Властелин Хаоса - Роберт ДЖОРДАН

– Спасибо вам, – промолвила она, изобразив теплую улыбку.

Авиенда пристроила свой узелок на спину, но двинулась лишь после того, как Илэйн позвала ее.

– Прошу прощения, – сказала Илэйн, как только они вышли на улицу. – Они взяли тебя в оборот, но больше такого не повторится. – Она знала, что сумеет этого добиться, во всяком случае с помощью Эгвейн. – Боюсь, здесь не так много мест, где можно поговорить наедине. В моей комнате сейчас уже духотища. Может, поищем тень, а там и чайку попьем, если в тебя еще влезет?

– Пойдем к тебе. – Авиенда произнесла эти слова не то чтобы резко, но с таким видом, словно не хотела говорить на улице.

Она внезапно метнулась к проезжавшей мимо груженной хворостом телеге и выхватила ветку длиной примерно с руку и толщиной с большой палец. Вновь присоединившись к Илэйн, она вытащила нож и принялась счищать с ветки кору и обрезать сучки. Нож у нее был острый, как бритва. А в глазах больше не стояла боль – теперь Авиенда выглядела решительно. Шагая рядом, Илэйн искоса поглядывала на нее. Что бы там ни болтал этот неотесанный Мэт Коутон, она не верила, что Авиенда может замышлять против нее зло. Но… Илэйн знала кое-что насчет джи’и’тох. Авиенда сама рассказала ей об этом в Твердыне. Может быть, Ранд сказал или сделал что-то такое… Такое, что долг чести требует теперь от Авиенды… Это казалось невозможным, но вдруг…

Когда они дошли до ее комнаты, Илэйн решила, что спросит об этом первой. Намеренно не обнимая саидар, она взглянула Авиенде прямо в глаза и сказала:

– Мэт утверждает, будто ты хочешь меня убить.

Авиенда растерянно заморгала.

– Убить тебя? Ох уж мне эти мокроземцы, вечно они все путают. – Наклонившись, она положила оструганный прут и свой поясной нож возле кровати Найнив. – Эгвейн, моя почти сестра, попросила меня приглядеть за Рандом ал’Тором для тебя, что я ей и обещала. – Узел и шаль опустились на пол рядом с дверью. – Я имею тох по отношению к ней, но гораздо больший – к тебе. – Расстегнув блузу, Авиенда стянула ее через голову, а потом спустила до пояса сорочку. – Я люблю Ранда ал’Тора и как-то раз позволила себе возлечь с ним. Я имею тох и прошу тебя помочь мне исполнить его. – Повернувшись к Илэйн спиной, она опустилась на колени в тесном промежутке между кроватями. – Ты можешь воспользоваться хоть палкой, хоть ножом. Тох мой, но выбор за тобой. – Авиенда выставила подбородок, подставляя шею. – Что бы ты ни выбрала, я согласна.

Илэйн показалось, что у нее подгибаются колени. Конечно, Мин предупреждала насчет третьей женщины, но чтобы Авиенда? Постой-ка, что она там сказала? Что она… с Рандом! Рука Илэйн потянулась к ножу, и она тут же сцепила пальцы.

– Встань. И надень свою блузу. Я не собираюсь тебя бить… – Она сцепила руки еще сильнее. – И уж конечно, не прикоснусь к ножу. Пожалуйста, убери его. – Илэйн протянула бы нож Авиенде сама, но боялась его трогать, ибо не была уверена, что совладает с собой. Ты не имеешь тох ко мне, – произнесла она, надеясь, что выразилась правильно. – Я люблю Ранда, но к тому, что его любишь и ты, отношусь спокойно.

Ложь жгла ей язык. Она «возлегла» с ним! Неужто это правда?

Стоя на коленях, Авиенда обернулась и нахмурилась:

– Я не уверена, что поняла тебя правильно, Илэйн. Ты предлагаешь нам делить его? Конечно, мы подруги, но для того, чтобы стать сестрами-женами, этого мало. Нужно быть близкими, как первые сестры. Потребуется время, чтобы понять, возможно ли это для нас.

