Опасная любовь - Кэндес Скулер

Энди пристыжено отвела глаза.

— Прости, — пробормотала она, вспомнив, как Джим признался, что побаивается высоты. — Я не хотела обидеть тебя.

— Ничего страшного. Ты же ничего не знала.

— Да, не знала! — с упреком подтвердила она.

— Но теперь тебе все известно. — Под ее пристальным взглядом в душе Джима пробудились угрызения совести. — У тебя есть еще вопросы? Может, ты хочешь знать что-нибудь еще?

— Вопросов больше нет!

Он протянул руки:

— Тогда иди ко мне.

Она поспешно отпрянула. Неужели Джим надеялся искупить свою вину признанием?

— Я люблю тебя, Андреа, — произнес он. — Это чистая правда, поверь мне.

Энди взглянула на него полными слез глазами.

— Ты любил ту женщину, за которую принимал меня. Или ту, которой хотел меня видеть. Но я не такая! Я не безмозглая кукла, мной нельзя управлять! — Она сжала кулаки.

— Я вовсе не считаю тебя куклой, Андреа. В куклу я не сумел бы влюбиться. Я влюблен в тебя такую, какая ты есть.

— С чего ты это взял? Ты даже не знаешь, какая я на самом деле.

— Ошибаешься! Я знал, кто ты такая, с самого начала.

— Тебе так только казалось, — печально возразила Энди.

— Черт побери, Андреа! — взвился он, раздраженный ее упрямством и внезапной апатией. Лучше бы она вновь разозлилась! Но Энди держалась спокойно и отчужденно. — Ты ничего не понимаешь!

— Пожалуй, да, — безвольно согласилась она, внезапно устав спорить. — Мне все надоело. Пожалуйста, уходи!

— Не могу. — (В глазах Энди мелькнули знакомые искры.) — Я не могу оставить тебя одну, когда этот негодяй, — Джим кивнул в сторону телефона, — где-то рядом.

— Спасибо за заботу. После твоего ухода я запру дверь.

— Вот именно! — подхватил он. — Но мы оба останемся в доме. — Он взял Энди за руки, по-прежнему сжатые в кулаки. Она напряглась, но не стала сопротивляться. Джим чувствовал, как она дрожит, видел пульсирующую жилку на шее. — Я люблю тебя, Андреа. Мало того, ты любишь меня. — (Энди лишь покачала головой.) — Да, любишь, — мягко настаивал он, — и в конце концов… — он осторожно погладил ее пальцы, прежде чем произнести решающие слова, — ты выйдешь за меня замуж.

— Нет! — В ее голосе прозвучала паника. Она высвободила руки. — Никогда! Больше я никогда и ни за кого не выйду замуж! Неужели ты не понимаешь? Я хочу, чтобы ты ушел!

Пока Джим был рядом, она боялась доверять себе. Даже сейчас ей хотелось уткнуться в его грудь и переложить на его плечи все свои заботы. Если он останется здесь, она наверняка поддастся искушению. И все будет кончено!

— Больше я не желаю тебя видеть, — решительно произнесла Энди.

Эти искренние слова задели его сильнее, чем можно было предположить. Будь Джим другим человеком, он повернулся бы и ушел, оставив Энди за собственноручно созданной ею стеной. Но ей грозила опасность, а его задачей было защитить ее.

— Смелое решение, — Джим скрыл боль насмешкой. — Но я все-таки останусь.

— Тогда уйду я! — пригрозила Энди.

— А я последую за тобой. Я не шучу, Андреа. Я не спущу с тебя глаз, пока этого мерзавца не поймают. Если же ты не желаешь видеть меня рядом, отправляйся к отцу. Иначе не получится.

— Стало быть, мое желание для тебя ничего не значит?

— В этом случае — да.

— Понятно… — Энди помолчала минуту, собираясь с мыслями. — Может, я не вправе даже навестить свою сестру? Я нахожусь под домашним арестом?

— Если ты хочешь повидаться с сестрой, с родными или друзьями — дело твое. Я провожу тебя и подожду, а затем отвезу домой.

— Ждать тебе не понадобится. Я переночую у Натали и отправлюсь к ней одна — прямо сейчас. Не беспокойся, я не стану разговаривать с незнакомыми людьми. Если хочешь, можешь следовать за мной, но я бы предпочла, чтобы ты этого не делал.

— Андреа! Какой приятный сюрприз! — воскликнула Натали, открыв дверь. — Заходи. Ты как раз вовремя: поможешь мне решить, что выбрать на десерт — шоколадное печенье или кофейную помадку. Лукас и Бен устроили себе мальчишник в «Макдоналдсе», — Беном звали четырехлетнего сына Натали, — а я собралась… — Она взглянула через плечо сестры и увидела остановившийся возле дома «харлей», которым управлял незнакомец в кожаной куртке и блестящем черном шлеме. — Кто это? — Присмотревшись, она обрадовалась: — Неужели ты все-таки последовала моему совету?

