Темная сторона света - Диана Чемберлен

— Ты спал с ней? Пол облизал губы.

— Только один раз. Перед самым Рождеством. Я чувствовал себя так, словно должен это сделать, словно…

— И это перевесило клятвы, которые ты дал мне? — Оливии показалось, что боль в груди лишит ее жизни сию же секунду. Он занимался любовью с ними обеими. Он сравнил их, и Анн и победила.

— Мне надо было раньше уйти от тебя, — продолжал Пол. — Я не считал, что поступил правильно. Но мне как-то удалось убедить себя, что это ты во всем виновата. Дежурства, опоздания и… — Он замолчал и посмотрел в темноту.

— И что?

— Ты так не похожа на нее. Ты строгая, сдержанная, а Анни была такой живой, такой свободолюбивой, она отвергала правила…

— Прекрати! — Оливия резко встала. — Ты, вероятно, считаешь меня совершенно бесчувственной.

Пол перевел на нее взгляд и продолжал, словно не слышал протеста Оливии:

— Она была очень хорошим человеком. Меня это захватило.

— Ну конечно, Анни была само совершенство. Она изменяла своему мужу, Пол. Как ты посмотришь на это?

— Это была моя идея, не ее. Я подтолкнул Анни к этому. То есть я ее не принуждал, конечно, она сама этого хотела, только…

— Пол, я обещала выслушать тебя, но я не могу. Мне слишком больно.

Он встал и, к немалому удивлению Оливии, обнял ее. Она не стала вырываться, не могла. Пол так давно не обнимал ее.

— Ты мне по-прежнему небезразлична, Лив. — Голос Пола звучал глухо. — Но Анни уничтожила меня. Зачем мы только сюда переехали! Лучше бы мне с ней никогда не встречаться.

От него исходило тепло, его запах был хорошо знаком Оливии, но когда она закрыла глаза, то увидела его в посте ли с Анни. Оливия вскрикнула и оттолкнула мужа.

— Уходи, Пол. Возвращайся в свое святилище.

Он на мгновение замер, потом развернулся и выше;) Оливия дождалась, пока его машина отъедет от дома, вошла в кухню, сняла с окна овал с изображением павлиньего пера. Она дошла почти до самого конца пирса и со всей силы бросила витраж на каменные плиты. Ей стало легче, когда она услышала звон разбившегося стекла.

17

Пол столкнулся с Алеком в супермаркете, причем в буквальном смысле слова. Их тележки налетели друг на друга, когда Пол выезжал из-за высокого, стенда с молочными продуктами. Алек расплылся в улыбке, а Пол едва не застонал в голос. Он оказался в ловушке.

— Пол! — Алек радостно потряс ему руку. — Последнее время я только о тебе и думал. — Он легко перешел на «ты», и Пол не стал возражать.

— Обо мне?

Алек облокотился на свою тележку, будто приготовился к длительной беседе.

— Твои заметки о маяке произвели на меня впечатление. Мы с Нолой пришли к выводу, что если добавить еще немного информации, то у нас получится уже не буклет, а брошюра. Издатель на это согласен. Мы даже придумали, как распространять ее по стране.

— Фантастика, — вяло среагировал Пол. Он сосредоточенно перекладывал покупки в корзине, чтобы не смотреть на Алека.

Я тут подумал, что ты мог бы кое о чем расспросить Мэри Пур во время следующего интервью, — Алек словно не замечал настроения собеседника. — Пусть она расскажет о себе. Люди называли ее «ангелом света». У меня сохранились старые статьи о ней. Я могу их тебе прислать, и они помогут тебе подготовиться к интервью. А немного позже нам, возможно, удастся уговорить миссис Пур устроить нам экскурсию по дому смотрителя маяка. Как ты думаешь, она это сможет?

— Провести экскурсию по дому? — Пол передвинул коробку с ванильным мороженым от одной стенки коляски к другой. — Я в этом не уверен, — сказал он. — В тот день, когда я с ней беседовал, Мэри Пур сидела в кресле-качалке, так что я не знаю, передвигается ли она самостоятельно.

Пол не знал, сумеет ли выдержать еще одно интервью со старухой, уже не говоря об экскурсии по дому. Не сорвется ли он? После первого разговора с бывшей смотрительницей маяка ему было так тошно, что пришлось остановить «Хонду» на боковой улочке Мантео, чтобы немного прийти в себя.

— Ладно, там будет видно, — пожал плечами Алек. — Кстати, почему ты не сказал мне, что это ты написал статью о моей жене для «Морского пейзажа»?

Пол попытался понять, что кроется за этим вопросом, но Алек улыбался, и на его лице Пол не увидел обвиняющего выражения. Больше всего было похоже на то, что Алек посчитал Пола скромником.

— Ну, видишь ли, я не знал, какие воспоминания мои слова могут в тебе пробудить, — нашелся Пол.

