Парадокс добродетели. Странная история взаимоотношений нравственности и насилия в эволюции человека - Ричард Рэнгем

с коллегами попробовали оценить их численность. Они установили, что всего в мире живет от 700 миллионов до миллиарда бродячих собак и из них около 76 % размножаются сами по себе. Эти уличные собаки тоже так и не стали похожи на волков. Они сохраняют синдром одомашнивания, хотя и живут большими группами независимо от людей, – так же как, наверное, могли жить собаки на ранних этапах одомашнивания23.

Тот факт, что виды с небольшим мозгом и коротким черепом, такие как одичавшие норки или динго, успешно выживают в дикой природе, говорит о том, что синдром одомашнивания не исчезает при возвращении в естественные условия. Но тут возникает новый вопрос. Если признаки, входящие в состав синдрома одомашнивания, никак не мешают жизни животных в естественных условиях, то были ли их дикие предки лучше приспособлены к жизни в дикой природе? Если американским норкам с их с небольшим мозгом и короткой мордой достаточно хорошо живется на воле в Беларуси, зачем тогда их предкам понадобились крупные мозги и длинные морды?

Этого мы не знаем. Есть одно интересное предположение, согласно которому эти признаки представляют собой адаптации для внутривидовой конкуренции, а не для поиска пищи или защиты от хищников. Иными словами, возможно, что на одомашненных животных наконец-то закончилась эволюционная “гонка вооружений”, в которой короткомордые животные с небольшим мозгом одержали победу над животными с большим мозгом и длинными мордами. В пользу этого предположения говорит тот факт, что процветающие в дикой природе одомашненные животные обычно не пересекаются по ареалу с местообитаниями своих диких предков: американская норка живет в Европе, свиньи – на Галапагосских островах, лошади прижились на юго-западе Америки, а динго – в Австралии. Возможно, в конечном итоге все эти животные постепенно вернут себе дикие черты, потому что крупный мозг все же может иметь некоторые преимущества, пусть и небольшие – например, повышать склонность к реактивной агрессии. Но по одомашненным животным, живущим в дикой природе, мы видим, что такие изменения происходят медленно. В этом отношении синдром одомашнивания сродни мужскому соску: и то и другое сохраняется в течение долгого времени, хотя не несет никакой адаптивной функции.

Та агрессия, от которой намеренно избавлялся Беляев, была агрессией по отношению к человеку, и именно такой тип агрессии всегда понижен у одомашненных животных. Без этого людям было бы трудно справляться со своими животными. Однако одомашненные животные далеко не всегда становятся менее агрессивными также и по отношению к представителям своего вида. Одомашненные лисицы Беляева и Трут до сих пор не стали менее агрессивными по отношению друг к другу. Но у многих других видов одомашненные особи и правда более дружелюбны друг к другу, чем их дикие предки24.

Перуанская свинка и морская свинка – это дикая и одомашненная версии одного и того же животного, которое в естественных условиях обитает в Перу, Боливии и Чили. Это прекрасная модель для исследований, потому что оба вида можно с относительной легкостью содержать в неволе в одинаковых условиях. Перуанские, или горные, морские свинки до сих пор широко распространены в высокогорьях Анд. Мы точно знаем, что морские свинки были одомашнены (для получения мяса) четыре с половиной тысячи, а возможно, даже и семь тысяч лет назад. Поскольку морские свинки могут размножаться до пяти раз в год, вполне вероятно, что со времен одомашнивания у них сменилось уже двадцать тысяч поколений. Синдром одомашнивания у морских свинок включает такие типичные признаки, как относительно небольшой мозг и белые пятна25.

Биологи Кристине Кюнцль и Норберт Заксер показали, что горные и одомашненные морские свинки заметно отличаются поведением по отношению к представителям своего вида. Горные свинки более агрессивны, а морские свинки не только проявляют меньше агрессии, но и ведут себя более терпимо и дружелюбно (например, занимаются взаимной чисткой шерсти и часто подходят друг к другу), и ритуалы ухаживания у них более развиты. Чтобы проверить, не является ли такое поведение следствием содержания в неволе, ученые сравнили взрослых свинок, пойманных в природе, со свинками, которые жили в неволе в течение тридцати поколений. У самцов этих двух групп не обнаружилось никаких различий ни в поведении, ни в реакции на стресс. Следовательно, разница в агрессии самцов перуанских и морских свинок объясняется генетическими эффектами одомашнивания, а не просто содержанием в неволе в течение многих поколений26.

Сходные доказательства того, что одомашненные животные в сравнении со своими дикими предками менее агрессивны по отношению не только к человеку, но и друг к другу, были получены для собак, крыс, кошек, норок и уток. Возьмем волков и собак. В целом волки более агрессивны по отношению к людям, чем собаки. Волки также значительно более агрессивно ведут себя с членами своей стаи, чем собаки. Их природная враждебность к “чужакам” настолько сильна, что основная причина гибели волков в природе – это конфликты с другими волками. На такие конфликты приходится 40 % смертности. Однако у одичавших собак убийство “чужака” из другой стаи было описано всего один раз. В пределах своей стаи собаки тоже более дружелюбны друг к другу, на что указывает более равное распределение спариваний между особями27.

Таким образом, тот факт, что одомашненные животные проявляют меньше агрессии в адрес человека, не всегда означает, что они также менее агрессивны внутри вида. Однако в целом не вызывает сомнений, что животные, живущие с человеком, часто подвергаются отбору на терпимое отношение друг к другу, ведь ни один фермер не хочет, чтобы на его скотном дворе постоянно происходили драки.

Эксперимент Беляева, показавший, что отбор на добродушное отношение к человеку приводит к появлению синдрома одомашнивания, открыл нам глаза на происхождение многих признаков, до этого остававшихся загадкой. Его догадка оказалась верна. Эволюция одомашненности происходит за счет изменения нескольких биологических систем, контролирующих эмоциональную реактивность, а эти системы, в свою очередь, оказывают вторичное влияние на ряд других признаков. Белые пятна – один из таких признаков. Как и короткие морды, мелкие зубы, небольшой мозг, укороченный репродуктивный цикл и висячие уши. Но замечательное открытие Беляева подняло новый вопрос: почему в ходе приручения животных у них возникает синдром одомашнивания?

Судя по всему, за все компоненты синдрома одомашнивания, а значит, и за его существование как таковое отвечают всего две биологические системы. Эти две системы составляют основу жизни любого млекопитающего и тесно связаны друг с другом. Первая – это система миграции клеток нервного гребня, а вторая – система гормонального контроля, за которую отвечает щитовидная железа.

Главный кандидат на участие в формировании