Из боя в бой - Гасан Сеидбейли

- Ну? Молчишь и думаешь, - "он тоже не справился бы с Гюльдастой"? Какая чепуха! Скажешь кому-нибудь, засмеют. Меня все знают. "Уж раз Тарланов взялся" - вот как говорят. Ты и сам не раз говорил мне об этом. Говорил?

- Да, говорил.

- Ну, в таком случае... - Тарланов с удовлетворением оперся о стол пухлыми кулаками.

Теймур поднялся.

- Верно, говорил. Вы - настоящий оперативник. Но разве это все? Я вот смотрю, как вы работаете, думаю... Порой даже завидую. И все-таки мешает вам безразличие.

- К кому? К чему я безразличен? К закону, скажешь? Или, может, к преступникам? - Тарланов перегнулся через стол.

- И к тому, и к другому. Иначе вам не удавалось бы с такой легкостью и быстротой заканчивать дела. Тревожили бы не только факты преступления. живые люди. А вы больше для плана стараетесь. Для благополучных рапортов. Возьмете одного, двух... Оформите для прокуратуры, и дело с концом. Вот, мол, как здорово мы разоблачаем и боремся с преступностью. А за спиной этих двух-трех остаются другие. Те, кто незримо способствовал преступникам. Те, кому удалось уползти в сторону, затаиться. А, может быть, просто запутавшиеся в беде. Люди, живые люди. Что толкнуло их на скользкий путь? Что? В этом важнее всего разобраться, понять. Что говорить, в нашем деле можно обойтись и без этого. Вы отлично обходитесь.

- Выходит, по-твоему, я бесстрастный чиновник? - совсем тихо спросил майор.

- Нет, страсть у вас есть. Охотничья страсть... Спортивная, что ли... Выйти на след, настигнуть, взять. Вот и все. Потом чувство еще одной победы.

Тарланов покачал головой, тяжело опустился в кресло.

- Я обещал, что не накажу тебя. Счеты сводить не собираюсь. Но все-таки скажу... Ты неблагодарный человек, Джангиров. Сначала казалось - скромный парень, видимо, тут я промахнулся. Подумать только! После такого позорного провала ты еще смеешь поучать!

Теймур возразил совершенно спокойно и твердо. Только желваки заиграли под скулами.

- Не проиграл я операцию, товарищ майор! Согласен где-то ошибся. Но не проиграл. Чувствую...

- Опять чувства? - Тарланов деланно рассмеялся вслед уходящему Теймуру. Когда за младшим лейтенантом закрылась дверь, он хмуро уставился на пустой стол, мысленно спорил, доказывал свое. На телефонные звонки отвечал раздраженно и ни с того, ни с сего накричал на инспектора ГАИ.

Через несколько дней Теймура назначили начальником паспортного стола вместо женщины, которая, наконец, после долгих хлопот, переехала в другой город, к мужу.

Завершение дела "Гюльдаста-Турач" поручили Владимиру Скворцову. Однако обыск, произведенный на Банке, тоже не дал никаких результатов. В чемодане Гюльдасты не оказалось ничего, кроме подарков тетке и ее детям. Ничем не подтвердились также подозрения насчет Фахраддина.

Прошло еще два месяца. Гюльдаста не подавала никаких признаков жизни.

Но Теймура не покидало ощущение подвоха. Так бывает после большого пожара, когда вдруг хлынет ливень, прибьет пламя. Кажется, не осталось и искры. Но где-то подспудно тлеют невидимые головешки... Из его предположений складывалась довольно правдоподобная версия.

Гюльдаста, убедившись, что кольцо стягивается все туже, пошла на рискованное, отлично продуманное дело. С одной стороны, - такая неожиданная смерть раз и навсегда прекращала преследование. С другой стороны, посмертной запиской она обезвреживала самого опасного врага - Теймура.

Мнимое самоубийство было разыграно безукоризненно, вплоть до мельчайших деталей. Гюльдаста демонстративно купила билет в каюту второго класса. Теймур предполагал, что в это же время какая-то незаметная пассажирка приобрела палубный билет в соседней кассе. Скорее всего, Гюльдаста покинула теплоход еще до отплытия, вместе с провожающими. Ее неизвестная сообщница незаметно юркнула в каюту, номер которой значился в билете, купленном Гюльдастой, оставила там шаль, сумку и пальто Гюльдасты, затем вышла и заняла место в обшем зале. Воспользовавшись темнотой, она вышла на палубу и подняла тревогу. Гюльдасты во время проверки пассажиров в каюте не оказалось. Таким образом, цель была достигнута. Ее записка о причинах мнимого самоубийства вынуждала Теймура отстраниться от этого дела. Правда, никто, казалось, не придавал значения дикому вымыслу Шахсуваровой. Но записка существовала, ее подшили в дело. И Теймур помнил об этом. Гюльдаста показала прекрасное знание юриспруденции.

