Соль этого лета (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

Но… в голове только Тарханов. Выхожу на крыльцо отдышаться. Слава богам, оно выходит на другую сторону. И я его не… А, нет. Вижу. Удивленно смотрю на Марата с маленьким мальчишкой на руках. Тому года три.

Крепко обнимая его за шею, прижимается щекой к щеке.

Марат отдаёт ему мою конфету. Тот сосредоточенно разворачивает. Марат, улыбаясь, нацеловывает его в пухлую щеку. Это так… необычно, что я пялюсь, остолбенев и не моргая.

Засунув конфету в рот, мальчишка целует в ответ Марата, пачкая его щеку шоколадом.

Тарханов тискает его, садит на шею. Подходят к ветке дерева. Мальчик играет с листвой.

А как похожи!.. — разглядываю их лица.

Ком встаёт в горле.

Мальчик, словно детское фото Марата. Те же брови. Губки… Глаза!

Вот тебе и «никогда, ни с кем, только с тобой!».

Играют в самолёт. Потом высоко подкидывает его, ловя у самой земли. Моë сердце обрывается! Хочется отругать его, но малыш радостно хохочет. Видимо, уверен в надёжности этих рук.

Заметив меня, идут в мою сторону. Нет. Нет… Что-то я не готова к таким новостям. В голове полный сумбур с разгоном за пять секунд от спонсорши на синей тачке до того, что у него сын. Я сошла с ума! Или я сплю, и это хаотичный кошмар.

Приближаются. Не сбегать же теперь??

— Тимка, это Алëна…

Стою, хлопаю глазами как дура. Вблизи похожи ещё сильнее. Немею, не понимая, что говорить. Я обрадоваться знакомству должна? Да я в обморок сейчас грохнусь…

— Кто это? — смущаясь, громко шепчет мальчик ему в ухо.

— Тимке расскажем, ладно? — подмигивает мне Марат. — Это моя подружка.

И мне хочется следом за Тимкой прошептать ему на ухо — «кто это?».

Тимка, стесняясь, тянет мне руку.

— Привет… — пожимаю маленькие пальчики.

— Похожи? — гордо улыбается Марат.

— Аха…

Может, та девушка его сестра? — отыскивают я единственное щадящее для себя объяснение.

— Племянник?

Пожалуйста, пусть будет племянник.

Но Тарханов отрицательно крутит головой.

— Брат.

Ух… Брат! — подкашиваются мои колени. Губы дергаются в шокированной неуверенной улыбке. Младший брат! Не сын! Я — дура.

Славные такие… Обнимашки, целовашки…

От эйфории я словно становлюсь невесома. И сейчас меня сдует ветром. Можно тоже также крепко вцепиться за Тарханова.

Тима — совсем малыш. Родители решились на такую разницу в возрасте! Мило…

Из-за угла здания выплывает та сама красивая женщина. Марат оглядывается.

— Алëн… Можно, я тебя с мамой познакомлю?

— Мамой?? — опять отправляюсь я в свой тихий ужас.

Мама? Серьёзно??

— Как кого? — хватаюсь я за горло. — Подружку твою?!.. Да мы почти ровесницы с ней, Мар!

Закрываю глаза, вспоминая опять, что Марат ещё совсем мальчишка. За что мне? Ну за что??

Она приближается, я в панике всë-таки смываюсь. Как мне смотреть ей в глаза? Я сплю с Вашим мальчиком! Супер!

Запираю дверь в кабинет. Падаю в кресло. Ложусь щекой на прохладный стол. Едва сдерживаюсь, чтобы не рыдать.

Ну что мне делать, м??

Глава 24. Непослушный сын

Усаживаю Тимку в кресло, пристегиваю. Обнимает меня за шею, не отпускает.

Тимка молчун, слово из него не вытащить. Не хочет говорить.

— Ладно, мне пора уже, братишка.

Целую его в лоб.

— Руку давай, — тяну ему для рукопожатия.

Важно пожимает.

— Так ты приедешь на день рождения?

— Конечно. Ненадолго заскочу.

— А что с настроением твоим? — проводит по щеке ладонью мама.

— Да… — отвожу взгляд.

— Не хочет со мной знакомиться? — улыбается мама.

Пожимаю плечами.

— Как-то так.

— Значит, торопишься.

— Значит — не зацепил, — сжимаю челюсти.

— Ой, Марик, нельзя так давить, — качает головой. — Девушка — это не эспандер.

— Мам…

Если там не давить, то пойду я нахрен уже вчера!

— Ладно-ладно… — раскрывает успокаивающе ладони. — Ты сам разберёшься. Ты у меня умный, успешный, красивый, взрослый и самый сладкий!