Сообразив, что у нее отвисла челюсть, Илэйн закрыла рот.

– Пожалуй, да, – выдавила из себя она. Мин без конца твердила, будто Ранда придется делить, но ведь не так же! Сама мысль о таком и то неприлична! – Но все обстоит еще сложнее, чем ты думаешь. Его любит и еще одна женщина.

Авиенда стремительно вскочила, и нож неведомо как оказался в ее руке. Зеленые глаза яростно сверкали.

– Как ее имя?

Илэйн чуть не рассмеялась. Только что собиралась его делить и вдруг рассвирепела, как… как… как я, закончила она свою мысль, отнюдь не довольная собой. Стоило злиться, знала ведь, что должна быть третья. Ею могла оказаться и Берелейн. Уж Авиенда-то всяко лучше. Я могла бы спокойно с этим разобраться, а не топать ногами, точно капризный ребенок.

Усевшись на кровать, Илэйн сложила руки на коленях:

– Авиенда, прошу тебя, убери нож и сядь. И пожалуйста, надень блузу. Мне нужно многое тебе рассказать. Есть одна женщина, моя подруга, моя почти сестра, ее зовут Мин…

Авиенда оделась, но прошло немало времени, прежде чем она села, и еще больше, прежде чем Илэйн удалось убедить ее, что им не следует объединяться и убивать Мин. В конце концов Авиенда согласилась.

– Но мне нужно с ней познакомиться, – промолвила она. – Я не смогу делить мужчину с женщиной, если не буду любить ее как первую сестру.

При этом она бросила на Илэйн испытующий взгляд. Та вздохнула. Авиенда намерена делить Ранда с ней, Илэйн. И Мин тоже к этому готова. Неужто из всех троих нормальная только она одна? Если верить карте, той, что лежит под матрасом, Мин пора бы уже доехать до Кэймлина. Что между ними произойдет? Чего бы сама она хотела, Илэйн знала точно – чтобы способность Мин к предвидению смогла помочь Ранду. Мин нужна ему и должна оставаться рядом с ним. А она, Илэйн, отправится в Эбу Дар.

– Авиенда, в жизни хоть что-нибудь бывает простым?

– Нет, если в дело замешан мужчина.

Илэйн так и не поняла, что удивило ее больше – собственный смех или смех Авиенды.

Глава 41

УГРОЗА

Медленно проезжая по Кэймлину под палящими солнечными лучами. Мин почти не видела города. Да и людей, портшезы, повозки и кареты она замечала лишь постольку, поскольку ей приходилось лавировать между ними, направляя гнедую кобылу по кличке Дикая Роза то туда, то сюда. Она всегда мечтала жить в большом городе, но сегодня ей было не до разноцветных башен и поблескивавших черепицей крыш, не интересовали ее и впечатляющие виды, открывающиеся с холмов. В большей степени ее внимание привлекали решительно шагавшие сквозь толпу айильцы и разъезды, состоявшие из бородатых всадников с ястребиными носами, но главным образом потому, что они напоминали ей об историях, слышанных в Муранди. И о виденных по дороге пепелищах, которые все считали делом рук Принявших Дракона. Некоторые Айз Седай казались встревоженными, а об объявленной Рандом амнистии старались говорить как можно меньше.

На краю площади перед королевским дворцом она остановила лошадь, тщательно промокнула лицо кружевным платочком и спрятала его в рукав. Овальная площадь была почти пуста – возможно, потому, что распахнутые главные ворота дворца охраняли айильцы. Впрочем, айильцев можно было видеть повсюду – они маячили на мраморных балконах и легко, словно леопарды, скользили между высоких колонн. Над самым высоким куполом дворца колыхалось на ветру знамя с Белым Львом Андора, а чуть пониже, на одном из шпилей, реял темно-красный флаг. Ветерок развернул его, и Мин увидела черно-белый диск. Древний символ Айз Седай.