Десятки раз перебирая в памяти все случившееся, Теймур взвешивал, вспоминал и предостерегающие слова товарищей. "Не идеализируешь ли ты свою противницу?" В самом деле... Может, он, стараясь оправдаться в собственных глазах, невольно сгустил краски? Придумал этакую роковую женщину, хищную и сильную, поединок с которой не каждому под силу?

Анализируя, мысль, снова высвечивает каждый поступок Гюльдасты. И Теймура снова удивляет последовательная логичность всех ее действий. Нет, умная баба. Умная, прозорливая. В этом он не сомневался. Настораживало другое: если допустить, что версия его соответствует действительности, почему же тогда бандиты, прекрасно зная, кто идет по следу - не трогают его самого?..

Почему?

С кем было поделиться своими сомнениями? С Володей? Но он так откровенно сиял при встречах, что Теймуру не хотелось портить ему настроение. Все вокруг знали, - если Скворцова нет на работе, значит, он в больнице, у постели Маруси.

В середине лета все сотрудники были приглашены к нему на свадьбу. Теймур вместе со всеми кричал - "Горько!" - и посмеивался, глядя, как тянется Володя к губам Маруси, не дожидаясь "команды"...

Под шум общего веселья Теймур незаметно вышел в переднюю. Володя поймал его уже в дверях.

- Останьтесь, Теймур Аббасович. Свои же все. Отвлечься надо вам...

Теймур упрямо покрутил головой:

- Не сердись. Не могу я. Все равно - одно в голове. А за тебя я рад, Володя. Ну, иди, иди, - он подтолкнул жениха к двери и, рванув воротник гимнастерки, вышел на улицу.

Теймур стал еще более замкнутым, необщительным.

И не только на работе. Дома, случалось, за весь вечер слова не скажет. Мать замечала - сидит над книгой, будто читает, полчаса, час, а все в одну и ту же страницу смотрит. Или как потерянный бродит из угла в угол. Сердце Джаваир разрывалось от тревоги. Но каждый день она встречала Теймура приветливой, спокойной улыбкой. Всей мудростью своей понимала мать, нельзя плакать, нельзя спрашивать. Надо крепиться, ждать, пока вернется к сыну радость. Только ночью тихонько подходила она к постели сына, как много лет назад, когда мужчина еще был мальчишкой.

Нарушая неписаный закон старшинства, Сеймур все чаще стал подбадривать брата. Делал он это, как ему казалось, осторожно и тонко. Теймура трогало участие брата. Он терпеливо выслушивал его серьезные, рассудительные советы, все стараясь понять - а что он сам, Сеймур, думает о жизни? Во что верит, к чему стремится...

- Скоро ты положишь себе в карман диплом. Я это говорю к тому, что, может, тебе перейти на другую работу? Сейчас дел везде хватает. Фронтовик, член партии, юрист с высшим образованием. Можно такую жизнь наладить!

Теймур ерошил тщательно причесанные волосы доморощенного философа, легонько шлепал его по затылку. Что он там знает о жизни, этот юнец. Впрочем, где-то Сеймур, кажется, прав. С дипломом можно запросто устроиться, найти работу почище. И пропади все пропадом... Хватит, отвоевался... Живут же люди по-человечески - цветочки разводят, рыбку удят. Такие мысли приходили чаще всего по вечерам, под тоскливый шорох дождя, или вой ветра.

Но наступал новый день со множеством забот и тревог. Теймур нашел их даже на спокойном месте начальника паспортного стола. И ночные раздумья о цветоводстве, рыбалке вызывали уже только чувство неловкости, стыда. Настолько нелепой казалась ему любая другая жизнь.

XIV

Так прошло два года. Работой Теймура были довольны. Его даже повысили в звании. В положенное время в ящик письменного стола лег диплом юриста, на который Сеймур возлагал столько надежд.

Да, казалось, и в самом Теймуре поубавилось страсти разведчика. Правда, он не сделался общительнее, но людей не сторонился. Спокойнее стал относиться и к работе товарищей-оперативников, хотя еще иногда завидовал им тайно.

Как-то вдруг состарилась мать - голова ее совсем побелела, и Теймур все чаще ловил себя на смутном чувстве вины перед этой тихой, до боли родной женщиной. Еще несколько лет назад она настойчиво уговаривала его жениться, будто невзначай заводила разговор о знакомых девушках. А теперь замолчала. И молчание это было укором, безнадежным примирением с несбывшейся мечтой о внуках. Теймур понимал и другое - женитьбы его ждет и младший брат; вечерами Сеймур исчезал. Возвращаясь поздно, старался бесшумно нырнуть в постель.

Но если бы Теймур и женился. - разве приведешь молодую жену в их тесную общую квартирку из двух небольших комнат? Поразмыслив, он решил подыскать себе другое жилье. Может, это развяжет руки Сеймуру, женится брат, и мать, наконец, увидит невестку, внуков. Теймур подал заявление с просьбой выделить ему комнату в одной из новостроек. И здесь ему неожиданно помог благоприятный случай: Теймуру предложили однокомнатную квартиру, которая освободилась в связи с переездом многосемейного сотрудника.