Охота - Максим Константинович Сонин

– Так с подругой-то что случилось? – спросил Алексей. – Удалось взять?

– Нет, – сказала Мишка, – сбежала. И, возможно, сюда добралась, так что, если увидите девушку лет двадцати с татуировкой на шее, – скажите, пожалуйста.

Мишка улыбнулась, а Алексей, наоборот, нахмурился, застучал пальцами по колену.

– Подождите, – сказал он. – Подождите.

– Что такое? – спросила Мишка.

– У меня в голове не сложилось, – сказал Алексей. – А ведь старший говорил про девушку. Про звонки.

– Какие звонки? – Мишка развернулась к полицейскому. – Вы о чем?

Федерал заметил ее движение, вынул из одного уха наушник. Алексей посмотрел на стеклянную дверь, потом на федерала.

– Старший говорил, что перед убийством Журналиста и перед вторым убийством тоже в отделение поступали звонки, – сказал он. – Звонила девушка и говорила, что сейчас в таком-то месте совершится убийство. Мы второго, который наркоман, так и нашли.

– И вы молчали?! – Федерал вскочил и подошел к Алексею. Тот сжался. Мишке тоже хотелось хорошенько стукнуть полицейского, но она сдержалась, понимая, что с этим федерал справится гораздо лучше. – Отвечать! – Федерал тряхнул Алексея за плечо. – Отвечать!

– Старший сказал… – Алексея можно было не трясти, потому что он и так дрожал, – …что это деталь для следствия и ее нужно хранить в тайне, чтобы в газеты не утекла.

– В какие газеты?! – Федерал махнул кулаком. – И от кого в тайне?! С вами старший по званию разговаривает! А ну…

Он отпустил Алексея и развернулся к стеклянным дверям.

– Сейчас я ему устрою детали следствия. – В руке у федерала сверкнул экран телефона. Он направился к дверям, уже поднося телефон к уху.

– Алексей. – Мишка постаралась сдержать злость. – А что-нибудь еще от нас ваше руководство утаивает? Скажите, пожалуйста. Сейчас очень хороший для этого момент.

Вера чувствовала себя неплохо. Только немного ныло плечо, но в целом мир казался ей радужным и светлым. Рядом с койкой стоял приятный доктор, который улыбнулся и поставил на подлокотник (а у койки оказался подлокотник) пластиковый стаканчик с трубочкой.

– Вас там в коридоре дожидаются, – сказал доктор, и Вера вспомнила, что он уже ей это пару раз говорил, но она немного плыла, поэтому, видимо, доктор решил повторить.

– А ко мне можно? – спросила Вера. Рот был совсем сухой, и говорить было неприятно, поэтому она сразу потянулась к стакану с водой. Тут оказалось, что комната умеет вращаться вокруг койки – Вера почувствовала, как глаза в голове проворачиваются, будто пытаясь заглянуть ей в мозг.

– Лежите, – сказал доктор. Он сам взял стаканчик, поднес к ее губам трубочку. Вера втянула воду и чуть не закашлялась, потому что грудь как будто не хотела надуваться. Головокружение отступило.

– Позовите Мишку, – сказала Вера.

– У нас не водятся, – сказал доктор. – Кошка, кажется, есть. Но ей в палаты нельзя, она на улице живет.

Вера закатила глаза, и доктор сразу засуетился, стал поднимать ей голову.

– Девушку позовите, – сказала Вера. – Такая в красной жилетке. Похожа на…

Она хотела изобразить рукой что-то квадратное, но рука была слишком тяжелая.

– Это ваша сестра? – спросил доктор. Он все еще смотрел на Веру выжидательно, как будто она была неразорвавшейся хлопушкой.

– Соседка, – сказала Вера. Доктор улыбнулся и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Вера закрыла глаза и попробовала расслабиться, но организм уже совсем проснулся, и теперь казалось, будто плечо разрывает на мелкие кусочки невидимая собака.

– Вера? – раздался совсем рядом голос Мишки. Вера открыла глаза и увидела соседку, которая встала у койки и явно сдерживалась, чтобы не заплакать. Глаза у Мишки были мокрые, но лицо выражало что-то странное – смесь злости и грусти.

– Привет, – сказала Вера.

– Я не знала, кому лучше позвонить, – сказала Мишка. – Кому сказать о том, что ты здесь?

Вера задумалась.

– Только не папе, – сказала она наконец. – А то набегут родственники. Можешь написать, а лучше позвонить, сейчас продиктую номер одного друга.

Мишка достала телефон и приготовилась набирать.

Соня возвращалась домой, соблюдая все правила конспирации, которым ее обучали в Обители. По сторонам не смотрела, но на поворотах оглядывалась и, как всегда, шла новым маршрутом. Воды избегала, потому что слышала, что человек с топором для перемещения по городу пользуется каналами.

Его она никогда не видела, потому что никогда в Питере не жила. Сразу из Обители они с братом поехали в Москву в качестве одной из двух двоиц, направленных в столицу. Потом появилась третья, но с ней Соня ни разу не пересекалась – посылки из Обители полагалось забирать из кафе по расписанию, а в остальное время находиться рядом было запрещено. Только один раз она нарушила это правило, когда в кафе заявилась детективка в жилетке, но тогда им повезло – детективка никого из братьев в кафе не застала. Потом в кафе пришла полиция и арестовала тех братьев, которые оказались там не вовремя. Взяли и одну двоицу целиком, и курьера из Обители. Соне, конечно, хотелось бы, чтобы взяли и двух оставшихся в Москве братьев, но она не смогла придумать, как вывести на них полицейских. Оставалось надеяться, что без курьера они не смогут поддерживать нормальную связь с Обителью.

В Питере сеть была налажена куда лучше. Во-первых, тут было не меньше семи братьев и сестер. Во-вторых, в Питере жил человек с топором, которого отец направил охранять всю сеть еще лет десять назад. Соня о нем много раз слышала – и в Обители, и потом от духовника, который приехал в Москву помогать им с братом налаживать цепь сбыта.

Пробираться в Обитель, чтобы забрать сестру, пока в городе есть человек с топором, Соня не решалась. Ехать туда нужно было на поезде, а она была уверена, что с тех пор, как она сбежала из Москвы, кто-то из братьев все время дежурил на вокзале. Отец знал, что Соня без Евы никуда не уедет, и, конечно, надеялся, что удастся ее на Еву выманить.

Значит, прежде чем ехать за сестрой, нужно было разобраться с человеком с топором. Соня поступила просто. Нашла одного из питерских братьев, выкрала у него телефон, вошла в его «Лабиринт» с ноутбука. Телефон незаметно вернула. Рисковала не очень сильно, потому что брат уже давно пересел с Двоицы на герыч и вообще явно доживал свои последние дни.

Вообще чем больше Соня наблюдала за сетью двоиц, тем больше она поражалась тому, что когда-то считала их сложным и несокрушимым механизмом. Ее собственная двоица распалась из-за того, что она решила сбежать. Ее брат погиб. Вторую московскую двоицу она просто сдала полиции. В Питере она выследила всего две пары. В первой оба брата сторчались, и один