Седьмой сценарий. Часть 2. После «путча» - Сергей Кургинян

Дело в том, что Михаил Леонтьев был взят на работу в ЭТЦ в начальный период деятельности этой организации. В ближайшее время на соответствующей пресс-конференции я продемонстрирую представителям советской и зарубежной печати документы о его «деятельности» в корпорации «Экспериментальный творческий центр», а также объясню причины, побудившие нас к его увольнению. Я сделаю это, имея на руках настоящие документы, и тем самым выявлю всю комическую подоплеку его бесконечных «расследований». Это первое.

Теперь второе. О «неограниченных льготах», якобы дарованных В. С. Павловым корпорации ЭТЦ. На той же пресс-конференции я предъявлю все документы по поводу действительного положения дел с корпорацией «Экспериментальный творческий центр», которые неопровержимо подтвердят отсутствие всяческих льгот и привилегий.

Третье. Как я уже говорил в своем интервью, ко мне в Институт криминологии были прикомандированы несколько работников МВД СССР. Мы готовы предоставить неопровержимые доказательства того, что ни работников КГБ, ни работников Министерства обороны в составе нашей корпорации не было. Хотя я был бы в принципе вовсе не против этого. Дело в том, что ряд тем, связанных с конверсией, требовал присутствия работников Министерства обороны, требовал определенной степени защиты секретности. Однако задержка с окончательным оформлением этих тем привела к тому, что мы не имели ни финансовой, ни организационной базы для подобного прикомандирования. Оплачивая все свои расходы из «своего кармана», т. е. из средств самофинансирующейся организации, я не имел и не имею возможности кормить людей, не занятых выполнением важного дела. А в качестве такового я рассматривал и рассматриваю концентрацию интеллектуального потенциала страны и его эффективное использование. В том числе — и оборонного потенциала, потенциала военных исследований, среди которых действительно есть разработки, опережающие мировой уровень. Так что же скажет Ваша газета в тот момент, когда окажется, что новому руководству КГБ некого отзывать, поскольку никто не прикомандирован? Дело здесь вовсе не в моих обидах на Вас. Дело в имидже Вашей газеты, надежности даваемой ею информации.

Мой «покровитель» Николай Малышев — мне неизвестен.

Мои льготы — фикция.

Прикомандированные сотрудники КГБ — блеф.

Так что же правда? И как Вы будете оправдываться перед читателями?

Четвертое. Ваш сотрудник Михаил Леонтьев очень словоохотливый молодой человек. Почти нет газеты, сотрудники которой не рассказывали бы мне, что он, разумеется сугубо конфиденциально, сообщает о полученном будто бы задании «Независимой газете» на компрометацию нашей корпорации лично от Александра Николаевича Яковлева. Я совершенно не верю этому, как не верю и всей остальной галлюцинативной лжи, распространяемой по моему поводу. Но это порочит имя одного из лидеров демократии.

И я считаю, необходимо каким-то образом пресечь эти бесконечные рассказы о том, что-де, мол, поручено Вашей газете изображать меня в качестве «оккультного чудовища, Григория Распутина и финансового махинатора крупнейших масштабов». Сколько можно трепать честные имена ни в чем не повинных людей в угоду мелким амбициям молодого человека, два года назад выгнанного из моей организации?

Пятое. Вопрос о том, воспользуется ли услугами «Экспериментального творческого центра» «новая российская и союзная администрация», очень не прост. Дело в том, что с каждой неделей все в большей степени проясняется экстремальность состояния советской экономики и российской государственности. Обе эти проблемы затянуты с помощью путча в один узел. (В этом, возможно, и была задача той политической имитации, которой, с моей точки зрения, являлся так называемый «путч».) Эти проблемы кто-то должен будет решать. Не на ниве придворного нашептывания, где у нас есть слишком уж много блистательных конкурентов. А в так называемых «горячих точках», в зонах зреющей гражданской войны. Желающих может не оказаться. Способных дать конструктивные рецепты снятия хотя бы самых острых проблем может не быть. И это показала уже последняя неделя совещаний на высшем уровне. Это продемонстрировано на последнем заседании Государственного совета.

