Синее море, жёлтый песок, или Семь месяцев не предел - Нинель Языкова

— Мы, точно, черные археологи, — сказала Люся. — Только те роют везде лопатой, а мы роемся у себя в мозгах и не можем никак придумать, с чего начинать наши исследования.

— Батюшка сказал, что подвал в доме старый. Давайте, для начала, исследуем его, — предложила я девчонкам. — Хотя, что искать, мы себе и не представляем.

— Зато, я представляю, — Дашка аж заколыхалась от собственной сообразительности. — Это такая маленькая косточка какого-то древнего святого. То ли палец, то ли хрящик. В старинной деревянной коробочке. Исцеляющая всех и каждого.

— А может это кусочек ткани от одежды этого святого, — подала свое предложение Люся. — Тоже ценная для церкви вещь.

— Нет. Это не хрящик и не ткань. Уже бы давно превратилось в тлен. Это что-то такое, которое может храниться годами, как дерево или металл. Давайте, все-таки, исследуем подвал. Мирче, пойди, скажи Ксене, пусть его нам откроет, — попросила я парня.

Девчонкам я ещё до завтрака рассказала о нашем с ним разговоре. Они художника сразу же переименовали в охранника. И конечно, шутки в его адрес полились рекой.

— Мирче, — томно шептала за столом Дашка, — покажи мне свой пистолет. Я должна лично его проверить и убедиться, что он заряжен и находится в боевой готовности.

— А какая у тебя красивая улыбка, — делала ему комплимент Люся. — От девушек, наверное, отбоя нет. Как ты с ними справляешься? Применяешь карате? Или защищаешься от них броней?

— Ага, броней, — посмеивалась Дашка, — со вкусом клубнички или банана. Да, Мирче?

Парень всё понимал, и относился к шуткам девчонок положительно. Вместе с ними смеялся над собой и не стеснялся своей улыбки, а наоборот. Пользовался ею умело. Улыбался во весь рот, демонстрируя нам свои белые зубы.

Аурел же был в недоумении. Силился понять, отчего это у нас изменилось в положительную сторону отношение к Мирче. Сидел за столом с умным видом и морщил свой лоб от мыслей. Между прочим, эти самые мысли не отвлекали его от завтрака. Ел он, как всегда, за троих. Хотя, за троих, должна была, по идее, есть я. Но мы ему не мешали и не рассеивали его тревожных предположений. Ну, не могли же мы Аурелу всё рассказать. Это был наш маленький секрет.

И так, лесенкой дурачков, я впереди, за мной Дашка, за Дашкой Люся, за Люсей Мирче, мы спустились в подвал. Ксеня с нами исследования не проводила. Открыла его, покрутила у виска пальцем, как бы говоря, что у нас не все дома, и пошла по своим делам. А мы разбежались по нему по всем углам в поисках сокровищ.

Хотя слово — разбежались, не совсем правильное. Скорее разбрелись с трудом. Потому что, чего только в этом подвале не было! И огромные деревянные бочки с кляпом на боку. Видно, в них когда-то старые хозяева делали вино. А новый хозяин — Коля, пожалел их выбросить. Подумал, наверное, что в хозяйстве всё пригодится. И деревянные ящики с какой-то рухлядью. И нержавеющие баки. И банки с краской. И малярные принадлежности. Стояли огромные стеллажи, на которых лежали всевозможные инструменты. Все это было хорошо видно, потому что сквозь окна пробивался дневной свет.

Внизу в углу я обнаружила какой-то рычажок. Покрутила его против часовой стрелки, ничего не сдвинулось. В стене ниша не открылась. И половица не поднялась. «Странная бутафория, — подумала я, — и для чего он, интересно?» Но на мой вопрос ответа так и не нашлось.

Исследовать подвал, так как нам бы хотелось, не представлялось возможным. Ну, не двигать ведь, в самом деле, все эти ящики и бочки? Да и кто будет это делать? Мы, со своими животами? Или Аурела попросить, чтобы он себе уронил ящик на голову? А потом мы его лечили от сотрясения мозга? А Мирче один не справится. Чтобы всё здесь расчистить для поиска, понадобится неделя.

— Глухо, как в танке, — сказала Люся. — Кругом вонючки, и результата никакого. Пошли отсюда.

Из подвала на свежий воздух мы вышли с радостью и с облегчением. Нет. Лазить по темным углам, в паутине — это не для нас. Куда приятнее искать что-то на природе. Там светит солнце, и нет пауков, которых мы боимся точно так же, как и мышей.

— Может, возьмем лопату и начнем где-нибудь копать, — неуверенно предложила Дарья. — Пойдем в сад, поищем какое-нибудь, скрюченное дерево. Наверняка, под ним обнаружится клад. Я знаю. Я читала. В старые времена всегда всё прятали именно под деревья. Или в дупло. Точно. Пошли, поищем дерево с дуплом.

— А кто будет копать? — Спросила Люся. — Я этим делом заниматься не буду.

— Для этого у вас есть настоящий мужчина, — гордо заявил Мирче. — Я копать умею. Так что не волнуйтесь. Аурела просить не будем. А то оттяпает пол ноги. Будем виноваты.

Мы засмеялись, представив себе садовника с перевязанной ногой. На костылях.

— Да, — выразила я общее мнение, — нам еще костылей не хватало.

Мы шли в сад, посмеиваясь над Аурелом, когда наш охранник чуть не упал, зацепившись за плиту.

— Стоп! — Заорала я диким голосом, перепугав всех вокруг. — Плита!

— Что, плита? — Не поняли девчонки.

— Она ведь тоже старинная? — Задала я свой вопрос. И это был даже не вопрос. Это было утверждение. — Мы про плиту забыли. Все за неё запинаются, и никто не задал себе вопрос, почему она здесь лежит? Кто-нибудь интересовался этим?

— Давайте у Ксени спросим, — предложила Люся.

— Отличная мысль. Ксеня, — позвала я хозяйку. Отчего-то поднялось волнение в душе. Начали дрожать коленки и потеплели пальцы. У меня всегда такое состояние в предчувствии чего-то необычного. И вообще, в голове у меня зашевелилось какое-то воспоминание. Что-то я должна была помнить, но забыла. И это что-то крутилось в мозгах и не давало покоя. Я силилась вспомнить. И не могла.

— Ну, что вы меня сегодня все время дергаете, — ворчала Ксеня. — Обедать не будете, потому что из-за вас я не могу готовить.

— Вот. Плита. Ты что-нибудь знаешь об этом? — Спросила я нервно хозяйку.

— Конечно, знаю. Мне батюшка рассказывал. Жила здесь давно, много лет назад, одна знахарка. И лечила она всю деревню. Да и не только деревню. Со всей Румынии к ней приезжали. А излечивала она странным способом. Прикладывалась к больному месту, и вытягивала всю боль на себя. Все люди были ей за это очень благодарны. И исполнили её волю. Предали земле здесь, в усадьбе.

— А чем прикладывалась, — я вдруг почувствовала, что получу тот ответ, который раскроет все мои догадки.

— Пятой.

— Вот! — Закричала я, и захлопала в ладоши. — Вспомнила! «Своей пятой дотронется она, и вся деревня будет спасена!» Дашка! Это твоя бабця мне говорила, когда мы только сюда приехали.

Подруга смотрела на меня, как на больную.