Полихромный ноктюрн - Ислав Доре

Снял повязку с лица, направился к узким растянутым вверх арочным вратам. Фель своим внешним видом напоминал не просто куклу, а скорее пугало, что ставят в поле. Ожоги на коже, вернее на том, что от неё осталось, причиняли невыносимую боль, обнажая следующий слой человеческого тела. Как и положено пугалу, не проявлял озабоченности собственным состоянием.

Колокола в башне прозвенели на весь Оренктон. По ступеням взобрался вермунд, сопровождавший Тэттора Кильмиора в усадьбе. Снова ряженка предстал перед ним.

— Господин, случилось поистине невообразимое, — с отдышкой длительной пробежки проговорил тот. — Рэмтор, шестипалый брат нашего Бургомистра, сбежал из «Колодца». Его нигде нет. Как сквозь стену. Стражники болтают…колдовство…

— Значит, глубина, отсутствие лестниц и наличие всего одного очень хорошо охраняемого подъёмника — не такие уж и гаранты невозможности побега, — невнятно молвил обожженный. — Найдите его. Убивать его не смейте. Сообщите «Широкой глотке»…

— А, насчёт лимна… его нашли мёртвым, — осторожно вмешался носитель мундира, дурея от чудовищного внешнего вида Серекардского представителя, но всё же сумел собраться. — «Глотка» сидел на одной из скамей главной площади и держал в руках рукописи «Принцип Садоника». Его язык… был вложен на странице со словами: «…недосказанность пробуждает воображение…». Просто ужас…

— Значит, вернулись и теперь проводят зачистку. Вырывают все корни Министерства. Я бы сделал именно так. Сейчас ты должен найти инспектора Филца, пусть поставит людей на каждом углу до следующего указания. А после собери вермундов, и отправляйтесь в резиденцию Бурго-недоразумения, — приказал Фель. Его голову немного потряхивало, словно отводил её от неслышимых криков.

— Будет исполнено, но насчет инспектора… — мундир опасался озвучивать очередную дурную весть. — Я уже пытался найти инспектора Филца. Его нигде нет.

— Как вы вообще до своих лет дожили? Меня не было всего ничего, а уже всё пошло по северной звезде. Ладно. Тогда назначь нового. Я уверен, у тебя на примете есть кто-нибудь с большим количеством секретов. Выбери взяточника, вымогателя…да хоть садиста. Главное… чтобы боялся понести ответственность за свои действия. И был послушен. Таких как жуков под камнем.

— Думаю, смогу подыскать подходящего кандидата. А когда мы соберёмся в резиденции, нам ожидать вас?

— Иди, — ГОПМ отмахнулся рукой. Жестом дал понять: тот может проваливать на все четыре стороны. Неважно куда — лишь бы убрался прочь.

Фель вновь оказался на развилке путей. Все сомнения отмёл женский голос, на мгновение прозвучавший во сне наяву. Он не понял этот шёпот, а лишь почувствовал какой выбор правильный. Последняя черта была пересечена — превращение завершилось. Назад дороги нет.

Внутри на каменном пьедестале украшенная гротескными узорами шкатулка для обязательных пожертвований. Бросаешь в неё монету — получаешь шанс уравновесить свои внутренние весы после совершения какого-либо проступка. Каждый, делая пожертвования, становился участником прикосновения, направленного на помощь нуждающимся.

Дьякон пристально смотрел на шкатулку. Не моргая, зажигал подвешенные на цепях лампады, а потом почти сразу тушил — бальзамирующий аромат насыщал собой каждый вздох. И так без устали повторял свои действия. Источая тонкие струйки дыма, светильники, похожие на перевёрнутый цветок кровавых полей, чей бутон и листья разлучили древние духи, освещали стены. Вырезанные в камне линии рассказывали целые истории о заботе Все-создателя о своих творениях. Глаза смотрящих, временами, видят совсем разное. Обычно описывали нечто прекрасное, благородное, но встречались и те, в чьи умы просачивалось нечто более чем прожорливое и нечто более чем чудовищное.

Рядом с ларцом замер старик с торчакстой бурой бородой. Одёжка изрядно поношена, сразу ясно — бедняк. А костыль из нескольких палок, скреплённых лохматой гнилой верёвкой, усугублял и без того печальное впечатление. Тот опирался на ненадёжное приспособление, весь скрюченный раздумывал о судьбе медяка. Бросить или же купить хоть что-нибудь из съестного? За его метаниями наблюдал уставший уст с собранными в конский хвост волосами. Судя по виду, ухаживал за ними всё свободное время.

— Птенцы со сломанным крылом долго не живут, — утвердил уст. — Им никто не помогает, поэтому становятся лёгкой добычей для хищников. Но хорошо, что у нас всё иначе. Мы всегда протянем руку помощи. Я вижу, вы сейчас в смятении. Должно быть, нелегко вам даётся странствие по жизни. Вздымщику со сломанной ногой тяжело взбираться за живицей. Не так ли?

— Откуда вы узнали о моём труде? — старика затрясло от благоговения.

— Нам многое ведомо. Но сейчас важно не «откуда», а «зачем». Вот уже три тысячи лет мы берём пример с Сахелана и проводим детей Все-создателя через тьму. Путь наш опасен, только вместе достигнем общей мечты. Даже Сахелану помогали его верные Соратники, вознесённые Приомнисы. Такие как: Гельмиот Белого Корня — ярый враг Коррозийного Деймидала, — уст покривил лицом и выдохнул: — Лиодхау и Двойственная Шихи. Потому мой ответ — да.

— Да? — проскрипел бородатый вздымщик. — О чём вы?

— Мы предоставим вам убежище и пищу. Поможем справиться с трудностями, вытекающими из травмы. С такой ногой не очень удобно взбираться на дерево, почти невозможно. Отпрыски нашего врага-искусителя не дремлют. Отвратительные звери поджидают надломленных, чтобы сбить их с Пути Сахелана. Мы не допустим этого. На то… мы и люди…

— Достопочтенный уст, вы говорите про…

— Довольно, — остановил того служитель. — Довольно произносить эти имена в святом месте. Всему нужно знать меру.

— Прошу простить. То есть я могу остаться в Соборе? А что требуется от меня, чем могу отплатить за такую доброту?

Уст рассмеялся.

— Достаточно вашей веры. И надежды дойти до Змеиного моста. Так что… можете прямо сейчас занять место в казематах Примуулгус.

Радости старика не было предела.

— Сердечное спасибо! Тогда соберу пожитки и вернусь. Я быстро, их немного. Ещё раз низкий вам поклон и моя благодарность. Благодарность, просто, безгранична. Как и забота Все-создателя.

— Не спешите. Можете и собранную живицу принести. Не пропадать же добру, — проулыбался уст и потихоньку произнёс: — Знания лишают мысли покоя. Вынуждают их гореть, как пламя вынуждает гореть сухое дерево. Знания заставляют сомневаться в воле Голоса за стеной. Будьте свободны от бремени знаний. Бойтесь многоликих знаний. И слушайте Голос за стеной.

Он изменился в лице, когда увидел министерца — стал похож на покойника, что смотрит из сумрака зеркального отражения. Тут же плавно подступил.

— Да дойдёт наш шаг по тропам до Сахдибураг. Вы пришли послушать о жертве Сахелана? Или о его битве с призраком Старой войны? Быть может, хотите испить воды, которой омывали мощи Первого Слышащего?

— Оставь свою веру при себе. Я не какой-то алтарный мальчишка, — шипя, ответил ему Фель.

— Вера — путеводная звезда. Она указывает нам путь. Посему не могу держать её при себе. Тогда путники