Дороже жизни - Светлана Дениженко

— Нет. Только главное.

— Тогда поторопись. Вспышку могли заметить не только мы. Нужно разрешение на вмешательство.

— Это будет слишком долго, я не успею. Запускай сейчас. Разрешение получим чуть позже. Вначале надо предупредить Лику.

Рискуя репутацией, ланевцы* запустили спутник, вмешиваясь в дела чужой планеты. Но сейчас они были уверены, что поступают правильно и на благо не только землянам, но и себе.

*Ланевцы — жители планеты Лань.

Глава 20

— Привет, засоня! Просыпайся, — Александр чмокнул Анжелику в щеку, отрывая от такого приятного сновидения, каких она не видела уже давно. Тепло и нежно укутанная Лешиными объятьями, она смотрела в любимые глаза, и так не хотелось разрывать эту связь.

— Садюга ты, Сашка! Не дал досмотреть…, - буркнула Лика, ворочаясь и просыпаясь.

— Что-то приятное снилось?

— Еще бы, — откликнулась женщина, открывая глаза. Александр выглядел так, словно и не ложился спать. Уже бодрый, одетый и явно собирающийся куда-то идти, причем без неё, — А ты куда?

— Тут недалеко какой-то небольшой поселок. Нам нужно провизией запастись… Ты тут посиди, я мигом.

— Ха-ра-шо, — ответила Лика, зевая. Потом она повернулась на другой бок, и только тут до нее дошло, что Сидоров оставил её совсем одну, — Ой, Сашка, я с тобой!

Анжелика попыталась выскочить из спальника, но замок, как назло, не сразу поддался. Выбравшись из неожиданного плена и выползая из-под ели, женщина поняла, что Александра уже не догнать. Сырое утро встретило прохладой и туманом, а небо, окрашенное в розовый цвет, обещало теплый день. Оглядевшись, Лика убедилась в том, что совершенно не знает, в какой стороне скрылся Шут.

— Ну, вот… ушел, — поежившись, она вернулась под тепло ели и, в ожидании друга, доела оставленный ей завтрак — ломоть сухого хлеба и сардины из предварительно открытой Сашкой банки.

Шута не было уже довольно долго, сверившись с часами, Лика отметила, что друг отсутствует больше часа. За это время женщина успела: и поесть, и умыться, и собрать рюкзак. Теперь же она с ума сходила от беспокойства, нарезая круги возле ели. И вдруг заметила зверика, который с любопытством посматривал на неё с верхних веток дерева. Черные глазенки недоверчиво разглядывали протянутую к ней ладонь, на которой ничего не было.

— Понимаю, дружок. Скажешь, глупая тетка, хоть бы хлебушком угостила. Но, я же не знала, что встречу тебя и все съела, — винилась Лика перед огненной белкой, когда вдруг увидела возвращающегося к ней Александра, — Ой, а вот у того дяди сейчас что-нибудь выпросим. Ты только никуда не убегай, я сейчас.

Анжелика подбежала к Сидорову, со словами:

— Сашка, ты почему так долго?! Кушать принес? — она залезла к нему в пакет, который Александр крепко держал в руке, и, пошуршав, довольная вытащила буханку свежего хлеба.

Шут рассмеялся:

— Ну, и аппетит у вас, сударыня!

Она откинула волосы, взлохмаченные ветром, и резко взглянула на друга:

— Я не себе. Там белка…

— Да ты что?! Правда?

— Ага. Хорошенькая. Я сейчас её покормлю, хорошо?

— Подожди, Лик, — но она уже бежала к ели, торопливо отщипывая от булки и цокая языком, привлекала свою рыжую гостью.

— Эй, ну, где ты? Смотри, что у меня есть! Спряталась куда-то…, - огорченно обернулась женщина к другу.

— Думаешь, она голодна? Это летом-то!

— Ну и что? Мне её разглядеть хочется. Она совсем другая, я таких белок еще не видела.

— Да, ладно тебе. Белка, как белка, — отмахнулся он, — Лучше послушай, какие я новости для нас принес. Лика, ты не представляешь, что я тебе сейчас расскажу, — загадочно подмигнул Александр, — И про белку забудешь, и вообще обо всем, я тебе обещаю…

— Что-то случилось? Ну, говори!

— Я, кажется, нашел Алексея…

— Что?! — Лика побледнела, прижала к груди надломанную булку хлеба. Потом, сделав пару робких шагов к Шуту, вцепилась в рукав его ветровки, произнесла дрожащим голосом, — Живой? Он живой? Ты его видел? Видел?!

— Тише, тише, успокойся, — обнял Александр подругу, понимая, что не стоило её так 'радовать', - Я не видел. Но думаю, что Лешка жив.

— Где он? Идем же к нему! — забеспокоилась она, но Сидоров, почти силой усадил Лику возле рюкзака (который она вытянула из-под ели) и, спустя мгновение, продолжил.

