Парадокс добродетели. Странная история взаимоотношений нравственности и насилия в эволюции человека - Ричард Рэнгем

Ричард Рэнгем

Парадокс добродетели. Странная история взаимоотношений нравственности и насилия в эволюции человека

Посвящается Элизабет

© 2019 by Richard Wrangham

© С. Долотовская, перевод на русский язык, 2022

© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2022

© ООО “Издательство АСТ”, 2022

Издательство CORPUS ®

Предисловие

Если бы в начале моей карьеры мне сказали, что через пятьдесят лет я напишу книгу о людях, я бы очень удивился. В 1970-х годах мне выпала честь быть аспирантом в проекте Джейн Гудолл по изучению шимпанзе в Танзании.

Целыми днями наблюдать за человекообразными обезьянами в их естественной среде обитания – что могло быть лучше? Больше всего на свете я мечтал изучать поведение животных и в 1987 году основал свой собственный проект по изучению диких шимпанзе в Национальном парке Кибале в Уганде.

Однако идиллию моих исследований нарушили удивительные открытия, которые трудно было игнорировать. Время от времени шимпанзе проявляли вспышки исключительной жестокости. Чтобы понять эволюционное происхождение такого поведения, я решил сравнить шимпанзе с их ближайшими родственниками, бонобо. В 1990-х годах как раз начинались интенсивные исследования бонобо. Оказалось, что шимпанзе и бонобо составляют любопытную пару: бонобо гораздо более миролюбивы по сравнению с относительно агрессивными шимпанзе. В ходе работы над множеством совместных проектов, которые я описываю в этой книге, – в первую очередь проектов с Брайаном Хейром и Викторией Уоббер, – мы с коллегами пришли к выводу, что бонобо произошли от шимпанзеподобного предка в ходе процесса, который сильно напоминал одомашнивание. Мы назвали этот процесс “самоодомашниванием”. И поскольку человеческое поведение часто сравнивают с поведением одомашненных животных, открытия, сделанные при изучении бонобо, помогли нам лучше понять эволюцию человека. Важнейшее свойство человека заключается в том, что в пределах наших социальных групп мы проявляем очень низкую склонность к конфликтам: по сравнению с большинством диких животных мы весьма толерантны.

При этом я прекрасно понимал, что люди, настолько миролюбивые в некоторых отношениях, во многом остаются очень агрессивным видом. В 1996 году в книге “Демонические самцы: человекообразные обезьяны и истоки людской жестокости” мы с Дейлом Питерсоном объяснили сходство механизмов агрессии у человека и шимпанзе с эволюционной точки зрения. Трудно отрицать, что жестокость – неотъемлемое свойство человеческих сообществ, и эволюционные теории, объясняющие ее происхождение, вполне убедительны. Но как примирить наши “одомашненные” черты с той невероятной жестокостью, на которую способен человек? Этот вопрос не давал мне покоя в течение следующих двадцати лет.

Разгадка парадокса, которую я привожу в этой книге, заключается в том, что наша социальная терпимость и наша агрессивность на самом деле не так сильно противоречат друг другу, как может показаться на первый взгляд. Дело в том, что эти типы поведения основаны на разных типах агрессии. В основе нашей социальной толерантности лежит относительно низкая склонность к реактивной агрессии. А жестокость, делающая человека таким смертоносным видом, основана на проактивной агрессии. В этой книге я впервые расскажу, как в человеке слились эти два свойства: низкая склонность к реактивной агрессии и высокая склонность к проактивной агрессии. Эта история уведет нас в глубины антропологии, биологии и психологии – и в будущем, несомненно, пополнится новыми данными. Но я уверен, что уже сейчас она прольет новый свет на эволюцию нашего поведения и нравственности – а также поможет ответить на волнующий вопрос, как и почему вообще возник наш вид, Homo sapiens.

Многие данные, приведенные в книге, появились настолько недавно, что пока опубликованы только в научных статьях. Здесь я хочу сделать эти насыщенные научными терминами публикации более доступными. Эта история рассказана человеком, который наблюдал за повседневной жизнью шимпанзе по всей Восточной и Центральной Африке. Тех из нас, кому посчастливилось проводить целые дни наедине с шимпанзе, как будто овевал плейстоценовый ветер. Романтика былого – история наших предков – волнует нас всех, и будущим поколениям, ищущим истоки современного мышления в глубине времен, предстоит разгадать еще много загадок. Более глубокое понимание истории и природы человека станет нам не единственной наградой. Мечты, навеянные африканским ветром, также помогут нам более уверенно смотреть в будущее – если только мы откроем наш разум мирам, лежащим за пределами тех, которые мы так хорошо знаем.

Введение. Добродетель и жестокость в эволюции человека

Адольф Гитлер, по чьему приказу были убиты около восьми миллионов человек и на чьей совести лежит смерть еще многих миллионов, был, по словам его секретарши Траудль Юнге, приятным и дружелюбным человеком с мягким характером. Гитлер не выносил жестокого обращения с животными: он был вегетарианцем, обожал свою собаку Блонди и был безутешен, когда она умерла.

За время правления камбоджийского лидера Пол Пота погибло около четверти населения его страны. Знакомые помнили его как учтивого и добродушного учителя французской истории.

Все восемнадцать месяцев, проведенных в тюрьме, Иосиф Сталин вел себя на удивление спокойно, никогда не кричал и не ругался. Он был образцовым заключенным и совсем не походил на человека, который позже уничтожит миллионы людей из соображений политической выгоды.

По-настоящему жестокие люди могут обладать и хорошими чертами. Поэтому мы стараемся не сопереживать их доброте, опасаясь, что тем самым мы как будто рационализируем или оправдываем их преступления. Однако подобные люди хорошо иллюстрируют любопытную особенность нашего вида. Мы не только самые умные из всех животных. В нас также самым удивительным и непостижимым образом сочетаются противоположные моральные качества. Мы одновременно и самый жестокий вид, и самый добрый.

В 1958 году драматург и композитор Ноэл Кауард довольно точно описал эту странную двойственность. Он пережил Вторую мировую войну и был хорошо знаком с темной стороной человеческой природы. “Учитывая врожденную глупость человечества, его жестокость и склонность к суевериям, – писал он, – трудно понять, каким образом ему удалось продержаться так долго. Охота на ведьм, пытки, наивность, массовые убийства, нетерпимость, вся тщетность того, что люди делают на протяжении многих столетий, совершенно не вызывает доверия к человечеству”1.

И все же гораздо чаще мы совершаем удивительные поступки, не имеющие отношения к “глупости, жестокости и склонности к суеверию”, а, наоборот, основанные на благоразумии, доброте и кооперации. Именно эти наши качества, в сочетании с интеллектом, делают возможными те технологические и культурные чудеса, которые отличают наш вид от других. Примеры, приведенные Кауардом, актуальны и сегодня:

Мы вынимаем сердце из груди человека,