Опасная любовь - Кэндес Скулер

Она отстранилась, с трудом сдерживая чувства, грозящие вырваться наружу.

— Ты прав, — бесстрастно произнесла она. — Пора вызывать полицию.

Полицейские прибыли одновременно с членами бригады, создав небольшую пробку перед дверями Белмонт-Хауса.

— Всем оставаться снаружи, — распорядился детектив в штатском. — Вас допросят в самом ближайшем времени. — Он кивнул в сторону двух офицеров полиции. — Прошу не расходиться! Не хватало еще разыскивать каждого из вас. Миссис Вагнер, будьте любезны пройти в дом вместе с нами.

Энди инстинктивно огляделась в поисках Джима. Где он? Джим стоял на дорожке, ведущей к дому, беседуя с одним из офицеров. Полиция применила стандартную тактику: разделила свидетелей преступления прежде, чем версии события перепутаются, а воспоминания сотрутся в памяти. Энди последовала за детективом к крыльцу и вошла в дом, мимоходом заметив пожилую пару, стоящую на веранде своего дома, расположенного на противоположной стороне улицы.

Мистер и миссис Гастингс слыли самыми отъявленными сплетниками в окрестностях. Дважды в день, после обеда и ужина, они «дышали воздухом», собирая информацию, словно пчелы на лугу — цветочный нектар. Что ж, вскоре все подробности происшествия в Белмонт-Хаусе станут достоянием гласности.

— Детектив Коффи, может быть, мы напрасно подняли такой шум? — обратилась Энди к человеку, в котором узнала одного из бывших коллег своего отца. Обычно по таким вызовам являлось двое офицеров в штатском. А сейчас у особняка скопилась целая армия полицейских, ищущих отпечатки пальцев, щелкающих затворами фотоаппаратов, допрашивающих бригаду. Все было так, как Энди и предполагала, именно поэтому ей не хотелось обращаться в полицию. — Соседи решат, что в доме обнаружена крупная партия наркотиков или пара расчлененных трупов.

Детектив Коффи пожал плечами, признавая ее правоту.

— И потом, почему по вызову приехали именно вы? — Она понимала, что выглядит неблагодарной и раздражительной, но ничего не могла поделать. Ее нервы натянуты до предела, мысли путаются, мешая составить четкий план замены люстры и плиток, но в то же время не выйти из бюджета. Вместо того чтобы отвечать на бесконечные вопросы, следует прежде всего оценить ущерб. — Неужели вместо ловли торговцев наркотиками и сутенеров вы занялись взломами и актами вандализма?

— Когда вы позвонили, я находился в участке, — объяснил Коффи. — Я узнал вашу фамилию.

— Значит, все дело в том, что я — дочь вашего давнего приятеля?

— Неважно. — Коффи вытащил блокнот. — Вы намерены подать на меня жалобу, миссис Вагнер?

Да, такой разговор ни к чему не приведет! Энди глубоко вздохнула, собираясь с силами, и начала отвечать на вопросы. Спокойно и толково она рассказала о том, что случилось с тех пор, как она открыла дверь особняка, вплоть до момента прибытия полиции. Детектив Коффи старательно записывал, одновременно осматривая место преступления.

— Как долго это продолжалось? Месяц, два?

— Чуть больше двух месяцев. Но до сих пор злоумышленник ограничивался надписями на стенах.

— И все? Он не пытался связаться с вами? Не подбрасывал в машину записки, не звонил домой?

— Нет. — Энди умышленно не упомянула о телефонных звонках, считая, что они никак не связаны с происшествиями на строительной площадке. Если о звонках узнает отец, он будет вне себя, поставит подслушивающее устройство и прикажет Коффи следить за каждым ее шагом. — Неизвестный ограничивался только надписями. Эти происшествия были досадными, но вполне безобидными. До сегодняшнего дня у меня не было причин обращаться в полицию.

— А вчера, когда была разбита люстра? Почему вчера вы не позвонили в полицию?

— Откуда вы об этом знаете? — Энди подозрительно прищурилась.

— Услышал от рабочих, — Коффи пожал плечами.

Тут что-то не так — Коффи прибыл десять минут назад и не мог еще что-либо услышать.

— Итак, расскажите мне, что произошло здесь вчера?

Энди объяснила.

— Как вы думаете, кто мог сделать это? У вас были враги?

— Многие мужчины недовольны, увидев на стройке женщин. Особенно женщин, имеющих собственные компании. Когда я получила этот заказ, мне позвонил один из разъяренных конкурентов, а второй прислал оскорбительную записку.

— Вы же говорили, что вас беспокоили только надписи на стенах.

— Это случилось несколько месяцев назад, в то время, когда был подписан контракт. С тех пор я не слышала об этих людях.

