Месть за миг до вечности - Татьяна Аксинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Днем выбрал время, позвонил Шелехову. Тот обрадовался, как близкому родственнику, как-то даже неудобно стало.
– Генрих, дорогой! Как же я рад тебя слышать! А у меня новость: правнук родился.
– О, поздравляю! С меня подарок.
– Подарка не надо, приезжай лучше вечером, посидим, отметим.
– Можно и приехать, – легко согласился Генрих.
Вечером он заехал за игрушкой в магазин детских товаров, купил большого бежевого медведя, мягкого с симпатичной мордой.
Генрих плохо представлял, как выглядят новорожденные дети. Всё, что знал: они крошечные, беспомощные и страшненькие. Но родители их почему-то любят всякими. Дети растут быстро. И правнук Павла вырастет, медведь ему пригодится.
У приятеля Валеры двое детей, две дочери. Он стал ухаживать за своей женой, Настей, когда они учились в Москве. Настя поехала с ним в Новосибирск. И до сих пор они живут вместе, хотя Валерка в таком «курятнике» работает! А уж, какие цыпочки каждый день мимо него ходят! Но он держится за семью. Валерка как-то обмолвился, что за своих девочек порвёт любого.
Интересно, почему Маша не завела детей, она же несколько лет прожила в браке? Может быть, ей не нравятся дети? Или не захотела рожать от своего мужа? Вообще-то ему дела нет до Маши, пусть живёт, как хочет. Но руководство не отвяжется, им шлея под хвост попала: захотели Машу на роль главной героини. Он тоже, хорош, нет, чтобы эту пробу спрятать подальше. Поздно руками махать после драки. Маша, так Маша. Сценарий они с Максимом под неё мигом напишут. Генрих уже представляет отдельные сцены, как именно он снимет Машу. Фильм получится – бомба! Слезу у женщин вышибет. Но согласится ли она сниматься? Осталось, как в анекдоте, «уговорить королеву».
Шелехов сиял, как «медный пятак». Возбужденно делился с Генрихом новостями, не давая гостю слова вставить.
… Извелись мы все. Сноха почти неделю переходила. Богатыря родила! 4 кг весом и 52 см ростом! Павлом назвали, как меня! Представляешь, я уйду в небытие, а на земле останется моё продолжение: Павел Шелехов.
Вечер спустился на землю. Они сидели, беседовали. Генрих отметил, какой же интересный собеседник Павел Николаевич. Такая эрудиция! С ним легко и приятно проводить время. С отцом Генрих всегда чувствовал некую напряженность. «Кстати, про отца». Он достал визитку.
– Чуть не забыл, отец просил передать Маше. Сказал, она может ему позвонить, он согласен защищать её в суде.
– Не ожидал, – Шелехов выглядел удивленным. – Честно, не думал, что Олег согласится. Он знает, кто такая Маша?
– Да. Пришлось сказать.
– Удивительно, как ты уговорил Олега?
– Особо не уговаривал. Думаю, что он до сих пор испытывает чувство вины передо мной. А когда Маша домой улетела?
– Три дня назад. Хотел, чтобы погостила у меня подольше, но ей поминки проводить, сорок дней. Собрала материал для книги и уехала. Они с Марьяной вместе решили книгу об истории семьи написать. Многое Марьяна успела надиктовать. И увлеклись обе, разыскивая родственников и собирая их семейные истории. Великая вещь – Интернет. Столько интересных фактов они откопали с его помощью. Заказал себе один экземпляр книги, с удовольствием почитаю. Постараюсь дожить, книга почти готова.
– А мне можно книгу?
– Тебе? Спрошу у Маши.
– Лучше себе закажи два экземпляра, один мне отдашь.
– Вы что, поссорились? То-то, она грустная в последний вечер ходила. Обидел девочку?
– Она сама на меня накричала. Знаешь, наше руководство настаивает, чтобы Маша главную роль играла в продолжение сериала.
– Ну, и дела! Не согласится.
– Я сценарий напишу для неё, чтобы согласилась.
– Значит, помиритесь!
Генрих долго не решался начать важный для него разговор.
– Павел, со мной произошла невероятная история. Какая-то мистика. В это невозможно поверить, но у меня нет объяснения кроме как колдовство, гипноз, дурман. Ты здравомыслящий человек. Верю, ты не станешь смеяться надо мной и не разнесешь это дальше. Я встречался с Марьяной Ледовских два раза, когда приезжал в Новосибирск. Один раз – со старухой, а второй раз видел молодую Марьяну, один в один, как в фильме.
– Маша знает?
– Да. Она считает, что я действительно встречался с молодой Марьяной.
– Как она это объясняет?
– Как-то так: «Портрет исполнил желание бабушки перед смертью». Но это же нереально?
Павел задумался.
– Портрет потемнел. Маша звонила, спрашивала, к кому ей обращаться. Пожалуй, реставраторы не помогут. Портрет выполнил свою миссию, и он должен умереть вместе с хозяйкой.
– Кто из нас сумасшедший? Я или вы с Машей? Я провел ночь с потрясающей женщиной, молодой Марьяной Ледовских, той самой, что снялась в фильме Якушина. Её жесты, её платье, то самое, что привез ей когда-то мой дед – всё реально. Мы всю ночь любили друг друга. Ни разу в жизни я такого чувства не испытывал! Утром она уехала на такси на квартиру Марьяны, а через час умерла Марьяна Ледовских. Её платье осталось лежать на кресле. А на платье запах той женщины, с которой я был ночью.
– Понятно, почему ты потерял голову. Такая женщина! Опиши мне вашу первую встречу. О чем вы разговаривали? Где встретились?
– Да не разговаривали мы вовсе! Я пришел в ресторан пообедать, а она уставилась на меня, буровила взглядом. Возможно, хотела поговорить. А может, уже тогда загипнотизировала? Мы с Ларой посмеялись над ней. Древняя старуха в старомодном платье – как её занесло в ресторан? Видимо, она что-то расслышала, потому что резко встала и ушла. Я думаю, она отомстила мне. С помощью мистики или гипноза. Влюбила в себя и бросила. Жестокая месть, ты не находишь? Якушины сломали ей карьеру, мой дед разрушил её семейную жизнь. Причем здесь я?
– Она не хотела, чтобы ты снимал свой фильм про человека, которого она любила. Её возмутило твоё интервью, возмутила ложь про Генриха от первого до последнего слова. Ты вольно решил распорядиться судьбой неизвестных тебе людей, сняв этот фильм. Ты хотел выставить в толпу ту память, что она тщательно оберегала и хранила. Я покажу тебе кое-что.
Павел достал из ящика стола пожелтевший листок бумаги со следами грязи и бурыми пятнами.
– Я видел это набросок на листке в твоей книге, которую ты подарил Марьяне. Книга у Маши в Новосибирске.
– В 1972 году я совершил проступок, когда вырвал и спрятал этот листок из блокнота Генриха. Мы вместе с ним поехали тогда в командировку в Ханой. Ехали на поезде Москва-Пекин. В Новосибирске
