Обратный отсчет - Кен Фоллетт

1954 год

Квартира Элспет была небольшой, но свободной — лишь самая необходимая современная мебель. Люк приготовил мартини. Потом они перешли в крошечную кухню, где Элспет начала варить спагетти, а Люк рассказывал ей про свою работу.

— Я очень за тебя рада. Ты ведь еще в университете мечтал о космических исследованиях.

— Тогда большинство считали это глупыми выдумками, чем-то из области научной фантастики.

— Мне кажется, и сегодня нельзя с уверенностью сказать, что человеку удастся проникнуть в космос.

— Думаю, уже можно, — возразил он. — Все основные проблемы были решены во время войны немецкими учеными. Они создали ракеты, которыми могли из Голландии обстреливать Лондон.

— Я была там, — сказала Элспет. — Мы называли их самолетами-снарядами. — Даже сейчас ее пробирала дрожь при воспоминании о том, как она шла по темным улицам, а вокруг падали бомбы. — Так, значит, наши ракеты основаны на немецких самолетах-снарядах?

— Да. На их ракетах Фау-2, если быть точными. — Вообще-то Люку не полагалось говорить о своей работе с посторонними, но, во-первых, Элспет, должно быть, имела доступ и не к таким секретам, а во-вторых, ни одна из его знакомых женщин никогда не проявляла интереса к ракетам.

Элспет попросила его присмотреть за плитой, пока она приведет себя в порядок. Люк снял пиджак и галстук и стал помешивать соус. Через пару минут она позвала его:

— Люк, зайди, пожалуйста, ко мне.

Войдя в ванную, он увидел, что платье Элспет висит на двери, а сама она в розовом лифчике без бретелек и такого же цвета нижней юбке стоит у раковины, закрыв лицо рукой.

— Мыло в глаз попало. Помоги промыть, — попросила она.

— Нагнись над раковиной. — Одной рукой он наклонил ее, почувствовав, какая у нее на спине мягкая, нежная кожа, а другой зачерпнул воды и плеснул ей в лицо.

— Уже немного легче, — сказала Элспет.

Люк промывал ей глаз, пока она не объявила, что больше не жжет. Тогда он выпрямился и обтер ей лицо полотенцем. Она улыбнулась, слегка приоткрыв рот, и Люк не смог удержаться, чтобы не поцеловать ее. Элспет ответила на его поцелуй — сначала робко, а затем, обхватив за шею, притянула его к себе и поцеловала уже по-настоящему.

Подхватив Элспет на руки, он отнес ее в спальню и положил на кровать. Они занимались любовью неторопливо, словно старались глубже прочувствовать каждый миг.

— Я так давно этого ждала, — прошептала она ему на ухо, а спустя какое-то время вскрикнула и в изнеможении откинулась на подушку.

Вскоре Элспет спала крепким сном, а Люк лежал рядом и думал о своей жизни. Ему всегда хотелось иметь семью, и тем не менее ему уже тридцать четыре, а он все еще оставался холостяком. После войны на первом месте у него стояла работа, однако не женился он не оттого, что с головой ушел в науку. До сих пор только двум женщинам удалось затронуть его сердце — Вилли и Элспет. С Вилли покончено, она его обманула, а с Элспет они лежали сейчас в одной кровати.

Люк поднялся на рассвете и сварил кофе. Когда он с подносом вернулся в спальню, Элспет ждала его, сидя в постели. Даже спросонья она выглядела восхитительно. Увидев его, она улыбнулась счастливой улыбкой.

— Я хочу тебя кое о чем попросить, — сказал Люк. Поставив поднос на край кровати, он взял ее за руку. — Выходи за меня замуж.

07.00.

Энтони ехал к Мемориалу Джефферсона. Лэрри сидел на переднем сиденье между ним и Питом. Еще не рассвело, и в центре города не было ни машин, ни пешеходов.

Монумент представлял собой стоявшую на высоком постаменте ротонду — двойное кольцо колонн, увенчанных куполом. По ступенькам можно было подняться к памятнику третьему президенту США.

— Высота статуи почти шесть метров, — сказал Энтони, обращаясь к Лэрри. — Только отсюда ее не видно за колоннами.

— Надо было приехать днем, — разочарованно произнес мальчик.

Энтони и раньше брал его, чтобы сводить куда-нибудь, и они всегда прекрасно проводили время. Но сегодня все было не так, как обычно. Лэрри никогда не увозили среди ночи. Ему было не по себе, хотелось к маме.

— Побудь тут, Лэрри, пока я поговорю с дядей Питом. — Энтони и Пит вышли из машины. На морозном воздухе их дыхание клубилось облачками пара.

— Я останусь здесь, — сказал Энтони. — А ты возьмешь парнишку и покажешь ему памятник. Держитесь на этой стороне, чтобы она, как приедет, сразу увидела сына. — Он открыл дверцу «кадиллака». — Вылезай, Лэрри. Сходите с дядей Питом посмотреть на Джефферсона.

