Три короля. Как Доктор Дре, Джей-Зи и Дидди сделали хип-хоп многомиллиардной индустрией - Зак О’Малли Гринберг

В школе он подружился с юной Джадой Пинкетт (задолго до того, как та стала известной актрисой) и начал читать рэп под псевдонимом – по прошествии времени кажущимся ироничным – Эмси Нью-Йорк. Но в выпускном классе сразу после подачи заявлений в колледжи мать Тупака выселили, и семья переехала на другой конец страны в квартиру друга семьи, который жил в муниципальном жилкомплексе в городе, страдающем от преступности, – Марин-Сити, штат Калифорния. На Западном побережье Шакура ждали вещи похуже насмешек: на него постоянно нападали местные уличные банды. Его отчислили из местной школы, а мать снова подсела на крэк. Чтобы сводить концы с концами, он начал работать на местного наркодилера. Но, как вспоминает Шакур в документальном фильме 2003 года «Тупак: Воскрешение», уже через две недели «тот чувак сказал: „Гони назад мою наркоту“ – потому что я не понимал, как ее продавать».

Шакур продолжал тайком писать стихи и начал прокачивать рэперские навыки. К 1991 году он сошелся с группой Digital Underground поначалу в качестве танцора и концертного бэк-эмси, а вскоре поехал в тур по стране с Джей-Зи, который занимался примерно тем же в команде Биг Дэдди Кейна. «Парень из Digital Underground, с которым я познакомилась, очень хорошо и правильно говорил и был таким милым, – говорит Розенблум. – [На Death Row] он как будто играл роль какого-то персонажа: это был совсем не тот парень, с которым я была знакома» [305]. Фэб добавляет: «Он мог стать своим везде, влиться в тусовку и стать лидером – и среди утонченных танцоров, и среди афроцентричных ребят, и среди тех, кто тусуется на перекрестках» [306].

Как и Шакур, Бигги был хорошим мальчиком, выросшим в суровом районе. Бруклинский Бедфорд-Стайвесант тогда еще не был гаванью для яппи, вынужденных переехать из Парк-Слоупа из-за повышения цен на жилье. Когда отец Бигги бросил семью, у Волетты было три работы одновременно – все ради того, чтобы побаловать единственного ребенка: покупать новейшие игровые приставки, а летом возить его на её родину, Ямайку. (С друзей, уже в начальной школе прозвавших упитанного одноклассника Big – Большим, он будет брать по доллару за прокат игр.) Бигги учился в Квинсовской средней школе Королевы Всех Святых [307], где получал отличные оценки. В старших классах он перешел в другую школу – имени Епископа Лафлина [308][, в числе выпускников которой бывший мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани и звезда НБА Марк Джексон] [309].

Уолласы не были католиками, поэтому им не полагалась скидка от единоверцев. Финансовые трудности в конце концов вынудили Волетту перевести Бигги в среднюю школу, альма-матер Джея-Зи – Джордж Вестингхаус. Там Бигги постепенно терял привычки маменькиного сынка: школа была учебным полем для рэперов, которые оттачивали мастерство в местной столовой, а также для действовавших в тени наркодилеров и уличных грабителей. «Там было действительно страшно, – вспоминает Сальвадор Контес, учившийся в Вестингхаусе в одно время с Бигги и Джеем-Зи. – Свет постоянно вырубался… И на лестницу на первом этаже никто не ходил, потому что там было темно хоть глаз выколи. Ты знал, что тебя там ждут» [310]. В погоне за легкой наживой Бигги стал одним из таких скользких типов. Его мать об этом так и не догадалась, хотя однажды нашла в его комнате заинтересовавшее ее блюдо. «Ух ты, я что, готовила картошку по-ирландски?» [311] – спросила себя она, после чего отнесла тарелки вниз и смыла с них белый порошок. Много лет спустя она прочитала в одном из журналов воспоминание ее сына об этом случае – очевидно, она выкинула его запасы кокаина, и ему пришлось разыскивать их среди мусора [312].

В 1989 году, в возрасте семнадцати лет, Бигги бросил школу. Предпочитая путь Джея-Зи (а не Шакура, из которого дилер не получился), он следовал закону спроса и предложения, мог в поисках лучшего рынка для продажи крэка уехать хоть в Северную Каролину. Через два года закон настиг его, и Бигги арестовали, но отпустили под внесенный матерью залог. Он вернулся в Нью-Йорк и занялся другим любимым «факультативом»: рэпом. Бигги познакомился с Шакуром после концерта в Мэриленде в 1993 году, они подружились. Волетта вспоминает, как Шакур звонил им домой и обращался к ней «Ма». Позднее в том же году Биг Дэдди Кейн пригласил молодых рэперов выступить с ним в «Мэдисон-сквер-гарден», где оба, выйдя на сцену, обменялись фристайловыми куплетами. Бигги даже представил Шакура Изи Мо Би – тот потом записал Тупака на следующем альбоме [313].

«Тупак и Бигги были друзьями, – вспоминает Розенблум. – Я знала всех промоутеров и все клубы в Нью-Йорке, так что мы шатались по городу, я подходила к дверям или куда там, мы проникали внутрь… И они просто врывались на сцену и начинали выступать» [314].

Как же так получилось, что отношения двух рэперов быстро испортились? Все свелось к убеждению Шакура, что Бигги и Дидди подставили его в Quad Studios – корни этой теории как минимум отчасти лежат в детской травме, ведь Шакура постоянно задирали в детстве, – и Шуг Найт точно не собирался его переубеждать. Он стал для Шакура современной версией джинна из восточных сказок – размахивающего пистолетом стасорокакилограммового голема, который мог исполнить его желания: дать свободу, личную охрану и безграничное богатство.

«Он был студийным гангстером… Так уж вышло, что он был здоровенным парнем. И он понял, как этим можно пользоваться, – говорит Розенблум о Найте. – Шуг продал [Шакуру] мечту и стал им манипулировать… Он как отравленный дротик. Это он испоганил целую эпоху в хип-хопе».

* * *

Найт, может, и начинал как студийный воротила, но созданный им миф постепенно начал превращаться в реальность. В этом он преуспел больше коллег, распространяясь о своих подвигах, чтобы создать все более пугающую репутацию. Он укрепил связи с печально известной бандой Bloods, открыв в Вегасе ночное заведение, куда можно было попасть только по записи, – Club 662 (на телефонной клавиатуре эти три цифры соответствуют буквам m, o, b – сокращение от «member of the Bloods», «член банды Bloods»). В Лос-Анджелесе Найт закатывал большие вечеринки для команды Death Row, арендуя для этого особняки на Голливудских холмах. Он нанимал подозрительного махинатора, известного под именем Пати-Мэн, чтобы тот устраивал нелегальные азартные игры на одном этаже, а на другом собирал полуголых женщин для сексуальных утех [315].

Однажды на вечеринку