Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода) - Борис Парамонов

Жаклин Биссет я нежно полюбил здесь. В этих моих чувствах присутствовал даже элемент национальной гордости. У нее был нашумевший роман в одним советским беглецом - солистом Большого балета Александром Годуновым. Отношения разворачивались очень серьезно, и не ее вина, что ничего из этого не получилось. Русский, как всегда, подкачал. Мало того, что карьеру сорвал, вполне успешно пошедшую - причем даже не только в балете, но и в кино; уже удачно сыграл в нескольких заметных фильмах. Годунову и не надо было ничего доказывать в своих сценических явлениях: ему достаточно было просто быть. Внешность у него была суперэффектная. Он был похож на скандинавского викинга в мощном, брутальном его варианте, а не таком, каким являл Олег Видов. Уж даже Бродский, человек всячески сдержанный и суховатый, не смог удержаться от соответствующих восклицаний. Я помню в книге его разговоров с Соломоном Волковым одну фразу, дающую полное, исчерпывающее описание звезды: когда такой человек входит в комнату, вы больше ни на кого не смотрите, сказал Бродский. Так мало того, что обе карьеры загубил и красавицу потерял - так и умер постыдно: всё от той же водки. Еще стыдней сказать: от пива - совсем уж неподобно.

Я помню их двойной портрет - фотографию, сделанную великим фотохудожником Хельмутом Ньюманом: это были ноги, ноги и еще раз ноги. Фотография ног знаменитого артиста балета и красивой женщины. Этот портрет - одно из сильнейших эстетических впечатлений моей жизни.

Пора сказать что-то о Жаклин Биссет - а сказать, в общем-то, много не придется. Она вполне известная актриса, и ее, в общем, знают, но она не то, что называется звезда. И именно потому не звезда, что она очень изысканная женщина, благородная, действительно похожая на леди, а не на проститутку из солдатского борделя, как какая-нибудь Камерон Диаз или Дженифер Лопез.

Сейчас я процитирую из любимого моего романа Айрис Мёрдок "Под сетью" - первое и, бьюсь об заклад, лучшее ее сочинение:

"Звезда - своеобразное явление. Это совсем не то же самое, что хорошая киноактриса; дело тут даже не в обаянии и не в красоте. Чтобы стать звездой, требуется некое чисто внешнее свойство, именуемое eclat. Eclat у Сэди был, так по крайней мере утверждала публика, я же предпочитаю слово "блеск". Вы, вероятно, уже поняли, что я не поклонник Сэди. Сэди вся лоснится и сверкает. Она моложе Анны, черты лица у нее такие же, только мельче и расположены теснее, как будто голову ей хотели сжать в кулачок, да так и не довели дела до конца. Голос ее в разговоре немного напоминает голос Анны, только вместо хрипотцы в нем слышан металл. Не хриплый шелест каштановой шелухи, а ржавое железо. Кое-кто и в этом находит очарование. Петь она не умеет".

Моя Жаклин Биссет - не Сэнди, а, сами понимаете, Анна. Как уже ясно было из фильма "Великолепный", она - француженка. Ну не совсем француженка: полу-шотландка; тоже ведь сочетание какое-то очень уж обаятельное. Мария Стюарт, да и только. Внешность у нее - дамы тридцатых годов, и вот в таких фильмах она лучше всего и глядит. Кажется, она играла в "Убийстве в восточном экспрессе" - там ей самое место; но фильм был много населенный, выделиться в нем не удалось. Где ее нужно видеть - это в фильме "Под вулканом" с Альбертом Финни. Герой фильма - спивающийся английский консул в мексиканском городишке, жена приезжает его спасать, когда уже и сам брак давно рушился. Она необыкновенно хороша в этих довоенных элегантных одеяниях, такая уж сухая стильная англичанка, хотя, как мы помним, и не совсем англичанка.

Эта женщина похожа на леди. А не на так называемых бимбо - сисястых дур Голливуда, из которых лучшей была, конечно же, Мэрилин Монро.

Фильм "Под вулканом" кончается трагически. Вообще что может быть трагичней гибнущей красоты? Жаклин Биссет не то что погибла в Голливуде, но и большой карьеры не сделала. Она слишком хороша для демократической эры.

Ну скажите, может ли пойти ее фильм "Класс", в которой была дана ей роль соблазнительницы однокашника своего сына? Слов нет, такие случаи бывают, но актриса на это действие должна быть грубоватее: вот как Энн Банкрофт в "Выпускнике". Мисс Банкрофт - итальянка, жгучая брюнетка, женщина вамп одним словом. А Жаклин Биссет - слишком классная для этого "Класса". Слишком "класси", как тут говорят.

Жаклин Биссет не может быть звездой в современной киноиндустрии, потому что она леди, элегантная женщина, отмеченная подлинным благородством: тем, которое не сразу бросается в глаза. Причем такие женщины входят в силу, когда они приближаются к среднему возрасту. Вот почему я не запомнил ее молодую в "Великолепном".