Взъерошивает мне волосы.

— Да, мам! — смеюсь я.

Наклоняюсь, подставляя щеку для поцелуя. Мама миниатюрная. Я в отца.

— Это та же девушка, я правильно понимаю? Которая в прошлом году тебе нравилась.

— Мхм… — положительно мычу.

— Хм. Что-то не так, да, у вас?

— А у нас всë не так! — срываюсь на эмоции.

— Может, у неё парень есть?

— Есть, — рычу. — Я. Или, ты думаешь, я какого-то другого стал бы терпеть?

— Нет, конечно, — целует в плечо. — Расскажешь что происходит?

— Нет. Я сам.

Здесь либо со щитом, либо на щите. Это мой бой.

— Не бритый, — ведёт пальцами по челюсти. — Мятый…

Морщусь, улыбаясь.

— В порядок себя приведи немедленно.

Отдаёт пакет.

— Там тейпы новые. Это тебе с парнями подарили. На аккаунте выложите у Вани со ссылкой на магазин, ладно?

— Не вопрос.

— И вот ещё… — копается в бардачке. — Как еë зовут?

— Алëна.

— Для Алëны.

Маленькая коробочка конфет.

— Ручной работы, очень вкусные. Сидите здесь все без сладкого — сердитые и упрямые. Девочки должны конфеты есть! — назидательно. — И мальчикам не повредит.

— Спасибо, мам. Я передам. Отцу — привет.

Возвращаюсь обратно, захожу в административный.

Давить, значит нельзя? А по заднице дать можно?? Придумала хрень какую-то очередную!

Приоткрываю дверь в кабинет.

Там молодой на кушетке.

— Опять? — присев трогает пальцами над коленкой Алена. — Это из-за судороги. Порвались мышечные волокна. Теперь долго восстанавливаться.

Поднимает на меня глаза.

— Что-то хотел?

— Ага… Нам тейпы подогнали спонсоры, — киваю на его коленку. — Можем поделиться.

— Тейпы? Давай!

Протирает кожу, я распаковываю пакет.

— Темыч, с тебя ролик Яшину на канал.

— Ок.

— Вот, синие, — читаю я. — «Реабилитация после травм, улучшение кровообращения, лимфодренаж…».

— Тёплый душ, бассейн — можно. Сауна, баня — нет, — даёт ему наставления Алена.

— А что у нас здесь сауна есть? — удивлённо спрашивает Тема.

— Есть, но без тренера туда не пустят.

«Иди уже!» — беззвучно стреляю ему взглядом на дверь.

Смывается, прикрывая плотно за собой дверь.

Медленно приближаюсь к Ростовской, мстительно прищурившись.

Распахивает испуганно глаза.

— Мар, нет! — выставляет руку, пятится к подоконнику.

— Страшно?

— Мар…

В упор подхожу, вжимая её туда бёдрами.

— Моей маме тридцать восемь. А это тебе, — кладу коробочку на подоконник. — От неë. Она просила на тебя не давить.

— Ты давишь! — жалобно сводит брови Алена.

— Я не самый послушный сын. Но можешь моей маме пожаловаться. Дать телефон?

Делаю шаг назад, открываю стеклянный шкаф с таблетками.

— Тарханов… Эй! — возмущённо.

Отыскиваю пальцами знакомую коробочку. Успокоительные. Те, которые она мне демонстративно впарила в прошлом году, когда я пытался к ней подкатывать и психовал, что не ведётся.

Всовываю ей в руки.

— Это тебе. Пропей курс и расслабься уже!

— Они не помогут, — вздыхает Алена. — Мне нужно что-то поубойнее.

— Значит, добавим ещё оргазмов… Самых убойных.

Облизываясь, веду пальцем по ее пухлой нижней губе. Её взгляд соловеет, ресницы медленно порхают.

— Хочу в этот рот…

Между нами словно взрывают бомбу с афродизиаком. И нас окатывает кипятком. Щеки алеют…

Да-да-да!!!

— Алена Максимовна, — внезапно открывается без стука дверь.

Нина Михайловна, мать её!

Разворачиваюсь.

Она снова в шоке смотрит на Алену, словно застала еë за жарким минетом. А мы всего-то фантазировали!

— Алëна Максимовна… — осуждающим шёпотом.

— Да Вы заколебали уже, — психую я. — Чего Вам секс-то везде мерещится?!

Подхватив пакет, выхожу мимо застывшей Нины Михайловны.

— Нельзя же так! — осуждающе прищуриваюсь.

Хватается за сердце.