Мальчик выбрался из машины и вежливо, стараясь не выдать тревогу, попросил:

— А потом, когда мы его посмотрим, отвезите меня, пожалуйста, домой.

Вскоре послышался шум мотора. Красный «тандерберд» остановился метрах в двадцати от «кадиллака». Не заглушая двигатель, Вилли выскочила из машины.

— Привет, Вилли, — сказал Энтони.

Она взглянула на него, затем повернулась к памятнику и увидела Пита и Лэрри, стоявших перед колоннами в ярком свете фар. Вилли замерла, забыв обо всем на свете, кроме своего сына.

Энтони подошел к ней вплотную.

— Постарайся без фокусов. Не надо расстраивать Лэрри.

— Ты еще смеешь говорить, чтоб я его не расстраивала. Какой же ты мерзавец! — От волнения ее голос дрожал. Было заметно, что она вот-вот заплачет.

— Обстоятельства вынудили меня это сделать.

— Никакие обстоятельства не могут заставить человека пойти на такую низость.

Он решил не тратить время на препирательства и перешел к делу:

— Где Люк?

— Он сел на самолет до Хантсвилла, — ответила Вилли после небольшой паузы.

Энтони облегченно вздохнул. Он добился того, что ему было нужно.

— Но почему он полетел в Хантсвилл? — спросил он. — Почему не во Флориду?

— Не знаю.

Он всматривался в ее лицо, стараясь понять, обманывает она его или нет, но было слишком темно.

— Ты от меня что-то скрываешь.

— Думай что хочешь. Я забираю сына и уезжаю.

— Не торопись. Он еще немного побудет с нами.

— Зачем? Я же сказала тебе, куда отправился Люк!

— Возможно, ты нам еще пригодишься.

— Это нечестно!

— Ничего, как-нибудь переживешь.

Он повернулся, чтобы уйти. И это было его ошибкой.

Вилли толкнула его плечом в спину. Хотя в ней было всего каких-то пятьдесят пять килограммов, гнев придал ей силы, и к тому же Энтони не ожидал нападения. Он споткнулся и упал на четвереньки.

Прежде чем он успел опомниться, Вилли достала из кармана кольт и, пока Энтони пытался встать на ноги, опустилась на одно колено и засунула дуло пистолета ему в рот. Она почувствовала, как хрустнул зуб.

— Сейчас я выну у тебя изо рта пистолет, и ты позовешь своего напарника. — Она убрала кольт. — Ну, давай же. Зови его.

Он молчал. Тогда Вилли приставила дуло к его глазу.

— Пит! — крикнул Энтони.

— Что случилось? — отозвался Пит, вглядываясь в темноту. Его слепил свет фар. — Я вас не вижу.

— Лэрри, это мама! — закричала Вилли. — Спускайся и садись в нашу машину!

Пит схватил мальчика за руку.

— Он меня не пускает!

— Ничего, сейчас дядя Энтони скажет ему, чтоб он тебя отпустил. — Она надавила дулом пистолета на глаз Энтони.

— Все в порядке, — крикнул он. — Пусть уходит.

— Хорошо. — Пит отпустил руку мальчика.

Лэрри сбежал по ступенькам и бросился к матери.

— Не сюда, — сказала Вилли, стараясь говорить спокойным голосом. — Быстрее в машину.

Когда мальчик сел в «тандерберд», Вилли со всей силы ударила Энтони пистолетом сначала по одной щеке, потом по другой. Он скорчился от боли.

— Это чтоб тебе было что вспомнить, если вздумаешь снова похитить ребенка.

Держа его под прицелом, она, пятясь, подошла к своей машине. Открыв дверцу, спрятала пистолет в карман и села за руль.

— Как ты, малыш? — спросила она.

Вместо ответа Лэрри заплакал. Вилли включила первую скорость и нажала на газ.

08.00.

Пока Вилли взбивала яйцо, чтобы поджарить сладкие гренки, Берн дал Лэрри кукурузных хлопьев с молоком. Они кормили мальчика, надеясь, что еда отвлечет и успокоит его. Но кто и как успокоит их?

— Я убью этого сукина сына, — пробормотал Берн. — Клянусь, я его убью!

— Боюсь, прежде Энтони может попытаться убить Люка. Еще несколько часов назад я думала, это невозможно, но теперь я знаю: он способен на все.

Берн обмакнул ломтик хлеба во взбитое с молоком и сахаром яйцо.

— Убить Люка ему будет не просто.

— Но Люк считает себя вне опасности. Он не знает, что я сказала Энтони, где он. Я обязана его предупредить.

— Может быть, оставить сообщение в хантсвиллском аэропорту?

— Нет, это не очень надежно. Думаю, мне придется лететь самой.

Берн раскрыл справочник. Рейс 271 вылетает из Вашингтона в девять, посадка в Хантсвилле в одиннадцать пятьдесят шесть. Самолет Люка прибывает в два двадцать три. Когда он сядет, Вилли уже будет ждать его в аэропорту.