Есть соразмерная ей француженка - Стефани Арзан, в лучшей ее роли в фильме Бюнюэля "Скромное обаяние буржуазии"; но, конечно, француженка, - ярче, бросче, что в данном случае, как мне кажется, минус, а не плюс.

Есть еще один запомнившийся фильм с Жаклин Биссет: "Сцены классовой борьбы на Беверли Хиллс": но это просто фильм забавный, а ей-то делать там как раз было нечего. Она играла кинозвезду, соблюдающую великосветский тон, но постоянно впадающую в нечто скандалезное (вплоть до того, что обеих гостящих в ее доме барынь утилизировали слуги). Это вот то, что хотели сделать из нее в Голливуде, но, слава Богу, не стали настаивать.

Потом я много раз видел Жаклин Биссет во французских фильмах; один из них был недурен: "Церемонии" Клода Шаброля. Там ее, буржуазку, убивали две хамки - Натали Бай и Изабелл Юппер (актрисы, кстати, много знаменитее моей любимой); фильм был навеян, конечно, историей сестер Попан. Там дочка Жаклин Биссет, узнав, что прислуга неграмотная, захотела ее читать научить; а хамка сказала: если ты скажешь, что я неграмотная, я скажу, что ты забеременела. В результате убили мою Жаклин - с мужем и с дочкой, либеральными и просвещенными буржуа.

Вот почему не задалась по-настоящему карьера Жаклин Биссет: слишком уж она тонная. Да еще вдобавок по-французски говорит, хотя говорить сейчас, как известно, нужно по-английски. Мой сын, в отличие от меня языки знающий многие, говорит, что ее французский в "Великолепном" был акцентуирован: может быть, потому, что она играла англичанку. Но я-то таких оттенков не различаю. Мне важнее другое - то, что я в совдепии не понимал: жизнь едина, и везде красоту встретишь, везде радость найдешь. Стоило ли уезжать в Америку за Жаклиной Биссет, которая и сама в Америке ничего особенного не обнаружила? И любовника, русского дурака, потеряла? Я понимаю, что она живет хоть в Америке, хоть в Шотландии неплохо. Хоть во Франции. Так ведь и я живу средненько-неплохо. Стоило ли ради этого колесить по свету?

Жизнь в сущности едина. Я уверен, что был бы собой даже в Пакистане.

Как говорил один приятный мне человек, делая ошибку в глагольной форме: алкоголь суть един. С некоторой натяжкой Жаклин Биссет можно назвать кинозвездой. Так и я такой же! И даже печатался в журнале "Звезда"!

Недавняя дипломатическая неурядица несколько омрачила американо-германские отношения. Вторично выигравший немецкие выборы канцлер Шрёдер собственно и победную стратегию выстроил на антиамериканской позиции: заявил, что Германия ни под каким видом не примет участия во второй иракской войне. Это заявление и принесло ему победу. Ответная реакция мирового политического сообщества была самой различной, но в Соединенных Штатах особого восторга жизнерадостный немецкий канцлер не вызвал.

Политика политикой, но есть и другие измерения проблем, с которым сталкивается современный мир. Да и рано к тому же делать какие-либо далеко идущие выводы касательно американо-европейских отношений. Трения какие угодно могут случаться, но союз этот на века - да и расширяется постоянно. О том же, что такое Соединенные Штаты для Европы, напомнил недавно обозреватель Нью-Йорк Таймс Томас Фридман. Его статья появилась в газете 6 ноября под названием "Американский идол"

"Если вы думаете, что Германия стала антиамериканской, - пишет Томас Фридман, - обратите внимание на то, что случилось месяц назад, когда американский президент посетил Германию. Нет, не президент Буш -президент Клинтон. Мистер Клинтон, присутствовавший на церемонии открытия восстановленных Бранденбургских ворот, был окружен немцами, жаждавшими его увидеть, услышать его, пожать ему руку. Если б мистер Буш посетил сейчас Германию, мог бы случиться уличный бунт, требующий вмешательства специальной полиции.

Почему такая разница? Отчасти потому, что политика Буша включает войну в Афганистане, возможную войну с Ираком, а это крайне противоречивые решения для пацифистской Европы. Наших президентов много легче любить, когда они не демонстрируют свою мощь. Но есть и более глубокое объяснение".

Мы цитируем статью обозревателя Нью-Йорк Таймс Томаса Фридмана "Американский идол".

"Бил Клинтон видится миром как воплощение американского оптимизма. Но команда Буша - сам президент, Дик Чейни, Дон Рамсфелд, Кондолиза Райс (Колин Пауэлл представляет исключение) - воспринимаются миром как циничные пессимисты, верящие исключительно в политику силы, похожие на европейских политиков 19 века. Для мира Клинтон - это второй Кеннеди, а Буш - второй Томас Гоббс - человек, который, будучи современником эпохи религиозных войн, стал крайним пессимистом относительно человеческой породы и пришел к заключению, что только один закон господствует в мире: человек человеку волк".