Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Любовные романы » love » Станцуем, красивая? (Один день Анны Денисовны) - Алексей Тарновицкий

Станцуем, красивая? (Один день Анны Денисовны) - Алексей Тарновицкий

Читать онлайн Станцуем, красивая? (Один день Анны Денисовны) - Алексей Тарновицкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 49
Перейти на страницу:

— Димыч, — говорит она, — у меня к тебе просьба. Большая просьба.

Димыч серьезно кивает головой. Улыбается он вообще крайне редко.

— Прогнать твою ленту вне очереди? Нет проблем, Анечка. Давай коробку.

— Да нет, лента тут ни при чем. Я о другом. Тут, понимаешь, несчастье у Ирочки Локшиной. Мужик ее бросил.

Анька выжидающе смотрит на Димыча. Димыч морщит лоб.

— Локшина — это дюймовочка такая? Знаю.

— Чем помочь-то? — говорит сзади Мишка. — Морду ему намылить?

— Морду не надо, — улыбается Анька. — Выпить надо. В кабак она идти не хочет, на хату тоже, на скамейке как-то неудобно… вот я и подумала: не позвать ли их к вам в гости?

Мишка удивленно кряхтит.

— Их? — переспрашивает Димыч. — Кого их? Вместе с мужиком ейным?

— Да нет. Мужик остался в прошлом. Вместе с Робертино.

— А, Робертино… — с облегчением кивает Димыч. — Робертино сгодится. Робертино — человек.

— Да ему это на один глоток, — возмущенно возражает Мишка, показывая на бутылку. — Он, знаешь, как пьет?

— Об этом не беспокойтесь, — выкладывает Анька свой главный убойный козырь. — У них есть. Много. Целых пять. На два дня хватит.

— Пять? — недоверчиво переспрашивает Димыч. — Ты имеешь в виду пять пузырей?

— Пусть заходят! — восклицает Мишка в полном восторге. — Димыч, я открою?

— Пять пузырей чернил… — повторяет Димыч, ошеломленно покачивая головой. — Это что же за мужик такой ее бросил, чтоб его пятью пузырями отмывать? Генерал? Или даже маршал?

Ирочка заходит, смущенно озираясь. Обычно ее, как и прочих смертных, сюда не пускают: обмен перфолентами и чертежами производится Мишкой буквально через порог. Роберт чувствует себя куда уверенней. Во-первых, он уже бывал здесь однажды, когда Димыч созвал на празднование своего сорокалетия с десяток особо уважаемых сослуживцев. Во-вторых, в руке у него портфель с пятью бомбами кумулятивного действия, а обладатель такого арсенала будет желанным гостем в любой компании.

— Садитесь, коли пришли, — солидно говорит Димыч. — Мишка, принеси стулья и убери инструменты.

«Инструменты» в данном случае — это видавшие виды нарды, в которые Димыч и Мишка режутся дни напролет, а в последние недели кварталов, когда горит план и надо работать по ночам — круглые сутки. Эта древняя игра не надоедает им никогда, поскольку каждый выпитый стакан окрашивает ее в новые и новые краски.

Мишка споро сметает со стола доску, шашки и кубики. Пока он бегает за стульями, Роберт достает из портфеля бутылку и кирпичик черного хлеба.

— Надо же, «Тринадцатый»! — удивляется Димыч. — Давно не завозили. Погоди-ка… у нас где-то тоже закусь была. Мы ведь с дамами, а дамы, они без закуси никак.

Он лезет в ящик стола и достает мятый плавленый сырок марки «Городской».

— Стаканы! — напоминает Роберт о главном.

— А как же…

— Мне не надо, — говорит Анька. — Вы тут располагайтесь, а я пошла. Извините ребята, никак не могу.

— Ну и иди! — не оборачиваясь, говорит Роберт. — Доиграешься ты, Соболева, попомни мое слово… От такого стола! — добавляет он, влажным взором окидывая получившийся натюрморт. — Кто ж от такого стола уходит?

Получилось и в самом деле красиво. Свежая газетка, крупно нарезанные ломти черняшки, две бутылки разных — по крайней мере, если верить этикеткам — портвейнов, стаканы и специально для дам — заботливо очищенный от налипших табачинок плавленый сырок.

Мишка приносит стулья и домино. Видно, что он намерен извлечь максимум из непривычно многолюдного празднества. Все нарды да нарды — от такой однообразной работы недолго и на стенку полезть!

— Будем козла забивать, мужики! — сообщает он и тут же поправляется: — И ледиз. Морского! На четыре конца! Эх!

— Банкуй, Робертино, чего сидишь… — веско говорит Димыч.

Лицо его серьезно, светлые глаза смотрят твердо и уверенно. Робертино берется было за бутылку, но передумывает на полдороге:

— Погоди, тебе какого?

Димыч философски качает головой:

— Без разницы. Все равно их из одной бочки наливают.