Представим себе, что демократии не удастся в течение ближайших месяцев решить хотя бы самые острые проблемы. Кто придет на ее место? Мне кажется, двух мнений тут быть не может. А если у Вас появится желание опубликовать мой подробный анализ и прогноз ситуации, то это станет ясно очень и очень многим. Тогда у демократии будет выбор — принять помощь из наших «ужасных рук» или сдать власть, расписавшись в своей недееспособности. Отказываться от нашей помощи было бы глупо. Мы обойдемся без покровителей. А вот покровители могут испытывать острый дефицит конкретных предложений, конкретных действий, профессиональных и энергичных людей. Если в ближайшие месяцы удастся решить хотя бы острейшие проблемы, то мы с Вами будем иметь удовольствие еще долгие годы пикироваться в печати и выяснять, «кто есть ху», по крылатому выражению нашего Президента. Если же эти проблемы не будут решены, тогда мы будем иметь югославский сценарий, который я сейчас предполагаю в качестве высоковероятного. Так стоит ли мешать нам работать, лишать себя «курицы, несущей золотые яйца» (опять же по крылатому выражению)? Может быть, это станет нашим общим фиаско? И победой совсем иных сил?

Шестое. То в прессе, то по радио, то один, то другой демократ очень хотят выдать желаемое за действительное и каким-то образом приплести меня к путчу. То обнаруживаются какие-то документы со «сценариями государственного переворота», то кто-то где-то что-то слышал о том, что я два года назад что-то кому-то сказал… Вся эта галиматья очень напоминает анекдот «ереванского радио» о том, «правда ли, что Бабаян выиграл 40 000 в лотерее? Отвечаем: правда, но только не Бабаян, а Карапетян, не 40 000, а 40 рублей, не выиграл, а проиграл, и не в лотерее, а в преферанс».

То же самое в нашем случае. Правда ли, что я писал КГБ сценарий государственного переворота? Отвечаю: правда, но только не КГБ, а ЦК, не сценарий, а научное исследование, и не переворота, а преодоления переворота, причем преодоления переворота подлинного, того, который еще зреет в глубине нашей действительности. В этом смысле думаю, что было бы разумно почитать мои аналитические документы в полном виде, с тем чтобы всерьез действовать, предотвращая грядущую большую беду. А не устраивать балаган. Вообще уверен, что время балагана, время карнавала прошло. И если что-то и вызывает во мне глубокое беспокойство, то это неспособность нашей интеллигенции, прежде всего демократической, осознать, что пора от фарса и карнавалов переходить к более серьезному жанру. Как виделось бы это мне в моем случае?

Я предложил бы собрать группу российских демократических парламентариев самого радикального типа, но из числа серьезных людей, к коим отношу, например, Сергея Адамовича Ковалева и других правозащитников, и предложить им проанализировать деятельность корпорации ЭТЦ не только с юридической (тут найдутся другие серьезные инстанции), но и с моральной, нравственной, политической точек зрения. Выводы этой комиссии (а не моего выгнанного сотрудника) следовало бы опубликовать в Вашей газете, тем самым Вы сняли бы с себя обвинения в распространении заведомо лживой информации, а я — всю балаганную мишуру, налепленную на меня не без Вашей помощи «юношей бледным со взором горящим». После этого я мог бы заниматься своим делом, а Вы — своим. Оставаясь каждый при своих убеждениях и работая на благо Отечества.

С уважением С. Кургинян

«Юридическая газета», № 11, 1991 г.

2.8. И назвали идеологом путчистов

«ВМ»: Сергей Ервандович, многими северянами ситуация в стране воспринимается как нечто непонятное, как некий хаос, но это такой хаос, при котором работа на Севере неуклонно теряет привлекательные стороны. Лишаясь былых преимуществ, люди уезжают — началось едва ли не повальное бегство с Севера, скоро некому будет добывать золото. И это в то время, когда, по словам экономиста Г. Явлинского, золота в стране осталось всего 240 тонн.

С.К.: Прежде всего, я не уверен, что названа точная цифра. В любом случае ее разглашение является нарушением закона. Размер золотого запаса известен в стране двум-трем лицам, и не думаю, что Явлинский входит в их число. Но если допустить, что входит или почему-либо получил информацию, разглашать ее не имел права, тем более что сам призывал нас соблюдать закон. Мне кажется, что опубликованная цифра определенно занижена на 30–40 процентов. Так или иначе, но совершенно ясно, куда делось золото. На протяжении шести лет создавалась заведомо неэффективная экономика, необходимая лишь для того, чтобы заниматься социальным конструированием — созданием нового социального класса. Неэффективная, дряблая экономика специально разрыхлялась, чтобы создать внутри себя некую пищу, которую способен усвоить и, соответственно, вырасти класс новых предпринимателей. Паразитирование на неэффективности экономики требовало, в свою очередь, каких-то подпиток: расходовался, так сказать, подкожный жировой запас, золотой запас, не имея которого, мы не смогли бы выдержать этот шестилетний социальный эксперимент. Ряд принятых законов лишили экономику всякой жизнеспособности, в огонь экономической перипетии были брошены все запасы страны.