Властелин Хаоса - Роберт ДЖОРДАН

Не успев пройти и пятидесяти шагов, Илэйн ощутила приближение Бергитте и, обернувшись, увидела, что та бежит по улице. С нею была и Арейна, но она, завидев Илэйн, остановилась и с хмурым видом скрестила руки на груди. Хотя Илэйн и стала теперь Айз Седай, эта негодница относилась к ней по-прежнему.

– Думаю, тебе следует знать, – тихонько сказала Бергитте, – что вместе с нами в Эбу Дар собираются отправиться Вандене и Аделис.

– Понятно, – пробормотала Илэйн. В то, что этой парочке вздумалось по какой-то причине присоединиться к Мерилилль, хотя при дворе Тайлин и без того находились три Айз Седай, равно как и в то, что у них есть свои дела в Эбу Дар, Илэйн не верилось. Полученное известие следовало понимать так: им с Найнив позволяют ехать лишь под присмотром двух настоящих Айз Седай.

– Она понимает, что ей с нами не ехать? – спросила Илэйн.

Бергитте проследила за ее взглядом. Илэйн смотрела на Арейну. Бергитте пожала плечами:

– Арейна? Знает и вовсе тому не радуется. А вот я жду не дождусь, когда мы уберемся отсюда.

Илэйн заколебалась. Она дала слово хранить тайну, пусть даже ей это и не нравилось, но вовсе не обещала не пробовать убедить Бергитте, что в этом нет никакой нужды.

– Послушай, Бергитте. Эгвейн…

– Нет!

– Но почему нет? – Первоначально Илэйн считала, что прежде чем связать Ранда узами Стража, она непременно добьется от него обещания делать, что ему скажут. Но, заполучив в Стражи Бергитте, она все чаще стала подумывать о другом условии – пусть он хотя бы отвечает на заданные вопросы. Бергитте это делала далеко не всегда: иногда отвечала уклончиво, а порой, как, например, сейчас, просто упрямо молчала. – Скажи мне, почему нет, и если твои резоны серьезны, я больше не стану к тебе приставать.

Бергитте бросила на нее сердитый взгляд, а потом схватила за руку и чуть ли не силком потащила в ближайший проулок. Помрачневшая Арейна осталась, где стояла, но Бергитте все равно настороженно огляделась по сторонам и заговорила шепотом:

– Всякий раз, когда очередной оборот Колеса подхватывал меня, я рождалась, жила и умирала, даже не подозревая, что как-то связана с Колесом. Осознавала я это лишь в Тел’аран’риоде в промежутках между рождениями. Порой я становилась известной, даже знаменитой, но всегда ощущала себя собой, а не какой-то там героиней преданий. Но на сей раз я была не подхвачена, а просто вырвана из своего ожидания. Впервые я облеклась в плоть, сохранив память о том, кто я такая. Обо мне знают и другие люди – такое тоже случилось впервые. Например, Том с Джуилином. Они молчат, но все знают, это уж точно. Они смотрят на меня не так, как на других людей. Вздумай я заявить, что собираюсь забраться на стеклянную гору и голыми руками убить великана, любой из них лишь спросит, нужна ли мне помощь. И услышав, что не нужна, ничуть не удивится.

– Я не понимаю, – медленно произнесла Илэйн, и Бергитте вздохнула и повесила голову.

– Я не уверена, что могу соответствовать этим ожиданиям. В других воплощениях я делала то, что должна, чего было вполне достаточно для Майрион, Джоаны и любой другой женщины. Но сейчас я – Бергитте из древних преданий, и всякий, кому это известно, будет ожидать от меня соответствующих деяний. Я чувствую себя так, словно мне предстоит исполнить танец с перьями на Тованском конклаве.

Что это за танец и что за конклав, Илэйн спрашивать не стала: всякий раз, когда дело касалось прошлых жизней, объяснения Бергитте были туманными и невразумительными.

– Глупости, – сказала она, решительно взяв Бергитте за руку. – Я-то ведь все знаю и вовсе не жду, что ты примешься убивать великанов. И Эгвейн тоже. Ведь на самом деле она уже знает.

– Пока я сама этого не признала, – возразила Бергитте, – получается так, будто она не знает. И не трудись говорить, что это тоже глупости. Сама знаю, но это ничего не меняет.

– Но подумай о другом: она Амерлин, а ты Страж. Эгвейн заслуживает твоего доверия, Бергитте. И нуждается в нем.

– Ты как, еще не кончила с ней секретничать? – спросила Арейна, оказавшаяся совсем рядом с ними. – Раз уж ты вздумала уйти и бросить меня, то хотя бы напоследок поучила стрелять. Сама ведь обещала.

– Я подумаю об этом, – шепнула Бергитте Илэйн, после чего повернулась к Арейне и схватила ее за косу. – Мы поговорим с тобой о стрельбе, – промолвила она, подталкивая женщину по улице, – но прежде потолкуем о хороших манерах.

Илэйн покачала головой, вспомнила об Авиенде и заторопилась дальше. Идти было недалеко.

Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы узнать Авиенду. Илэйн привыкла видеть ее в кадин’сор и коротко стриженной, сейчас же она была в юбке и блузе, с шалью на плечах, а рыжеватые волосы отросли ниже плеч. На первый взгляд, Авиенда не испытывала ни малейшей неловкости, хотя на стуле – айильцы непривычны к стульям и креслам – сидела несколько неуклюже. Однако сидела и непринужденно попивала чай в компании пяти Айз Седай. Расположились они в гостиной – в домах, отведенных Айз Седай, имелись гостиные, хотя Илэйн и Найнив по-прежнему ютились в своих комнатушках. Но, приглядевшись, Илэйн поняла, что все это видимость – Авиенда посматривала на Айз Седай затравленно. А на большее у Илэйн не оказалось времени – завидев ее, Авиенда вскочила и выронила чайную чашку. Айильцев Илэйн видела только в Тирской Твердыне, но знала, что они славятся умением владеть собой, и Авиенде это всегда удавалось. Но сейчас в глазах ее застыла неподдельная боль.

– Прошу прощения, – обратилась Илэйн к собравшимся, – но мне нужно забрать ее с собой. Может быть, вы поговорите с ней попозже.

Некоторые сестры заколебались, но возражений не последовало, ибо их не должно было быть. Илэйн была сильнее всех в этой комнате, не считая самой Авиенды, а среди Айз Седай ни одна не принадлежала ни к Совету Башни, ни к кружку Шириам. Илэйн порадовалась тому, что в гостиной не оказалась Мирелле, которая тоже жила в этом доме. Получив шаль, Илэйн остановила свой выбор на Зеленой Айя, была принята и лишь после того узнала, что в Салидаре Зеленых возглавляет Мирелле. Мирелле, совсем недавно – и пятнадцати лет не прошло – ставшая Айз Седай, тогда как здесь, в Салидаре, были Зеленые сестры, носившие шаль уже полвека. Так или иначе, окажись здесь Мирелле, вся сила Илэйн не значила бы решительно ничего – глава Айя могла бы оставить Авиенду при своей особе. Но ее не было, а из всех собравшихся лишь пучеглазая Белая сестра по имени Шана открыла было рот, да тут же и закрыла, как только Илэйн приподняла бровь. Само собой, все пять сестер обиженно поджали губы, но Илэйн предпочла этого не заметить.