— Да, к сожалению, — отозвалась Энди, оттеснила сестру в дом и захлопнула за собой дверь.

— Андреа, это невежливо! Ты хочешь, чтобы он ждал тебя на улице?

— И поделом ему, — выпалила Энди. — Чем скорее он устанет ждать и уедет домой, тем лучше. Мне на него наплевать!

— Похоже, он уезжает. — Натали повернулась к сестре с горящими любопытством глазами. — В чем дело?

— Так ты ничего не знаешь? Слава Богу! А я так боялась… — Энди рухнула на мягкий диван и разрыдалась.

— Андреа, дорогая! — Натали присела рядом, позабыв о мотоциклисте, и обняла сестру. — Что с тобой?

Энди рассказала сестре все, ничего не утаивая, — о том, как Джим манипулировал ею, уверяя в любви, как он пренебрегал ее желаниями, как ее предали те, кому она доверяла.

— Ох уж эти мне мужчины! — воскликнула Натали, выслушав ее. — Честное слово, иногда мне хочется перестрелять их всех до единого и наконец успокоиться. Начиная со старика с Лосиного озера. — Она сверкнула улыбкой. — Но тогда кто же будет оберегать нас?

— Благодарю покорно, я сама способна постоять за себя, — фыркнула Энди, не желая расставаться с раздражением. — И ты тоже!

— Конечно, но гораздо забавнее предоставить это право сильному полу. В таком случае у них появляется повод задирать нос. Нужно же мужчинам чем-нибудь гордиться — иначе им грозит отравление тестостероном.

Энди сдавленно хмыкнула.

— Ну, теперь тебе полегчало? Ты выплакалась? Вот и хорошо. А теперь давай поговорим о том, что тебя тревожит. — Натали заложила прядь волос Энди за ухо. — Ты влюблена в него?

Энди нестерпимо захотелось сказать «нет». Отрицать свои чувства было бы гораздо легче.

— Да, черт бы его побрал! Я влюблена в него!

— Прости, — поперхнулась смехом Натали, заметив гневный взгляд сестры. — Ты произнесла это с таким презрением.

— Да, я презираю прежде всего себя! Я не хотела влюбляться — ни в него, ни в кого-нибудь другого.

— Дорогая, любви не следует бояться. Этому чувству следует радоваться и лелеять его, как чудо.

— Тебе — может быть! Ты достаточно сильна и уверена в себе. Ты осталась прежней, когда вышла замуж за Лукаса. Рядом с такой сильной личностью, как он…

— Мне оставалось только направить его силу в нужное русло.

— Но ты сама ничуть не пострадала и сохранила за собой право распоряжаться собственной жизнью. Я удивлялась, не понимая, как у тебя это получилось.

— Андреа, я вышла замуж в двадцать восемь лет, я была уже взрослой, самостоятельной женщиной. А ты стала женой Кевина в восемнадцать. Он был старше и опытнее тебя. К тому же Кевин оказался надменным, самодовольным типом. Странно, что ваш брак продлился так долго.

— Только потому, что я не пыталась бороться с ним! Я выполняла все его желания — все до единого. Он всецело завладел моей жизнью, а я превратилась в тряпку.

— Но с тех пор ты изменилась, — напомнила Натали.

— В душе я осталась прежней, — с трудом выговорила Энди, словно признаваясь в отвратительном извращении. — Разве ты не видишь? Мне уже хотелось, чтобы Джим взял на себя часть моих обязанностей.

— Ну и что в этом плохого? Всем нам иногда хочется переложить свои беды на кого-нибудь другого, но это еще не значит, что все мы — тряпки.

— Но за первым шагом последует второй! Стоит мне поддаться искушению, и он завладеет всей моей жизнью, а я опомнюсь лишь тогда, когда окажется, что я уже не принадлежу сама себе.

— По-моему, он не такой человек.

— Ты же видела — он последовал за мной. Он не покинул мой дом, когда я попыталась выгнать его. Он настаивал на своем желании защитить меня — неважно, хочу я этого или нет.

Натали усмехнулась.

— Он полицейский, Андреа. К тому же он влюблен. Потребность защищать заложена в его генах. Да, он проводил тебя, ну и что из этого? Он просто выполнил свою работу. Скажи, он не препятствовал твоему приезду ко мне? — (Энди отрицательно покачала головой.) — Может, он запрещал тебе что-нибудь говорить или делать? Принуждал тебя к чему-нибудь? Унижал тебя, выставлял на посмешище или…

— Он сказал, что я не в своем уме.

— А ты?

— А я назвала его негодяем, — призналась Энди.

— Значит, вы квиты! Итак, как видишь, Джим Николоси — типичный мужчина, подверженный приступам упрямства и самоуверенности, но в целом приятный в общении. — Глаза Натали лукаво блеснули. — Не говоря уже о внешних данных и опыте.