— Если бы из бочки, — в тон ему отвечает Шпрыгин, — а то ведь из бачка…

Ирочка широко раскрытыми глазами наблюдает за происходящим. Все тут для нее странно и незнакомо: и черняшка на газете, и вино «из бачка», и морской козел на четыре конца. Но больше всего дюймовочку пугает «Городской» плавленый сырок. Мама никогда не покупает таких, потому что они вредны для здоровья. А с другой стороны, пропадать так пропадать! Анька берет ее за локоток и уводит за перегородку в соседнее помещение.

— Ируня, я пойду, а ты еще раз подумай, стоит ли.

— Ты о чем?

— Ну как… Ты же знаешь: бормотуха не очень-то совместима с этим… — она указывает глазами на Ирочкин живот. — В общем, если есть такой вариант, что ты решишь оставить ребё…

— Замолчи! — вдруг выкрикивает Ирочка, топая ногой. — Замолчи! Какое «оставить»?! Ты что, с ума сошла!

Из внутренней комнаты выскакивает Робертино, обнимает рыдающую Ирочку, прижимает к себе.

— Ничего, ничего, девочка… Сейчас вмажем, и все пройдет, вот увидишь… — он укоризненно смотрит на Аньку. — Ты ведь уходишь? Вот и уходи. Нечего тут воду мутить. Пойдем, Ируня, пойдем…

Они уходят за перегородку.

— Мишка, — слышит Анька командирский голос Димыча. — Выруби ты это чириканье. Задолбало.

— Ты что, Димыч? — удивляется Мишка. — Ты ведь сам говорил: срочный заказ…

— Выруби! Я сказал.

Щелкает тумблер, замирают на месте штанги координатографа, стихает птичье чириканье самописцев. В наступившей тишине слышно лишь бульканье вина в бутылочном горлышке и стук перемешиваемых Мишкой костяшек домино.

— Поехали! — бодро говорит Робертино.

Пора отправляться и Аньке. Она выходит, тихонько захлопнув за собой дверь. Замок щелкает, как выключатель. Сначала включили, потом выключили. Замку подходит, человеку — не очень. Эх, Ирочка-Ируня… На душе у Аньки нехорошо, неспокойно.

10

Перегон «Залетный»

На душе у Аньки нехорошо, неспокойно. Уж она-то знает, что это такое — залететь не ко времени. Само это слово уже означает неприятность. Мужики залетают на нары, то есть в тюрягу. Мужики залетают на деньги, то есть проигрывают, например, в карты. Говорят еще «залетел по-крупному» — это, типа того, совсем плохо. Вот и у женщины «залетела» — это совсем плохо. А ведь должно-то быть не так.

Взять хоть всех этих мадонн с младенцами на стенах Эрмитажа — они как, тоже залетели? И если да, то почему тогда весь мир умиляется, на них глядючи? Непонятно. Впрочем, тут уместней другой сюжет — «Благовещение». Живешь себе, не тужишь, слушаешь в институте лекции, ходишь на вечеринки, и вдруг бац! — заявляется к тебе некий хмырь.

— Ты кто, хмырь?

— Я ангел.

— Врешь, ангелов нет.

— Есть, вот крылья.

— Все равно врешь.

— Ну, неважно. У меня к тебе весть.

— Какая-такая весть?

— Благая.

— Ну, коли так, то валяй, ангел, выкладывай. А мы послушаем.

— Ты залетела.

— Что-о-о?!

Примерно так. И тут уже небо кажется тебе с овчинку, сидишь вся в соплях, в слезах и в пятнах раннего токсикоза, тоскуешь и думаешь: «Что же тут благого, окромя мата? И какого черта ты ко мне в окно залетел, хмырь с крыльями? И при чем тут я? Кому крылья даны, тот пусть и залетает, а я лучше на метро, в крайнем случае, пешочком».

Анька примерно представляла себе, когда это случилось. Со Славой они закрутили в самом конце первого курса, даже толком и не успели ничего, все впопыхах, на скамейках да на подоконниках. Потом началась сессия, потом он уехал в стройотряд, а Анька подрабатывала на обувной фабрике, отец устроил на временную.

В конце августа вернулся Слава — загорелый, сильный, с деньгами, казавшимися тогда огромными им обоим. Говорил, что все лето думал только о ней… вернее, нет: он говорил не «думал», а «мечтал».

— Я там мечтал только о тебе!

В его глазах светилось что-то новое, какая-то чисто мужская конкретность. Ну да, это прежде Анька была для него таинственной загадкой, а теперь-то Слава уже хорошо представлял себе, что у нее под платьем — и на вид, и на ощупь. Теперь-то он точно знал, чего хотел. В тот момент эта новизна показалась ей манящей. А тут еще и загар, и уверенная сила, и немереные бабки. Все это волновало… или нет, возбуждало — вот правильное слово. Да-да, пожалуй, именно тогда ей впервые начала более-менее нравиться вся эта постельная возня. Раньше Анька находила ее скучноватой и довольно нелепой, если посмотреть как бы со стороны.

У Славы были родственники в Риге, чья квартира удачнейшим образом пустовала как раз в эти дни. Он сказал об этом Аньке во время первого же телефонного разговора по возвращении из Коми, сразу после сообщения о том, что «мечтал».

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 49
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Станцуем, красивая? (Один день Анны Денисовны) - Алексей Тарновицкий торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит