Двойная радуга (сборник) - Наринэ Абгарян

Пришла к ней вечером. Солнце интимно склонилось к Земле и целовало ее на ночь французским поцелуем, было жарко и абсолютное время пить коктейли, плотно набитые колотым льдом. Топорик прилагался. В руках Вавы он выглядел угрожающе. Она порезала огуречно-зеленый лайм и помяла деревянной ложкой пахучую мяту местных сортов.

– Что бы такого предпринять, – спросила Аксинья, волнуясь, – такого, глобального?

Вава протянула ей высокий стакан и посоветовала ни за что тайно не беременеть.

– А что, кстати, говорит Борюсик по поводу? – уточнила она, раздавая полосатые соломинки.

Аксинья неистово рассмеялась. Соломинкой пренебрегла. Широко глотнула из стакана. Вопрос про Борюсика проигнорировала, как не относящийся к проблеме.

– Я тут визит собралась нанести, – сказала она небрежно, промокнув губы бумажной салфеткой, – к колдунье и потомственной ворожее, и ты пойдешь со мной как миленькая! А то что я буду одна позориться.

Вава ужасно не хотела идти к ворожее. Она единожды была у таковой и с порога начала смеяться, потому что ворожея качнула длинными серьгами и задумчиво сказала: «Вижу-вижу, родишь через год, это на тебе порча была… специально наведенная бездетная порча…» У Вавы к тому моменту уже родилось несколько детей, отсюда смех.

При взгляде на ополоумевшую Аксинью становилось понятно, что избежать колдовского визита не удастся. Надо было срочно и немедленно придумать нечто альтернативное, и Вава придумала.

– А зачем куда-то ходить? – сказала она. – У меня одна знакомица прекрасно решила все свои проблемы по Интернету… Современные технологии, знаешь ли! Прямая система кодов! Оптическое волокно!

Какая-то позиция из перечисленных затронула настрадавшуюся Аксиньину душу. Она решительно кивнула и понеслась к монитору. Вава отыскала координаты колдуньи.

Знакомица потеряла важный документ, восстановление его требовало определенных финансовых и прочих затрат. Колдунья посоветовала поискать чертову бумажку в красной папке верхнего ящика стола. Она буквально так и сказала: красная папка, верхний ящик. Документ оказался там, к обоюдной радости обеих дам.

И Аксинья очень надеялась обоюдно порадоваться, она предметно изложила свою сердечную проблему и отправила чародейке по почте. Аксиньины страдания превратились в набор единиц и нулей, заструились по вышеозначенным оптическим волокнам, что само по себе волшебно. В ожидании ответа Вава освежила коктейли порциями светлого рома.

Смеркалось.

Колдунья отозвалась быстро. Она затребовала у Аксиньи фотографии объекта с открытыми глазами, ушами и ответить на вопросы. Аксинья немедленно скопировала фото Семена со своего телефона. Далее колдунья велела клиентке отрешиться на пятнадцать-двадцать минут от всяких иных мыслей, сосредоточиться на объекте и писать все, что приходит в голову.

Сделать это было легко до чрезвычайности, Аксинья и так ни о чем более не думала. Вдохновенно застучала по клавишам, текст окрасился забавными красно-зелеными полосками, но есть ли дело влюбленной женщине до скудного вордовского словаря?

Отправив полтора экрана хрестоматийных дамских глупостей, Аксинья с наслаждением откинулась на некрепкую спинку крутящегося кресла одного из Вавиных детей. Кресло чавкнуло и с готовностью развалилось. Аксинья оказалась на полу, в руке она крепко сжимала коктейльный стакан.

– Хорошая примета, – простонала она, отпивая живительный глоток, а также пытаясь согнуть одну ногу и выпрямить другую, – все получится… знаю.

Колдунья отозвалась через час. Позвонила по телефону. В нескольких прохладных словах сообщила, что никакого будущего, кроме разовых встреч в течение полугода, у Аксиньи с объектом нет, это окончательно, а приворотами она не занимается. Считает вредным и даже опасным. Колдунья посоветовала Аксинье обратить внимание на мужа Борюсика. Своим третьим глазом она ясно видела его в компании рослой крашеной блондинки, бутылки шампанского и презервативов «Дюрекс». Упаковка из двенадцати штук.

Зачем вам, к месту упомянула колдунья бритву Оккама, без надобности множить проблемы?

Вовсе вам этого не надо. В завершение колдунья похвалила Аксиньины успехи на работе и творческий подход к любому делу.

– Сублимация – наше все, – сказала она, – так что все у вас хорошо, все ровно, милая, и ради всего святого, не кидайтесь сейчас ни к кому за приворотами, я вас прошу. Обещаете?

Аксинья молчала, крепко сцепив зубы.

– Сколько я вам должна, – скрипнула она в трубку.

– Нисколько, – ответила колдунья, – я ничего не сделала для вас. Вы сами должны. Только вы. Понимаете?

Аксинья не понимала. Она грохнула трубку на стол и вцепилась в волосы.

– Приворотами она не занимается, – заклекотала новым птичьим голосом, – тоже мне, чистоплюйка! А я вот найду тех, кто занимается! Да!

Показала молчаливой Ваве язык и неприличный знак из половины правой руки и кисти левой. Вава отсела чуть дальше и подумала об Англии.

– И найду! – продолжала клекотать Аксинья. – Тоже мне, будущего нет! Да что она знает, шарлатанка! Будущего нет!.. Да у нас столько будущего, мало не покажется!..

С разбегу прыгнув на развалины крутящегося кресла, она лихо подкатила к компьютеру и ввела в поисковике фразу «приворот». Яндекс предложил ей сделать его в домашних условиях. Аксинья пожала ушибленным в полете плечом, согласилась. Какое-то время читала вслух, Вава заливалась смехом и давилась «мохито». Особенно она одобрила следующий совет: «Возьмите волос с головы желанного человека. Крепко привяжите к своему волосу, выдернутому с лобка. Проколите иголкой палец и несколько капель крови выжмите на блюдце. Пропитайте кровью волосы и оставьте на три ночи в углу комнаты…»

– Привяжите к своему волосу, выдернутому с лобка!.. – прокричала она в восторге.

– Так, – сказала Аксинья, – ясно, это для каких-то неудачниц, незнакомых с бикини-дизайном. Нет, мы…

Помолчала пару секунд и закончила парадно:

– Воспользуемся квалифицированной профессиональной помощью. Это будет этично и наиболее конструктивно в данной ситуации.

Вава продолжала смеяться.

– Лобковые волосы, – повторяла она с упоением.

Аксинья кинула в нее влажным листом мяты.

Аксинья основательно уселась на водительское место и сменила обувь. Каблукастые и не удобные для вождения босоножки она с неожиданной заботой сложила в картонную коробку, ноги вдела в балетки со стразами и блеском.

– Короче, – сказала она, глядя в зеркало заднего вида, – начинаем опрос с тебя. Чтоб для проверки. Потом переходим ко мне и моим проблемам. Понятно?

– Чего ж непонятного, понятно, – ответила через минуту Вава, занятая поисками телефона в своей емкой сумке. Нашла и закричала немедленно внутрь:

– Слушай, ну что, мы поехали! К гадалке этой, говорю, поехали. Я рассказывала. Да. Да. Ты объясни получше, насчет топографической карты и как доехать. А то мы в той местности совершенно не ориентируемся спортивно… Нет. Не знаю я такой улицы. Блин, и такой тоже не знаю. Ладно, как-нибудь. Ну все, все.

Посмотрела на Аксинью. Аксинья уже вырулила на дорогу и включила радио.

«Привези-привези мне коралловые бусы», – спела когда-то популярная певица.

– Хуй тебе, а не бусы, – отреагировала Аксинья и переключила станцию. Она была расстроена.

Отношения с Семеном не радовали. Прошлую неделю он вообще не назначил ей встречи, на звонки не отвечал, а сегодня утром разговаривал с ней очень вяло, часто вставляя слово «очень»: очень устал, очень много работы, очень болит голова и слишком жарко. «Очень жаркое лето», – скучно сказал Семен на прощание и пожелал Аксинье удачи. Он так и выразился: удачи. Это было оскорбительно.

Хорошо, что опытная коллега порекомендовала волшебную гадалку, кофейницу и ворожею.

«Такая старуха, – восхищалась коллега, – ну просто великая! Без всяких еще даже кофе, я только вошла, а она и говорит – вижу проблемы! Вижу решение!»

– Что-то мне как-то стремно, – Аксинья ритмично отстучала что-то тревожное пальцами на рулевом колесе, – я ведь раньше никогда. Ну ты понимаешь, о чем я…

– Все мы раньше никогда, – Вава забросила в рот леденец от кашля. Вообще-то она не кашляла.

– Мне Борюсик как-то сознался, года два назад, – Аксинья подставила ладонь и ожидала леденца тоже, – так вот, сознался, такой, что его мамаша тогда заставила к ясновидящей ходить…

– Когда это – тогда?

– Ну тогда. Когда мы женились. Мамаша же столько икры наметала. Вопила, что я его околдовала. Опоила чуть ли не кровью.

– Девственниц?

– Христианских младенцев. Ты слушать будешь? – поинтересовалась Аксинья.

– Конечно-конечно.

– Опоила кровью, говорила Борюсикова мамаша. Ну и заставила к какой-то бабке тащиться. Для снятия порчи типа. Чтобы мы не женились, а мы женились все равно.