— Не так быстро, подруга. Вначале выслушай, хорошо?

Лика больше не слышала ни пения птиц, ни шороха ветра, ни жужжания пролетающих мимо насекомых. Она впитывала в себя каждое оброненное другом слово. Во время рассказа, женщина поняла, что у неё вновь появилась призрачная надежда на встречу с любимым. И от этого сердце сжималось тревогой.

Александр в поселковом магазинчике купил продукты и уже собирался уходить, как услышал разговор.

Женщина-продавец радостно поприветствовала невзрачного старичка и поинтересовалась здоровьем его жены. На её вопрос тот ответил, что Аллах спас его супругу, благодаря горнему доктору. Когда же Сидоров, задержавшись, подождал уход старика и поинтересовался у продавщицы о докторе, та ему ответила:

— Хороший доктор, всех лечит. Плохо тут без него было, а теперь всем помогает, стариков лечит и даже роды принимает.

— Местный?

— Нет, что ты. У нас местного уже лет пять нет, а старуха одна есть, травами лечит, так это разве лечение, — ответила ему женщина. Теперь он мог рассмотреть её, она вышла к нему из-за витрины. Тетка была чуть полноватая, невысокого роста, но довольно шустрая, лет сорока-сорока пяти, — Нам доктора Аллах прислал, не иначе. А тебе он на что нужен?

— Да, жена болеет, боюсь, помрет.

— А ты бы в город свез её.

— До города далеко… не выдержит она, — врал Александр наобум, строя скорбные гримасы и даже пустил слезу, чтобы разжалобить тетку. Опустив плечи, он уже направился к выходу, шмыгая носом. Как услышал за спиной:

— Эй, постой… ты бы к горнему доктору её свез.

— А далеко?

— Да, нет. Я тебе сейчас расскажу. Только никому про доктора нашего не рассказывай. А то ему продыху от больных не будет, да еще увезут куда. А он нам, ох, как и нужен.

— Не скажу, никому не скажу, только помогите…, - скороговоркой, умоляюще обещал Сидоров сердобольной женщине.

Александр замолчал, и к Лике снова вернулись звуки окружающего мира. Шурша лапками, спустилась на нижнюю ветку ели белка и, заглядывая женщине в глаза, как бы спрашивала у нее, будет ли сегодня угощение.

Анжелика улыбнувшись, протянула шустрому зверьку хлеб. Тот, вытянувшись, принюхался, звонко чихнул и в одно мгновение оказался снова на самом верху дерева.

— Ах, вот ты какая! Хитрюга! Семечек нету… Сашка, нету же? — спросила женщина у друга. Тот только развел руками в стороны, доказывая её правоту. Потом, повернув Анжелику к себе(иначе нельзя было оторвать подругу от общения с белкой), продолжил начатый разговор.

— Лик, что ты думаешь?

— Даже и не знаю, что сказать, — отвела она взгляд и вздохнула, — А почему ты решил, что этот доктор — мой Алешка?

— Так, показалось. Но посуди сама, в этой глухомани и вдруг доктор, который все умеет, всех лечит… Может, стоит с ним познакомиться. Вдобавок ко всему, он живет не далеко от того места, куда мы направляемся с тобой.

— Ты никак картой обзавелся, — прищурилась Лика.

— Ага. Чему очень даже рад, — улыбнулся Шут, — Тетка дала. Ну, что пойдем знакомиться с доктором?

— А почему бы и нет, — пожала она плечами и махнула белке на прощанье рукой, — Пока, подруга!

Сидоров подмигнул Анжелике, и что-то насвистывая, закрепив рюкзак, взял её за руку:

— Идем, жена…

Они прошли уже половину расстояния, когда в горах прогремел выстрел, следом за ним с ближнего к друзьям хребта полетели камни.

***

Егор Кружельников битый час карабкался по склону, выискивая взглядом место, где можно было остановиться на привал. Но пока вокруг одни камни, склоны, ущелья и высокие хребты гор. Солнце нещадно пекло и даже намотанное на голову сырое полотенце почти не спасало от удушливой жары. Он устал, вымотался, но уступать не собирался. Теперь цель его путешествия была почти достигнута. Егор вынул карту, сверился по ней с местностью и, утерев пот, двинулся дальше. Через некоторое время он услышал нарастающий звук. Кружельников остановился, прислушался. Гул усиливался, земля под ногами встрепенулась, и тут сверху на мужчину полетели камни величиной с крупный арбуз или даже больше.

— Вот черт! — ругнулся Егор, уворачиваясь от булыжников. Он соскользнул вниз, но, не удержавшись на крутом выступе, упал вслед за камнями в ущелье.

Теряя сознание от сильного удара по голове, Кружельников подумал только одно: "Как жаль…"