— Вы сказали, что записка была оскорбительной? — Коффи сделал пометку в блокноте.

— В ней не было никаких сексуальных намеков, если вы спрашиваете об этом. Первый конкурент заявлял, что я получила этот подряд только благодаря тому, что я женщина. А второй негодовал по поводу того, что женщины больше не желают знать свое место и отбивают работу у тех, кому она принадлежит по праву, — у мужчин. Но, по-моему, ни тот, ни другой не способен на преступление. Оба они откровенны в своем недовольстве, в отличие от автора вот этого… — Она указала на надписи на стене.

— И все-таки назовите мне имена этих конкурентов, — попросил Коффи.

Энди нехотя назвала имена. В конце концов все это выйдет ей боком!

— А как насчет бывших приятелей? Может, вы недавно, простите, отшили кого-нибудь?

— По-моему, это тут ни при чем. Речь ведь идет о профессиональных, а не о личных отношениях!

— В профессиональных делах мужчины обычно не бросаются такими ругательствами, как «шлюха» или «Иезавель», — возразил детектив. — Вот я и предположил, что, возможно, во всем виноват кто-нибудь из ваших бывших приятелей.

— Уверяю вас, детектив, вы заблуждаетесь! Так или иначе, у меня нет бывших приятелей. Речь идет только о профессиональных отношениях. Таким оскорблениям женщины на стройках подвергаются постоянно: их называют то лесбиянками, то шлюхами. Нападки по адресу сексуальной жизни женщины — освященный веками способ поставить ее на место. Я думала, вам известно об этом!

— Я догадывался, но, на мой взгляд, в данном случае все не так просто. Этот парень бесится от досады. — Он постучал по собственному носу указательным пальцем. — Я чую это.

— Предположения детектива Коффи не лишены оснований, — раздался за спиной Энди голос Джима. — Все это с самого начала показалось мне способом выяснения отношений.

Энди оглянулась. Как хорошо, что он пришел! Но почему он поддерживает не ее, а детектива Коффи?

— А по-моему, вы оба ошибаетесь! — твердо заявила Энди и увидела, как мужчины обменялись выразительными взглядами. Они ее держат за глупенькую женщину? Прекрасно! Энди вспылила. — Но, как вижу, вы уже приняли решение, и мне вас не переубедить, — ледяным тоном продолжала она. — Так что можете обсуждать свои замысловатые теории между собой, а у меня есть другие дела.

— Детектив Коффи! — окликнула полицейского молодая женщина в штатском. — Мы закончили поиск отпечатков пальцев. — Энди застыла, ожидая продолжения. — Никаких результатов. Перила и леса сплошь покрыты отпечатками, но нам понадобится немало времени, чтобы исключить принадлежащие здешним рабочим и так далее. По-моему, игра не стоит свеч. Здесь работает слишком много народу.

— Так я и думал, — подытожил Джим. — Но попытаться все-таки стоит.

Коффи согласно кивнул.

— Что-нибудь еще?

— Почти ничего, сэр. Лом, найденный в столовой, и пустая банка из-под краски начисто вытерты, как и подоконники в спальне. По-моему, преступник был в перчатках.

— Должно быть, насмотрелся детективов по телевизору, — предположил Джим.

Коффи хмыкнул и велел женщине продолжать.

— Офицер Бенсон обнаружил пару отпечатков подошв рядом с осколками люстры. Снаружи полно следов, но разобраться в них так же трудно, как в отпечатках пальцев. А еще мы нашли вот это! — Она протянула пластиковый пакет. — Он лежал на полу рядом с перевернутыми ящиками. Должно быть, преступник поранился, разбивая окно.

— Это мой платок, — разглядев содержимое пакета, заявила Энди. — Вчера я оцарапала пальцы и вытирала кровь платком.

— Почему же он оказался на полу?

— По моей вине, — вмешался Джим. — Я настоял, что Андреа… то есть миссис Вагнер нужна перевязка.

— И бросили платок на пол, таким образом загрязнив место преступления? — Коффи покачал головой. — Теперь нам придется занести его в протокол и отдать в лабораторию. — Он кивнул женщине-офицеру, отпуская ее.

— Джим тут ни при чем, — сказала Энди, когда женщина удалилась. Она знала, как устроен мозг полицейских. Они собирают незначительные обрывки разрозненных сведений, умножают два на два и… получают пять. — Он был… — Она заколебалась, зная, что ее слова в конце концов дойдут до отца. Она не намеревалась обсуждать свою частную жизнь с посторонними, но вместе с тем не могла допустить, чтобы детектив Коффи сделал неверные выводы. — Джим всю ночь был со мной, — наконец выпалила она.