— Ты здорово поработал. Анни была очень довольна. Наконец улыбнулся и Пол. Он этого не знал. Анни ему об этом не говорила.

— Спасибо, это много для меня значит. А как ты узнал?

— Твоя жена дежурила в больнице в тот вечер, когда привезли Анни. Полагаю, это тебе известно?

— Да. — Пол застыл.

— Так вот, я поговорил с Оливией, чтобы понять, что же произошло в то Рождество. Мне это было необходимо.

— Ясно. — Интересно, как много Оливия ему рассказала? Ладони Пола стали влажными.

— Оливия мне очень помогла, — продолжал Алек. — Я испытал облегчение, когда я узнал, что именно она пыталась спасти мою жену.

— Да. Я… вероятно.

— Ты и Анни вместе учились в колледже в Бостоне. Ты в курсе?

Откуда, черт побери, Алек об этом узнал?

— Гм… да. Это выяснилось во время интервью, — нехотя сказал Пол.

— И ты ее не запомнил?

— На нашем курсе было много студентов.

Алек посмотрел на свою заваленную продуктами тележку. Пол тоже взглянул на полуфабрикаты, замороженные продукты, банки с овощными консервами.

— Анни бы меня убила, если бы это увидела. — Алек кивком указал на свои покупки.

— Последнее время я и сам питаюсь только замороженными продуктами, — признался Пол. — Кстати, о замороженных продуктах. Нам пора идти, пока все не потекло. — Он начал проталкивать тележку мимо Алека.

— Согласен. — Алек сделал шаг в сторону. — Я еще хотел тебе сказать, что сейчас читаю «Крушение „Восточного духа“.

Пол обернулся к нему.

— Откуда у тебя эта книга?

— Я похвалил Оливии твои материалы о маяке, и она решила, что мне стоит это почитать. Тогда ты с ней и познакомился, верно? Когда Оливия за работой, это, должно быть, нечто.

— Оливия? — глупо переспросил Пол. И на него вдруг нахлынули воспоминания.

Она была молодой и красивой, заботливой и деятельной. Пол действительно потерял голову. Он увидел в ней нечто такое, что в нем зародилась надежда: «Да, это она. Эта женщина поможет мне забыть». И довольно долго Оливии это удавалось.

Алек снова оперся локтями о ручку тележки.

— Я читал о крушении поезда и вдруг подумал о том, насколько плохо экипировано наше отделение неотложной помощи для спасения тяжело пострадавших, — сказал он. — Например, с ранением в сердце.

Полу стало не по себе от искренности Алека. Этот тип что, считает его другом?

— Думаю, ты прав. — Пол с надеждой посмотрел на пустой проход между полками за спиной у Алека и взглянул на свои часы. — Прости, но мне пора отвезти все это домой. Увидимся на следующем заседании. — Он быстро пошел прочь, понимая, что его уход скорее смахивал на бегство.

Что-то не давало Полу покоя, пока он катил тележку с покупками к кассам. Его охватило состояние, похожее на панику. Он не понимал, что написано в листке бумаги, хотя сам составлял список необходимого. Пол уставился на ряд стейков и кроваво-красных отбивных. Он неожиданно оставил тележку у одного из прилавков, развернулся на каблуках и вышел из магазина, представляя, как растаявшее мороженое будет капать на мраморные плитки.

Пол сел в машину и доехал до берега. Уже близился вечер, на пляже почти никого не было. У самой воды стояли рыбаки, по берегу прогуливались редкие парочки. Он сел на песок и стал ждать, пока напряжение отпустит его.

Алек встречался с Оливией. Не один раз. И долго разговаривал. Ясно, что она ничего «такого» ему не рассказала, иначе Алек не говорил бы с ним так доброжелательно и уважительно. Господи! Пол так долго ненавидел этого человека, почти половину жизни.

Молодые женщина и мужчина пробежали по кромке воды следом за собакой. Они смеялись. У женщины были русые волосы, но из-за лучей заходящего солнца Полу показалось, что они темно-рыжие.

Бостонский колледж. «На нашем курсе было много студентов», — сказал Пол. И Алек на это купился. Пол покачал головой. Как мог Алек поверить в то, что кто-то мог жить в одном студенческом городке с Анни Чейз и не знать ее?

18

Полу доверили играть главную роль в студенческом спектакле. В старших классах школы он учился средне, пренебрегал математикой и естественными науками, отдавая предпочтение литературе. Он писал стихи, сочинял пьесы, был председателем театрального кружка. У него был талант, что обеспечило ему место в Бостонском колледже. Семья не смогла бы оплатить его учебу в хорошем колледже, хотя бизнес его отца приносил неплохие доходы. Маселли-старший продавал фейерверки, а мать откладывала каждый цент из тех денег, которые она зарабатывала в качестве горничной. Но у Маселли было шестеро детей — пять дочерей и Пол. Все они были умными, амбициозными и хотели учиться.