И тогда оно упало мне в руки - Луис Реннисон

— Что?

— До сих пор не знаю. Он не говорил по-английски, а я — по-итальянски.

И мама дико рассмеялась, а вслед за ней и Либби.

Ну и нравы в этой Стране Вечно Кудрявых Макарон.

Сверху из моей комнаты раздается жалобный голос:

— Джорджия, ты где?

Мы с Джаской забрались на кровать, едим «Джэмми доджерсы» и пьем кофе с молоком. В перерывах между чавканьем и причмокиванием Джаска интересуется:

— Как бы мне удержать Тома?

Тут из меня поперла такая рассудительность:

— Ну… Этот вопрос следует рассматривать с двух точек зрения.

— С правильной и неправильной?

— Нет, Джас. Нужно понимать, как думают «юбки» и как думают «брюки». То есть девушка и парень.

Джаска так заинтересовалась, что даже чавкать перестала.

— Так вот, — продолжаю я. — «Брюки» хотят поехать к брату, чтобы слиться в экстазе с широким ассортиментом овощной продукции. Но «юбка», то есть ты, этого вовсе не хочет.

— Ну да. И как мне быть? Как-нибудь помягче отговорить его?

Я грустно качаю головой. Я чувствую себя мудрым седобородым старцем, вокруг которого собрались ученики, внимающие моей мудрости:

— Нет, Джас, нет. «Юбка» никогда не поймет «брюки». Стоит тебе проявить насилие, «брюки» упрутся рогом.

— Брюки упрутся рогом?

— Именно. «Брюки» хотят расправить крылья и улететь, а не висеть в затхлом шкафу, который ты называешь счастливой жизнью.

— Да? А может брюкам очень даже нравится висеть в этом шкафу?

— Так бывает только в начале отношений. Но от долгого висения в шкафу «брюки» задыхаются — их начинает поедать моль.

— Да? — Джаска вздохнула. — Значит, нужно выпустить брюки на свободу — пускай летят?

— Думаю, что так.

Джаска сидит такая задумчивая и понимающая, что я даже испугалась.

— Ладно, — говорит Джаска. — Пускай летят. Но без Тома.

Как же она меня утомила. Я провожу такие блестящие философские аналогии, но для Джаски брюки так и остались просто брюками.

Джаска ушла домой совершенно сломленная. По-человечески мне ее, конечно, жалко. Но разве она меня пожалела, когда уехал мой БЛ.

Нет, я буду хорошей подругой, никакой мести. (Надеюсь, что Иисус сейчас не очень занят голодающими Африки и все такое. И что он увидит, какая я хорошая, и вознаградит меня бойфрендом наполовину итальянского, наполовину американского происхождения…) Черт, забыла, на чем я так грубо себя прервала… Ах, да, быть хорошей подругой. Подарю-ка я Джаске «Кёрли-Вёрли»[54] в красивой подарочной упаковке.

Что-то не спится. Нет, я должна поразить воображение Масимо еще до начала концерта. Иначе, если откладывать себя в «долгий ящик», он будет уже весь обвешан девушками, как яблоня в урожайный год.

Домм упоминал, что Масимо учится в художественном колледже Святого Беды[55]. Нужно как-то случайно столкнуться с ним по дороге домой. Не со святым, конечно, а с Масимо.

А поскольку колледж этот находится на другом конце города, мне придется прогулять школу.

И пропустить тему «газообмена» по химии.

Ха! Я преспокойно могу пройти эту тему и дома — стоит лишь войти в папину комнату и принюхаться…

Что упало, то пропало

Пятница, 22 апреля

Мой знаменитый «брючный» спич все-таки возымел действие — Джас решила игнорировать Тома.

— И давно ты его так? — интересуюсь я.

— Ну, вчера я пришла домой поздно, так что…

— То есть практически ты его еще не игнорировала?

— Нет. Но как увижу — сразу начну.

Но, судя по всему, колеблется подруга моя. И тогда я дарю ей «Кёрли-Вёрли» в красивой рождественской упаковке, скромненько так, безо всяких затей. Я же не знала, что у нее от этого начнется истерика. Джаска кинулась мне на шею и заверещала:

— Ой, Джи, ты такая хорошая, а я так гадко с тобой поступала! Ты прости меня, пожалуйста, что я с тобой не разговаривала. Ведь на самом деле я так тебя люблю!

Блин. Совсем рехнулась. Повисла у меня на шее, все-таки она тяжелее, чем портфель, я ее до школы не донесу. Прямо какая-то лесбийская версия «Грозового переврала». Не дай бог рядом окажется Масимо или шконцлагерные садисты типа Линдси или Ястребиного Глаза. Но может быть и самое худшее развитие сценария… Вроде мисс Стэмп. Если она такое увидит, то сразу позовет нас в гости на «чаек». И там предложит услуги персонального тренера, т. н. массасажик[56]. Фу.

Поэтому я резко отталкиваю Джаску и говорю:

— Джас, как тебе не стыдно, а еще кавалер скаутских значков.

Джас пристыжено поправляет свой берет.

— Ну вот, — примирительно говорю я. — В конце концов, полгода не такой уж и большой срок. Двадцать четыре недели пролетят как один миг. И у тебя есть возможность совершить поступок.

— Например?

— Ну… Например, ты успеешь отрастить челку и начнешь убирать ее в хвост. Разве это не поступок? Нашему взору явится иная, преображенная Джас…

Господи, ну почему она все воспринимает всерьез?

Мы с девчонками забежали в кабинет биологии и дали друг другу клятву с прижиганием. За неимением каленого железа прикладывали палец к «тостеру для трусов» (так мы называем батарею центрального отопления) и торжественно обещали: «Мы, крутая туса, клянемся, что никогда между нами не встанет мальчишка. Один за всех и все за одного, во веки веков». Что-то вроде клятвы шести мушкетерок.

Я в принципе не возражаю, но пальцы на другой руке держала скрещенными, потому что знаю: если у меня получится с Масимо, я предпочту клятву «один за одного».

Такое впечатление, что и остальные девчонки держали пальцы скрещенными. Наша клятва была в силе минут десять, не больше. Мы пришли на английский, чтобы продолжить изучение «Грозового переврала», как вдруг за окнами зависли два мойщика стекол. Парни так себе, но мы уже часа полтора не видели представителей противоположного пола — кроме мистера Элвиса Эттвуда, конечно, но он не в счет.

Появление за окном парней произвело в классе фурор. Кто-то потихоньку полез под парту подкрашиваться, а некоторые девчонки начали дико встряхивать волосами.

А мисс Уилсон и говорит:

— Девочки, угомонитесь, это всего лишь мойщики стекол. Ведите себя прилично. — И даже попыталась вставить историю из собственной жизни: — Давным-давно, когда я была такая же, как вы…