она вернулась, то сказала:
— Извини, после меня теперь в туалете такой запах. Но всю эту неделю у меня был запор. А вот с тех пор, как этот парень признался, я с горшка не слезаю.
Ленора хихикнула. Конечно, информация о том, что к убийству ее внучки не имеет отношения ни один из ее ухажеров, заставила ее выдохнуть более свободно.
Но Сьюзен все еще винила свою мать за то, что она не приехала в школу за Эми. И хотя она знала, что это глупо, но не меньше она винила себя за то, что своими руками надела на шею своего ребенка это чертово ожерелье.
Конечно, она понимала, что настоящая вина за содеянное лежит не на ней или на ее маме, а на этом чудовище — Курте Янсене. Может быть, однажды она заставит себя полностью поверить в это.
Между тем она действительно почувствовала себя немного лучше. И Дэнни тоже. В тот вечер она легла рядом с ним в их постель. Впервые с того дня, как пропала Эми, он смотрел баскетбол по телевизору. Она положила ему голову на плечо и сказала:
— Слава богу, они поймали его.
Дэнни рассмеялся. Она уставилась на него и спросила:
— Что тут смешного?
Он обнял ее одной рукой:
— Прости, дорогая. Я просто рад, что теперь ФБР перестанет надоедать мне со своими подозрениями. Я знаю, что жизнь для нас никогда не войдет в нормальное русло, но по крайней мере… — Его голос затих, и он поцеловал ее.
Она заснула в его объятиях, и в ту ночь ей удалось проспать пять часов подряд.
На следующее утро она подошла к холодильнику за молоком для кофе. Но вдруг застыла как вкопанная. Она посмотрела на все фотографии Леноры на дверце холодильника. Боже, я была такой сукой по отношению к своей маме, подумала она.
Она схватила тарелку с шоколадным печеньем, которое принесла одна дама из церковной общины, села в машину и поехала к трейлеру Леноры.
Сьюзен постучала в дверь. Открыла мама, все еще одетая в свою розовую ночнушку.
— Я подумала, что ты, возможно, захочешь немного печенья на завтрак, — сказала Сьюзен, протягивая тарелку.
Губы матери задрожали. Наконец она смогла произнести:
— Забудь о печенье, давай выпьем.
Впервые за бог знает сколько времени Сьюзен по-настоящему рассмеялась. Она чувствовала себя так, словно с ее плеч свалился огромный груз.
Но через пять минут, когда они пили кофе с калуа[7], зазвонил телефон. Это был Дэнни.
— Агент Паппас здесь, — сказал он. — Курт Янсен только что отказался от своего признания.
Глава двадцатая. Понедельник, 29 ноября, наши дни
Владельцы агентства недвижимости изо всех сил старались, чтобы все выглядело высококлассно, и по большей части им это удалось. Повсюду стояли кожаные диваны, низкие стеклянные столики, заваленные книгами по искусству, на стенах висели фотографии в рамках с видами озер и холмов западного Нью-Йорка.
Сьюзен вошла внутрь и осмотрелась. Так вот где теперь работал Дэнни.
У нее было такое чувство, что он жил вполне себе успешно, не в такой бедности, как она. Может быть, ей следовало быть немного осторожнее с посредниками во время бракоразводного процесса.
Когда Сьюзен вошла, ее с ног до головы просканировали взглядом две привлекательные, безупречно накрашенные женщины лет под сорок, одетые в деловые костюмы. Она предположила, что они тоже были риелторами. Одну из них, рыжеволосую и задорную, Сьюзен узнала по фотографии в витрине конторы.
Она точно знала, о чем они сейчас думали: вот зашла тетка лет пятидесяти в старом пальто, с потрепанным чемоданом — не самый завидный клиент для агента по недвижимости. Но рыжая сделала все, чтобы показать свое расположение. Она улыбнулась Сьюзен и спросила:
— Добрый день, я могу вам чем-то помочь?
— Да, — ответила Сьюзен. — Я ищу Дэнни Лентиго.
— Конечно. У вас назначена встреча?
Нет, он не отвечал на мои чертовы звонки, подумала
